Время – река - Мэри Элис Монро

Со смехом переводя дух, она приземлилась на другом берегу ручья. С посерьезневшего лица Лоренса исчезла улыбка. Когда Кейт подошла, он наклонился и сказал ей на ухо:

– Ты не должна так задирать платье и показывать голые ноги. Не в присутствии мальчиков.

Кейт посмотрела на нас. Генри и Эдди пригнули головы и в замешательстве ковыряли ногами землю. Я старался смотреть куда угодно, лишь бы не на ее голые ноги.

– Ах, Лоу, знаешь, я ненавижу, когда мои чулки собирают репьи с колючих кустов. Кроме того, это не мальчики. Это всего лишь Фил, Генри и Эдди.

Эдди был поражен, а Генри хихикнул и спросил:

– И зачем ты берешь эти дурацкие уроки танцев?

– Вот именно, – поддержал его Эдди. Его уши стали такими же красными, как и волосы. Мой брат был на семь лет старше меня. Я был самым младшим из восьмерых детей в нашей семье, где все были рыжеволосыми. Впрочем, я был только вторым сыном. Чему удивляться, что, имея шесть сестер, я во всем равнялся на старшего брата? Итак, Эдди стал на сторону Генри, я поступил так же.

– Зачем ты это делаешь? – спросил я Кейт. – Танцы – для девчонок.

Парни стрельнули глазами в сторону Кейт, а потом начали улюлюкать и вопить. Большинство девушек убили бы их взглядом, но Кейт откинула голову и громко засмеялась вместе со всеми. Потом она подошла ко мне и взъерошила мои волосы. Я был всего лишь мальчишкой, но почувствовал нечто особенное из‑за того, что Кейт так выделила меня.

– Я – девчонка, – проговорила она, словно соглашаясь. – Но я – не такая, как все другие девчонки, которых ты когда‑либо встречал или, возможно, встретишь.

– Наша Кейт – единственная в своем роде, – сказал Эдди. Все мы знали, что он по уши влюблен в нее.

– Но она все равно девчонка, – сказал Генри. – А глупым девчонкам приходится учиться танцевать и готовить, играть на пианино, чтобы они смогли найти себе мужа. Всем известно, что девочки не должны ловить рыбу. Поэтому, девочка, лучше танцуй на заднем дворе и позволь нам, мужчинам, ловить рыбу.

Теперь Генри не промахнулся, но мы знали, что он из тех, кому нравится всех подзадоривать. У него были маленькие проницательные глазки, а когда он насмехался над кем‑нибудь, то всегда напоминал мне змею.

Кейт развернулась в его сторону, ее лицо горело.

– По крайней мере, я не марширую по округе, играя в войну, как вы, ребята. Я видела, как вы попусту тратите время, нанося удары по воздуху. – Скрестив руки, она высокомерно проговорила: – Я может быть, и девчонка, но я понимаю разницу между удилищем и ружьем.

– Мы не играли, мы тренировались, если хочешь знать, – краснея, заявил Генри. Его маленькие глазки стали еще меньше. – Идет война, и скоро мы будем сражаться. Не играть в войну, а сражаться по‑настоящему. С настоящим оружием. А ты туда не сможешь пойти. Знаешь почему? Потому что ты – девчонка, вот почему.

– Ладно, – фыркнула она, сжав руки в кулаки и вытянув их по бокам. Она выглядела так, будто готова сражаться со всеми нами, чтобы помешать нам покинуть Уоткинс‑Милл и пойти воевать. – Пусть я девчонка. Но знаешь ли, Генри Харрисон, кто ты? Ты – мальчишка. Не мужчина. Всего лишь мальчишка! И каждый знает, что для того, чтобы вступить в армию, нужно быть восемнадцатилетним.

Она вздернула подбородок и посмотрела на остальных парней, при этом ее горящий взгляд бросал им вызов, как будто требуя, чтобы они возразили ей. Лицо Генри стало красным, как свекла, потому что он не мог опровергнуть тот факт, что ему всего шестнадцать лет, и все его хвастовство не имело никакого значения, потому что все мы знали, что ему придется дождаться восемнадцатилетия, прежде чем он – или любой другой парень – сможет добровольно отправиться на военную службу.

– Кроме того, – продолжала Кейт, еще глубже вонзая кинжал, – эта славная война закончится до того, как вы повзрослеете.

– Этого не будет! – парировал Генри.

– Генри, – предостерегающе проговорил Лоренс. – Ты говоришь ерунду. Все мы должны молиться за то, чтобы война скорее закончилась.

Эдди кивнул в знак согласия. Я подошел ближе к брату и прислонился к его ноге.

– Я не говорю ерунду, – выкрикнул Генри. – Говорят, война, как пожар, уничтожит всю Европу.

– Прекрасно. Тогда иди и туши пожар в Европе, – сказала Кейт, раздраженная этим разговором. – А я пойду на рыбалку.

– Она права, – сказал Эдди, беря в руки свою удочку. – Сейчас начнется клев.

– Не знаю, захочу ли я еще когда‑нибудь рыбачить вместе с девчонкой, – бросил Генри.

Все мы знали, что он не умеет достойно проигрывать, но Лоу выпятил грудь и потребовал, чтобы Генри взял свои слова обратно. Ситуация была напряженной, ведь Генри хоть и был мальчиком, но довольно крупным, да к тому же вспыльчивым. Лоу было трудно вывести из себя, но если это происходило, то берегись. То есть в драке они были равны. Надвигалось нечто ужасное.

Кейт этого совсем не хотелось. Она встала прямо между двумя забияками. Видели бы вы это бесстрашное создание с развевающимися на ветру, длинными, черными волосами и сверкающими глазами. Она была почти одного роста с Генри, но тонкая, как тростинка. Кейт дерзко посмотрела на Генри и сказала, что она ловит рыбу лучше, чем он.

Генри фыркнул и сказал какую‑то глупость.

– Давай прямо сейчас устроим соревнование.

Кейт, уперев руки в боки, ответила, что встретится с ним на соревновании по рыбалке нахлыстом, которое должно состояться на следующей неделе в Эшвилле. Она была записана в категории на самый дальний заброс. Кейт считала, что заставит замолчать не только Генри, но всех тех мужчин, которые насмешливо поглядывали на нее всякий раз, когда она забрасывала удилище в реку.

* * *

Филип хмыкнул и хлопнул себя по колену. Мия и сама улыбнулась, тоже очень довольная этими воспоминаниями. Мистер Пейс был прирожденным рассказчиком и умел заворожить слушателя.

– Так что же случилось на соревнованиях? – спросила она.

– А вы как думаете, что случилось? – с удивлением спросил он. – Разумеется, она победила. Мы все были уверены, что так и будет. Раньше по традиции в рыбацкие клубы принимали только мужчин. Они даже не допускали женщин на свои собрания. Ее батюшка, преподобный Уоткинс, был очень уважаемым рыбаком в этих краях, поэтому они позволили его дочери принять участие в соревновании на самый дальний заброс от его имени. Скорее, из любезности. Черт возьми, как они были удивлены, когда она побила их всех!

Лицо Филипа смягчилось, и бледные глаза увлажнились.

– Поверьте, это была та еще картина, когда Кейт вышла на турнир в то утро. Я так и вижу ее в ярко‑зеленой юбке с желтоватым отливом и крепких ботинках, на голове был надет ее любимый шотландский берет с привязанными к нему мушками, из‑под которого выбивались длинные волосы. Все были недовольны, это уж точно. Утонченные дамы из Эшвилла даже больше, чем мужчины. Я имею в виду, что это было просто не принято. Но, скажу я вам, эта тоненькая девушка зашла в воду. Знаете, она обычно говорила мне, что в ее жилах течет кровь шотландских королей. Мой брат Эдди не верил, что это правда, но она отвечала, что это неважно, потому что в нашем городе быть членом семьи Уоткинс было довольно почетно.