Алискина мечта - Татьяна Волк

Опять на байке. Руки забил татуировками. От девок отбоя не было. Тут и сам зазнался. Вернее, стал в себе уверен. Сидел после своего возвращения на скамейке возле подъезда. С бабкой и дедом. Рассказывал им про свою жизнь. А тут такая девчонка мимо идет, что невольно загляделся. Губы пухлые. Глаза горят. Носик курносый и формы такие, что век бы от неё не отходил.

— Так и что там на работе твоей? — напоминает мне бабка, выдергивая из наваждения.

— Ба, да погоди ты с работой! Лучше скажи мне откуда такую звезду к нам занесло?

Дед посмеивается, а бабка смотрит на меня как на дурака круглого. Разве что у виска пальцем не крутит.

— Ну ты Глеб совсем в своей столице закрутился. Это ж Алиска наша.

— Какая такая ваша? — я всё ещё не понимаю, о чем она. А взор так и приковывает эта красота по волнам плывущая.

— Карамелькина, Глеб! — уже с недовольством выговаривает бабка. — Вот остолопа вырастили, Стёп. Соседку уже не признал.

Дед опять только хихикает, а я и в самом деле чувствую себя тем ещё дурнем. Ещё и девчонка к нам подходит. Здоровается с бабкой и дедом. Прежде, чем в подъезд зайти. А на меня даже не смотрит хотя я посередине сижу. Я признаться даже офонарел от такого обращения. Только она хотела отойти от нас, как выставил ногу, преграждая ей путь.

— Карамелька, а со мной поздороваться ты не хочешь?

Повернулась наконец ко мне. Скользнула взглядом будто я пыль под её ногами. Изогнула бровь и фыркнула.

— Нет!

Что за молодняк борзый пошел? Развел руками в недоумении.

— Я же тоже твой сосед. Давай позже встретимся. Без моих стариков. На байке тебя покатаю. Пива попьем. Поговорим с тобой…

Сморщила носик, даже не дав это предложение мне договорить.

— Уф! Давай как-нибудь без меня. Ладушки? — на её лице такое брезгливое выражение, что моего деда опять смех пробирает. А мне как-то даже стыдно при своих стариках позориться. Я же приехал к ним орлом, а не просто птицей.

— Мелкая, ты не поняла. Ну давай на твоих условиях?

Опять она в ответ лишь тяжело вздыхает и произносит.

— Хорошо. Моё условие лично для тебя. То, что именно ты можешь сделать.

Я даже подался к ней. Чтобы лучше слышать, что там ей надо. Небось цветы какие-нибудь. Плюшевых мишек и сопливую романтику при свечах. Готов всё это услышать и даже реализовать для неё. Я сейчас при деньгах, так что для меня это не проблема. Но девчонка лишь улыбается, прикладывает пальчик к губам, словно задумалась и говорит.

— Да просто гуляй, Вася! Желательно подальше от меня!

Дед хохочет на всю улицу, и девчонка заливается вместе с ним огибая меня и направляясь уже к подъезду.

Да в смысле? Любая шмакодявка на её месте рада была бы, что только внимание на неё обратил!

— Я Глеб вообще-то! — кричу ей в спину. Так дерзко меня ещё никто не подбивал. Могла бы остановиться. Ведь уже показала норов. Но оборачивается ко мне и пожимает плечами.

— А это не важно, хороший мой. Просто гуляй!

И на физиономии её такая улыбка, что сразу в душу запала. Сижу как веник обломанный. И бабка кладет свою ладонь мне на макушку и гладит по разметавшимся вихрам.

— Ну не для такого молодца красна ягодка выросла, — осторожно приговаривает мне. Вот утешила называется. Ещё и дед насмехается.

Назло этой Карамелькиной потом всех её подруг «перекатал». Заезжал во двор с очередной её знакомой с которой её видел и чуть ли не у самых ног её тормозил. Девчонка шарахалась от меня, как от прокаженного. Только и слышал от неё.

— Господи, ну ты и придурок!

А я сам не понимал зачем делал так. Вроде взрослый мужик. А так зацепила она меня, что через несколько месяцев свет стал не мил. Из-за неё ведь в городе задержался. И вот так возвращаясь вечером с работы увидел, как целуется у нашего подъезда с каким-то дрыщом. Охотно льнёт к нему, а у меня такое чувство что почву из-под ног выбили. Наконец этот баран отлип от неё. Вижу этот чертов смущенный румянец на её щеках. Эту полуулыбку и так хочется ему врезать. Пересчитать все его зубы. Только за то, что пока я страдал ерундой. Носился со своей гордостью и самомнением. Нашелся кто-то куда более ушлый. И моя карамелька влюбилась по уши.

Напился в тот вечер сильно. Расколотил что-то неподалеку. То ли скамейку. То ли что. Подрался с какой-то шпаной. Не помню даже. Помню только, что руки в тот день счесал до крови. Бабка с утра перекисью обрабатывала. А дед смотрел на меня и качал головой. Только дальше ещё хуже стало. Девчонка постоянно начала появляться у нашего дома с этим сутулым уродом.

Ходил с бабкой в магазин. Смотрел на них и ворчал как ущербный придурок.

— Ну вот что она в нём нашла?! — обращался то ли к себе. То ли к своей старушке. Бабка часто в такие моменты гладила меня по голове и вздыхала.

— Эк ты маешься. Глебушка.

В конце концов я не выдержал и решил вернуться обратно в столицу. Лишь бы эта соплячка перед моими глазами не крутилась. Такая счастливая и с другим.

Надеялся, что через пару месяцев бабка или дед сообщат мне, что она рассталась со своим ущербным. Уже представлял, как вернусь и буду злорадствовать. Но сначала зацелую до одури. Заобнимаю так чтобы кости хрустели. Я много чего с ней представлял. Ночами она снилась мне и хохотала надо мной дразня одним своим видом. А из дома приходили известия всё хуже и хуже. Сначала она начала жить с этим дрыщом. Потом наступил край. Когда я узнал, что она вышла замуж чуть не рехнулся. Сам не помню, как проснулся спустя несколько месяцев с какой-то брюнеткой под боком. Зацепился-то за неё потому что она напоминала эту девчонку. Выбираясь с утра из моей постели хриплым прокуренным голосом выговорила, что её зовут Лиза. Понял, что совсем не то. Но от безысходности решил сойтись с ней. Прожили вместе где-то около года. Умерла бабка. Потом и дед начал звонить и писать. Жаловаться, что один уже не справляется. Звал к себе. В конце концов я решил перебраться в свой родной городок, в котором вырос. Лизу позвал с собой ради приличия, но даже обрадовался. Когда она отказалась. Ну ещё бы! Какая ж в здравом уме променяет столицу на мое захолустье.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍