Больше, чем друг - Katherine O.

– О, сладкая, в своих мечтах я тебя уже нагнул посередине футбольного поля и отодрал на глазах у толпы. – Он мерзко хихикнул, а у меня по коже поползли мурашки.

– Даррел! – услышала я спасительный крик со стороны стадиона. – Оставь девушку!

Повернув голову, я увидела, что к нам быстрыми шагами приближались Адам с Брайаном. Лицо Адама выражало такую злость, как будто он был готов собственными руками разорвать моего обидчика. А тот отпустил меня, поднял руки, как будто сдаваясь, и сделал шаг назад. Повернувшись ко мне, он подмигнул и произнес:

– Поболтаем позже, детка.

В этот момент Адам преодолел оставшиеся пару шагов, схватил Даррела за футболку и буквально вбил в стену. Тряхнув того раз, он снова ударил им о стену.

– Еще раз прикоснешься к ней, на футбольное поле будешь выезжать в инвалидном кресле, процедил Адам сквозь зубы.

– Эй, мужик, – опять противно хохотнув, протянул Даррел, – я ж отпустил ее. Видишь, она свободна.

– Ты меня понял? – переспросил Адам, еще раз ударяя парнем о стену.

–Понял, понял, – уже серьезнее ответил Даррел. Адам отпустил его, тот поправил футболку и, проходя мимо меня, ткнул в мою сторону пальцем. – Хоть табличку навесь или пометь, я не знаю. – Он мерзко загоготал, но шаг ускорил, когда метнул взгляд на Адама.

Брайан прошел мимо меня в мужскую раздевалку, бросив короткое приветствие. Обтирая спиной стену, я пятилась к раздевалке, когда ладони Адама легли по обе стороны моей головы, заставив остановиться. В нос ударил запах пота и свежести, которой всегда пахло от Адама. Даже пот не был способен испортить его запах, и я тихонько втянула воздух носом, насыщаясь этим ароматом.

– Почему от тебя одни проблемы, Триша? – спокойно спросил Адам.

– Никто не заставлял меня спасать. Ты сам вызвался быть рыцарем на побегушках.

– Я пообещал твоей маме присматривать за тобой.

– Со мной все в порядке.

– Я видел. Что это за тряпка на тебе? – зло спросил он, указывая на мои шорты.

– Это одежда, – ответила я, как можно более язвительным тоном. – И то, что тебе это не нра…

Я не успела договорить. Адам схватил меня за локоть и поволок в другую сторону коридора.

– Эй, что ты делаешь? Отпусти меня! – крикнула я, а уже через минуту была буквально затянута в небольшое помещение с крохотным окошком. Кинув быстрый взгляд по сторонам, я заметила швабры, ведра и метлы, расположенные у дальней стены.

Адам схватил меня за плечи и, прижав к закрытой двери, навис надо мной.

– Повторю свой вопрос, – процедил он сквозь зубы. – Что за херня на тебе надета?

Он резко дернул за мои шорты так, что нижняя часть впилась мне в ногу.

– Шорты, придурок.

– Не надевай их больше на уроки.

– Почему? – спросила я, дерзко задрав подбородок. – Тебя волнует внимание парней ко мне?

– Меня, блядь, волнует, что в какой-то момент меня может не оказаться рядом, и ты пострадаешь.

– О, Адам, так ты за меня волнуешься? – Во мне проснулась стерва, которая хотела уколоть его побольнее. – Не надо. За свою Риту волнуйся. Или за девок, которые полируют тебя своими сиськами на поле.

– Ты ревнуешь, – прищурившись, тихо сказал Адам.

– Не ревную, – упрямо отозвалась я, отводя взгляд.

– Посмотри на меня.

Я продолжала пялиться в серую стену, не в силах поднять на него взгляд, потому что знала, что он там увидит: боль и желание, смешанные в огнеопасный коктейль, который разнесет все к чертям, стоит только поднести к нему правильную спичку.

– Триша, – снова позвал Адам.

– Отвали от меня, – резко сказала я.

– Тогда перестань крутить задницей перед каждым встречным, как будто ты шлюха, ищущая следующего клиента.

Его слова подняли лавину внутри меня. Недолго думая, я занесла руку и с громким шлепком опустила ладонь на его гладко выбритую щеку. Голова Адама от удара повернулась в сторону, и он замер. В какой-то момент мне стало страшно. Я не знала этого нового Адама. Что, если он даст сдачи? Что, если не сможет сдерживать агрессию, и ответит мне взаимностью? Я слегка сжалась, пытаясь поймать его взгляд, чтобы понять, что меня ожидает. Пару секунд спустя Адам, сжав челюсти, повернулся в мою сторону.

Как только наши взгляды встретились, Адам схватил меня за волосы на затылке и, стремительным движением приблизив свое лицо к моему, буквально впился своими губами в мои. Чертов Адам и его упругие, нежные, горячие губы. Его запах и сила, с которой он сжимал мои волосы. Я не успела понять, когда это произошло, но его рука была на моей талии, сжимая обнаженную кожу под майкой, а мои руки уже притягивали его за волосы ближе, пока наши языки, словно противоборствующие силы на поле боя, сражались за территорию. Я насыщалась Адамом, как будто это была последняя в жизни возможность коснуться его, почувствовать вкус.

Наш поцелуй прервался так же быстро, как и начался. Адам зажмурился, прижавшись своим лбом к моему. Тишину, заполненную лишь нашим тяжелым дыханием, прорезал его грубый хриплый голос:

– Блядь, Триш.

Адам резко отстранился, отодвинул меня от двери и, не глядя в глаза, вылетел из подсобки. Дверь за ним с грохотом закрылась, заставив меня подпрыгнуть и положить руку на грудную клетку, где колотилось сердце. Оно билось, как раненая птица в клетке, пытаясь проломать себе дорогу на свободу. Дыхание сбилось от нашего голодного поцелуя, и ощущение было таким, словно больше я не смогу дышать полной грудью. Теперь всегда воздух будет поступать в легкие прерывистыми рывками лишь для того, чтобы поддерживать во мне жизнь.

Прислонившись спиной к стене, я невидящим взглядом снова и снова обводила инструменты для уборки, прокручивая в голове произошедшее. Ну и какого черта опять было между нами? Что за странные порывы, рвущие сердце на части? И почему он снова сбежал? Мне надоела эта игра в кошки-мышки, но в глубине души я ею наслаждалась. Как заправская мазохистка, я получала удовольствие от тех крох внимания, которые мне дарил Адам. И это, черт возьми, было печально. Потому что я была жалкой.

Застонав и зарывшись руками в волосы, я попыталась стряхнуть наваждение. Как только дыхание выровнялось и я почувствовала, что краснота от возбуждения сошла со щек, я распахнула дверь и вышла из подсобки.

– Ну что, чувак, уже нашел себе цыпочку на осенний бал? – спросил Брайан, словно хищный кот, прослеживающий движение каждой проходящей мимо нас юбки.

Я откинулся на столик позади себя. Ребро столешницы впивалось в спину, но это были последние более-менее теплые дни в этом году, так что мы с моим новым другом решили насладиться ими, вместо столовой выйдя в обед в университетский двор. Так что я был готов потерпеть полчаса твердую древесину вместо того, чтобы сидеть в душной столовой, насквозь пропахшей жареной картошкой. Судя по столпотворению, не мы одни вышли с этой целью.