Фейерверк страсти - Рут Валентайн

— Только ненадолго, дорогая. Не оставляйте меня одну.

Крессида заверила ее, что скоро вернется, и ринулась вниз по лестнице. Она молила Бога, чтобы никто ее не увидел, но от вездесущего Даусона скрыться не удалось.

— Ба, кого я вижу! Мисс Баркли вернулась! — воскликнул он.

— Я кое-что забыла, — ответила Крессида насколько могла высокомерно.

— Добро пожаловать в осиное гнездо! Мама опять будет плохо спать ночами.

Крессида понимала, что должна быть благодарна семейству Стенхоп за беспокойство о ее благополучии, но ей претила их манера совать нос в чужие дела.

— Пусть миссис Стенхоп спит спокойно, — сказала она холодно. — Я вполне способна позаботиться о себе.

Но Крессида, конечно, преувеличивала. Не приди на помощь Винсент Моретти, она бы наверняка потеряла сознание, а может, и задохнулась. Но мысль о Даусоне и его шепчущей, назойливо-любопытной матери вызывала желание сбежать подальше от их навязчивой бдительности.

Слава богу, дверь в квартиру Джереми была открыта. Стараясь унять сердцебиение, Крессида вошла.

— А вот и я.

Джереми стоял посреди комнаты в плаще, а на его волосах блестели капли дождя. Мимоза терлась у его ног, требуя внимания. Но Джереми, казалось, не замечал свою любимицу. И только извиняющийся голос Крессиды заставил его очнуться. Он вскинул голову, глаза заискрились радостью.

— Не делайте этого больше никогда! — Он бросился к Крессиде и, заключив девушку в объятия, осыпал поцелуями.

Джереми снова поцеловал ее — страстно, волнующе… Крессида, боясь потерять самообладание, решительно высвободилась из его объятий.

— Джереми, милый, сейчас не время для этого. Вы уже знаете, что случилось днем? — Крессида боялась встретиться с его взглядом, искрившимся нежностью. — Это вы звонили в магазин?

— Разве вы бы не узнали мой голос?

— Трубку взял мистер Маллинз. Он не спросил, кто звонит, а я предположила, что это могли быть вы.

— Нет, — покачал головой Джереми. — Я был занят и обнаружил прелюбопытный факт: отсутствуют записи не только о смерти Люси Болтон, но и о смерти Люси Мередит.

— Она могла выйти еще раз замуж после смерти Ларри, — предположила Крессида. — Возможно, за Монти. Думаю, именно ему она начала писать то письмо: «Дорогой, дорогой…»

— Вполне возможно, — кивнул Джереми. — Но в данный момент мы не будем над этим ломать голову. Гораздо важнее…

— Этот поцелуй… — Крессида покраснела от своего предположения.

— Первоочередная задача, — невозмутимо поправил Джереми, — такова: сделать так, чтобы Арабиа провела ночь в вашей комнате.

— В моей комнате? — удивленно повторила Крессида. — Но…

— Поверьте, это очень важно.

— Джереми, вы думаете, ей действительно грозит опасность? Разве это не ее болезненная фантазия?

Джереми взял ее за руку.

— Почему вы вернулись? — спросил он, пристально глядя девушке в глаза.

— Я подумала, Арабиа была так добра ко мне и я ее полюбила… Кроме того, когда я уезжала, она была убита горем, словно последняя надежда уходила из ее жизни. Мне стало ее безумно жаль, и я решила: будь что будет.

— Вот ради Арабии вы и должны уговорить ее провести ночь в вашей комнате.

— Но если она не захочет, что тогда?

— Я подумал об этом. Вы пригласите ее на чашку шоколада и положите туда таблетку. — Джереми продемонстрировал маленький, величиной с горошину, шарик. — Это совершенно безвредно, — улыбнулся он, заметив испуг Крессиды. — Лекарство поможет Арабии уснуть, и она наконец-то выспится, думаю, что впервые за много ночей. И еще одно: вы должны отвести ее к себе так, чтобы никто, слышите, никто не видел. Это очень важно.

— Но это невозможно. Стенхопы вездесущи. Мисс Глори вечно бродит по дому. Думаю, и мистер Моретти будет начеку, если не пойдет сегодня на работу. Благодарю Господа, что он оказался сегодня дома!

— Моретти уходит в ночной клуб в десять вечера. Я постараюсь чем-нибудь занять остальных. В пять минут одиннадцатого вы проводите Арабию к себе. Смотрите, не перепутайте время.

Сегодня днем Крессида слышала, как зловещим голосом Арабиа уверяла ее, что она умрет, запертая в шкафу среди платьев Люси. Сейчас она должна защитить эту старую женщину от неведомой опасности. Крессида посмотрела на серьезное лицо Джереми, на маленькую таблетку, которая перекочевала в ее ладонь, и страх вновь охватил ее. Но она уже знала, что безгранично верит Джереми и сделает все так, как он приказал, не задавая лишних вопросов.

Когда Крессида поднималась по лестнице, ей навстречу, заламывая руки, бросилась миссис Стенхоп.

— Мисс Баркли! Что вы наделали! Зачем вернулись? — Вопрос был задан страдальческим шепотом и сопровождался соответствующей мимикой.

— Мне необходимо закончить кое-какие дела, — сухо ответила Крессида.

— Закончить кое-какие дела? — Миссис Стенхоп беззвучно рассмеялась, казалось, она находится на грани истерики. — Но вам грозит опасность!

— Я так не думаю, — сказала Крессида все еще спокойно, но невольно огляделась вокруг, словно чувствуя приближение чего-то зловещего и холодного, таившегося в этом доме. — Арабиа так добра ко мне, любит меня, и я перед ней в долгу.

Миссис Стенхоп вытащила блокнот и написала дрожащей рукой: «Вы думаете, она оценит вашу преданность? Только после того, как вы лишитесь жизни».

Крессида сердито захлопнула блокнот и вернула его миссис Стенхоп.

— Извините, но, если вы верите этому, вам необходимо обратиться к врачу.

— Чего не сделаешь ради денег, — презрительно прокомментировал появившийся в дверном проеме Даусон.

«Я знаю, она сумасшедшая, — торопливо написала миссис Стенхоп, — я проходила мимо ее двери и слышала кое-что». Она повернулась к сыну и обеспокоенно прошептала:

— Мисс Баркли рискует жизнью, не так ли?

Даусон пожал плечами.

— Если она сознательно закрывает глаза на происходящее, мы не можем открыть их. Мы помогли ей уехать, а она вернулась. Теперь пусть пеняет на себя.

— Я не верю в вашу искренность, — бросила Крессида и направилась к апартаментам Арабии. Но подойдя к двери, она обернулась и увидела две пары глаз, буквально сверлящих ее. Миссис Стенхоп снова заломила руки, и даже Даусон, несмотря на показное безразличие, покрылся испариной.

Они в самом деле нервничают, удивленно отметила про себя девушка. Живя по соседству с Арабией, они, возможно, знали больше, чем другие, потому что наверняка подслушивали. Хотелось бы знать, почему они так энергично помогали мне уехать?

Каждый обитатель этого дома предостерегал ее от безумия Арабии, кроме Джереми, который только что уговаривал провести ночь в обществе старой леди.