Станционный смотритель. Долг платежом красен - Григорий Шаргородский

Мялся он недолго – встал и решительно направился к нашему столу.

– Чем обязан?

На фоне вездесущего здесь «че надо?» такой вопрос звучал как музыка.

– Вы не узнаете меня? – вежливо поинтересовался я.

– Нет, – почему-то с нарастающей неприязнью ответил он.

Я не сразу понял, что парня смутила серьга в моем ухе, а вдобавок то, что его подозвали сидящие парочкой мужики.

Гена без труда ощутил мою догадку и весело фыркнул.

– Этой весной вы помогали мне забирать девочку из лечебницы.

В глазах Кота засветилось понимание, а затем смущение от облыжных предположений.

Он не знал, что ответить, поэтому я тут же продолжил:

– Тогда я пообещал себе, что как минимум угощу парня, принявшего мою беду близко к сердцу. А если появится необходимость, с радостью помогу ему в нужде.

– Я всего лишь выполнял приказ, – попытался вывернуться Мишин.

– Это ваш командир выполнял приказ, и, если бы ему приказали сдать нас, он бы так и сделал.

– Не надо так на командира, – набычился Кот.

– Это не было оскорблением, – с улыбкой развел я руками. – Сам бы так поступил. А вот ты не отступил бы ни при каких обстоятельствах. Мой друг Баламут тоже. Поэтому я уважаю таких людей. К тому же всегда держу слово, особенно данное самому себе. И всегда плачу злом за зло и добром за добро. В общем, если откажешься от выпивки – не обижусь. Но знай, что в случае нужды ты можешь обратиться ко мне и получить помощь.

Сказав это, я достал смартфон и сбросил запрос в друзья на страницу в соцсети. Его телефон тут же звякнул. Теперь он знает, как найти меня.

– Смотри сам. Набиваться в друзья не буду, но в помощи не откажу.

Всем своим видом я показал, что разговор окончен, и Кот, немного ошарашенный моим напором, вернулся к друзьям.

– Да уж, – хмыкнув, прокомментировал ситуацию Баламут, – заводить друзей у тебя прямо талант.

Его слова были предельно пропитаны сарказмом.

– Ну и фиг с ним, – отмахнулся я. – Ждем двадцать минут и уходим. Если не созреет, значит, проблем у парня нет и нам остается только позавидовать ему.

Кот созрел через десять минут. Все это время от их стола фонило сложным коктейлем эмоций. В основном там доминировало любопытство. То, что все при этом уткнулись в телефоны и переговаривались, не глядя друг на друга, означало, что идет напряженный поиск информации обо мне.

Кот подошел к нам, буквально фонтанируя смущением, несмотря на пусть и стандартный, но очень качественный защитный амулет дружинника.

– Говори, – ободряюще улыбнулся я и указал рукой на свободный стул.

Гена подозвал официантку и попросил принести еще один стакан.

– Вы ведь тот самый станционный смотритель? – чуть помявшись, Кот добавил: – Туманный Демон.

– Не очень удачное прозвище, – поморщившись, сказал я, – но сам знаешь, если прилипнет, уже не отдерешь.

– Так это из-за вас Шаталина поставила рак… в общем наказала лейтенанта Филимонова?

– Осуждаешь? – спросил я, хотя и сам видел, что это не так.

– Он сам виноват, – мотнул головой Кот и опять вернулся к сути: – Так у вас, выходит, хорошие отношения с Шаталиной.

– Ну уж точно не враги, – кивнул я и высказал догадку: – Тебе что-то от нее нужно? Говори как есть.

– Год назад мой друг вляпался в историю с дракой, – со вздохом продолжил Кот. – Шаталина его отмазала даже без виры. Еще через месяц он сломал нос родственнику кого-то из Совета. Она сказала, что третий шанс не дает, и просто отвернулась. Петьку выгнали из отряда и повесили виру. Денег мы все вместе как-то наскребли, но работу он до сих пор найти не может. Начал пить и даже с нами уже не тусит. Боюсь, еще немного – и спасать там будет некого.

От парня шла такая волна горечи, что было видно – Петька ему не просто собутыльник и бывший напарник по работе в дружине.

Я не стал ничего говорить и, достав смартфон, через месенджер отбил сообщение Шаталиной:

«Можешь принять звонок?»

Ответ последовал в виде трели рингтона.

Как только я ответил на вызов, то тут же подвергся наезду даже без приветствия:

– Демон, ты во что опять вляпался?

– Никуда я не вляпывался. – Облыжное обвинение вызвало во мне искреннее возмущение. – И тебе тоже доброго вечера.

– Тогда чего тревожишь женщину в тоске, не знающую, кого бы осчастливить сегодня вечером. Себя не предлагай, по причинам, которые мы уже обсудили.

С трудом отойдя от этого заявления, я все же сказал:

– Имею немного странный вопрос. Анна Борисовна, ваше нежелание давать людям третий шанс – это строгий принцип или могут быть исключения?

– Ты это о чем? – насторожилась Шаталина. – Точнее о ком?

– Есть такой Петр… – Я прикрыл микрофон телефона рукой и выразительно глянул на Кота.

– Головко.

– Петр Головко.

– Помню такого, – почти без запинки отозвалась Аня. – Редкостный отморозок и неблагодарная скотина. С чего это ты, Никитушка, озаботился судьбой сего проказника?

– Да просит тут за него один хороший человек.

– Такой весь из себя рыжий? – опять не промедлила с догадкой Шаталина. – Помню, бегал вокруг меня пару раз. Все ныл и упрашивал. Но держать рядом с собой бомбу замедленного действия я не буду даже ради такого милого мальчика.

– А ради противного старикашки? – сделал я еще одну попытку.

– Не стоит оно того, Никита, – серьезно ответила Анна, но затем добавила: – Хотя…. Слушай, ты же у нас ментат.

– Эмпат, – уточнил я.

– Без разницы. Покопайся у него в черепушке, и, если там вдруг завелась хоть чуточка мозгов, попробую что-то сделать. А то у нас пополнение совсем больное на голову. Возможно, известное зло будет получше, чем неизвестное.

– Сделаем, – оживился я, подмигнув Коту. И тут в голову пришла неожиданная мысль. – Слушай, насчет твоей тоски. Завтра я устраиваю небольшой семейный праздник. Пригласил одну известную тебе даму. Не хочешь присоединиться с очередным счастливчиком. Серьезно, будет весело.

– На Бесшабашке? – хохотнула Шаталина. – Даже не сомневаюсь. Ладно, уболтал, красноречивый. Подъеду часам к девяти.

– Вот и чудненько.

Кот смотрел на меня полными надежды глазами. То, что вроде все ладится, он уже догадался, но ждал вынесения окончательного вердикта.

– Привезешь своего друга завтра в обед на Бесшабашку. Улица Ветров, сорок. Я с ним поговорю, и, если ума у него хоть чуточку больше, чем дури, все будет хорошо.

– Спасибо вам, – полыхнул радостью парень.