Любовница лилий - Ярослава Лазарева

– Мы никуда не торопимся, – спокойно ответила Соланж.

– Кукла перешла ко мне по наследству, – продолжила Юрико. – Она заняла почетное место в нашем с мужем магазинчике. И вот третьего марта…

– Как раз на Хинамацури, – встрял Такаши, – а ведь этот праздник по-другому называют «фестиваль кукол».

– Да-да, что странно, именно в этот день, – сказала Юрико, – в магазине начался пожар. И я, вместо того чтобы быстро выбежать, а у нас тут все горючие материалы, шелк, бумага, дерево, и огонь распространяется мгновенно, бросилась спасать эту куклу… А ведь мама предупреждала меня, что танцовщица все еще желает зла нашей семье и со временем никак не успокоится ее душа. До седьмого колена она будет нам мстить, и только потом простит нашему роду…

– Вот это история, – пробормотал Виктор, внимательно глядя на куклу-танцовщицу.

Ему на миг показалось, что ее нарисованные глаза сверкнули невероятной злобой. Но он одернул себя, подумав, что это блеск стеклянного колпака, укрывающего фигурку.

– Такаши спас меня, а сам сильно обгорел, – тихо добавила Юрико.

– Я слепну, и я больше не мужчина, – угрюмо проговорил он. – Зачем дальше влачить жалкое существование?

– А давайте купим большие веера? – раздался звонкий девичий голос, и в магазин быстро вошла группа подростков. – Круто будет смотреться на японской вечеринке!

Соланж вздрогнула и моргнула. Юрико тут же пришла в себя и испуганно посмотрела на нее, затем перевела взгляд на Виктора. Такаши тоже будто очнулся.

– Вам лучше уйти, – одновременно произнесли они. – Мы никому не рассказываем семейную историю, – добавила Юрико. – Даже не знаю, почему я так разоткровенничалась с незнакомыми людьми.

– Но мы просто хотели купить куклу, – с улыбкой пояснила Соланж.

– Она не продается! – резко ответила японка.

– Простите, – сказал Виктор, взял спутницу под локоть и вывел из магазина.

– Черт побери этих подростков! – с чувством произнесла Соланж. – От неожиданности я утеряла связь. Но и держать ее психику в подчинении так долго было чрезвычайно трудно. Сам знаешь, каковы азиаты, с ними работать всегда проблематично.

– Загадочные личности, – заметил Виктор. – Но все равно ты молодец. Сейчас нам ясна вся картина. Видно, мужу невмоготу жить инвалидом, да еще и импотентом.

– Да, его энергия на грани, а поле-то как ослаблено, да еще и пробито во многих местах, – заметила Соланж.

– И Юрико, как верная любящая жена, хочет последовать за ним в смерть, – глухо проговорил Виктор. – И чего им не живется? А как же пресловутый тантрический секс? Там физический контакт вовсе не важен.

– Пробовал? – оживилась Соланж.

– Было дело, – неохотно признался он. – Но я понимаю, отчего и этот вид взаимодействия им недоступен. В тантрическом сексе главное – обмен энергиями, а у Такаши ее совсем не осталось. Он выглядит как ходячий труп.

– Что будем делать? – озабоченно спросила Соланж.

– Не так-то просто их остановить, – ответил Виктор. – Психологически воздействовать почти невозможно. Они нас и близко не подпустят.

– Все же давай попробуем еще раз! – решительно произнесла Соланж и направилась в магазин.

– Бесперспективно, – пробормотал Виктор, но последовал за ней.

Какая-то надежда у него все же оставалась, именно благодаря присутствию высшей. Он до конца так и не понял ее способностей, но интуитивно чувствовал, что эта девушка – «шкатулка» с двойным, если не тройным дном.

Они вошли в магазин и сразу поняли, что Юрико изменила выдержка. Она только что плакала. Ее мужа видно не было.

– Простите, – бодро начала Соланж и приблизилась к японке, – но мы все же хотели бы купить именно эту куклу.

– Готовы заплатить за нее вдвое, – добавил Виктор.

Юрико пристально глянула на девушку, ее глаза сузились, и Виктор практически явственно увидел, что она защищается от проникновения. Ее золотисто-оранжевое поле словно сгустилось, между ней и Соланж появилась плотная завеса, быстро окрашивающаяся в агрессивные багровые тона.

– Мы собираем таких вот кукол, – торопливо продолжила Соланж, пытаясь пробить защиту.

– Вы вообще кто? – глухо поинтересовалась Юрико. – Мне не нравится то, как вы воздействуете. Я давно занимаюсь древними энергетическими практиками, иначе не пережить мои несчастья, и четко ощущаю, что вы не обычные люди. Вы саманы? – сделала она неожиданное предположение.

– В смысле, шаманы, – перевела Соланж.

– Да, – согласилась Юрико и пристально посмотрела на высшую. – Ты обладаешь техникой одержимости духами умерших. Я ощущаю энергию смерти, исходящую от тебя. Ты могла бы связаться с моей покойной бабушкой и провести обряд шиникучи.

– И что это? – уточнила Соланж.

– Это означает «уста умершего», – перевела Юрико. – А ты, – обратилась она к Виктору, – мог бы для меня вызвать дух моего отца, это обряд икикучи, то есть «уста живого». Он сейчас в Иокогаме, мы редко видимся. Он стар и не может путешествовать. Я хорошо вам заплачу.

– Возможно, мы могли бы сделать это для тебя, – пообещала Соланж. – И без всякого вознаграждения… Но зачем тебе эти духи? Хочешь попросить помощи в решении важных вопросов?

Юрико вздрогнула и сжалась, на ее лице появилось выражение недоверия.

– Вас это не касается, – нервно проговорила она. – А эта страшная кукла… Сколько можно ее бояться? Забирайте ее просто так. Я буду рада, если она послужит для каких-то шаманских ритуалов. Там ей самое место!

И Юрико достала с полки танцовщицу. Она сняла стеклянный колпак, пристально посмотрела в лицо куклы, пожелала ей «сгинуть в аду во веки веков», затем упаковала в коробку и протянула Соланж.

– Но это семейная реликвия, – заметил Виктор. – И ваша прабабушка уже пыталась избавиться от нее. Но кукла вернулась.

– Не к кому ей будет возвращаться, – мрачно произнесла Юрико. – Уходите!

– Но как же вызов духов? – спросила Соланж. – Мы готовы!

– Я передумала! – резко ответила Юрико. – Вы получили, что хотели? А теперь уходите!

– Не совсем, что хотели, – сказал Виктор.

– Эта кукла не для тебя, – после паузы сообщила Юрико. – Ты светлый. А вот твоя спутница познала ад. Ей наша несущая несчастья танцовщица в самый раз.

– Глупости какие, – сказала Соланж, но взяла коробку. – Аригато, – поблагодарила она отчего-то на японском.

– До: итасимаситэ, – машинально ответила Юрико, что означало: «не стоит благодарности».

Она вскинула голову и в упор посмотрела на Соланж.

– Я отлично знаю, что есть шаманы черные, а есть белые, – сказала японка. – Одни – дающие, другие – едящие. Идите оба с миром!