Аббатиса - Лорен Грофф

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 59
Перейти на страницу:
сидит за счетами аббатства. Силы ее на исходе, шесть дней в неделю она разъезжает по земельным наделам, улещивает и грозит от имени Мари, она голос аббатисы в городе и за его пределами, так что, когда Мари наконец приезжает лично, в ней видят не обычную женщину, в ней видят миф – кто говорит, святая, кто говорит, ведьма, слухи мешаются, путаются; наследница феи Мелюзины, по неистовству и силе своей подчиняющая природу своей воле, родственница королевы, высоченная дама на боевой лошади, крестоносица, аббатиса с неженским лицом, телом, знаниями и нравом.

Вульфхильда вздыхает, проглотив гордость: перед властью видения Пресвятой Девы она бессильна. Монахини сами могут сделать многое: построить леса, скрепить камни известковым раствором, покрыть здание соломой или тростником, они умеют резать по дереву, штукатурить, расписывать стены, но некому научить их тесать камни. Они почти ни в ком не нуждаются, но в этом деле у них нет сноровки.

На следующий день Вульфхильда приходит в покои аббатисы. Подается к ней, и на миг они соприкасаются лбами. Мари нежно целует Вульфхильду в переносицу. Вульфхильда излагает ей свои планы: она возьмет дюжину лучших вилланок и разобьет за холмом близ овечьего пастбища лагерь для каменотесов. Два пола не должны смешиваться, она не допустит, чтобы взорам монахинь, служанок или вилланок явилось зрелище, способное оскорбить их целомудрие или слабых ввести в искус. Чужаков на монастырские земли доставят с завязанными глазами и заплатят с прибавком, если будут работать споро. Она лично позаботится о том, чтобы избавить от хлопот нежных монахинь Мари.

Обстоятельная Вульфхильда, вслух произносит Мари. И добавляет мысленно: душа души моей.

Аста верит, что дом, быть может, удастся закончить за год: у нее свои дивные видения.

Мари пишет письма, они очаровательны и умны; королеве она вкратце рассказывает о затее, надеясь натолкнуть ее на мысль в старости поселиться в их обители, но Алиенора в ответ не присылает денег, она хранит их за собственной печатью в преданном ей соборе; она шлет предупреждение Мари. Открыв письмо, та видит, что королева советует ей проявить осмотрительность: вдруг Мари так взлелеет обитель, что Алиенора на следующий год взыщет с нее налога вдвое противу прежнего.

При мысли об этом у Мари перехватывает дыхание.

Полевые монахини и вилланки прокладывают хорошую дорогу к каменоломне: на лугу нет деревьев, и это нетрудно, тем более с большим колесом. Ночью в лагерь привозят каменщиков, завязав им глаза, и селят в уютных хижинах.

Подснежники пробиваются сквозь мерзлую грязь.

Начинается строительство нового дома для аббатисы.

Начало марта, после полуденной трапезы. Вдали слышно, как камни бьются о камни, как стонут веревки на деревянных подъемниках.

Разомлев от хлеба и похлебки с репой, Мари размышляет об архитравах. Она рассчитывает покрыть их узорной резьбой: архитравы с яблоками и пшеницей, архитравы с овцами и виноградом, архитравы с пчелами-блестками и медовыми сотами.

Она проводит ножом под печатью на письме, выпрямляется, молча читает, на лице ее мелькает улыбка.

Года впивается взглядом в Мари. Что-то интересное, мрачно спрашивает она. От Годы пахнет плацентой и овечьим пометом, она все утро помогала трем маткам ягниться и позабыла переменить платье.

Не послать ли ее в мыльню, подумывает Мари, но молчит, чтобы не обижать Году. Через три дня к нам приедет новая сестра, ее зовут Авис, сообщает Мари. Кажется, дело срочное. Славного рода. Приданое за ней сулят такое щедрое, что отказываться попросту глупо.

Года с надеждой спрашивает: нет ли у девицы склонности к какому-нибудь занятию, или, быть может, она провидица? В соседней обители – до нее день езды – к зависти Годы, живет знаменитая отшельница, к ней за мудрым советом стекаются пилигримы, она сообщается с ними через окно. С праведной отшельницей тягаться трудно.

Нет, отвечает Мари, кажется, эта новая сестра позволяла себе излишнюю вольность в привязанностях. Ее ловили с поличным. Секли. Но она не раскаялась. Похоже, их обитель – последняя надежда семьи.

Тильда фыркает, заливается краской и притворяется, будто занята делом.

Мари переводит взгляд на приорессу и, скривив губы, добавляет, что вообще-то эта девица – родственница Тильды. Четвероюродная сестра? Некая Авис де Шер.

Музыкальное имя, думает Мари, старой аббатисе Эмме понравилось бы, она снова и снова негромко его напевала бы.

Тильда со стоном роняет перо. Не может быть, отвечает она, Авис сумасбродка, обуздать ее невозможно. Она родную сестру сунула головой в навозную кучу и не выпускала, пока сестра не додумалась притвориться мертвой.

Что ж, я могу лишь попытаться ее обуздать, сухо отвечает Мари, но высшую узду избирает лишь Бог.

Простым земным смертным вряд ли удастся удержать Авис в монастыре, говорит Тильда.

Выбора у нас нет, произносит Мари, мы должны попытаться. И кончим на этом.

В день приезда Авис у Мари дела в городе, на улице ливень, ветер швыряет струи воды, и, покончив с обязанностями, Мари идет помолиться в собор. Приоресса и субприоресса провели все утро в молитве и теперь, прячась от ветра за дверью, ждут, когда на улице покажется новициатка.

Позже, вернувшись в аббатство, Тильда, заперев дверь кельи аббатисы, расскажет Мари, как грубо Авис говорила с сопровождавшими ее родственниками, как ярилась и бушевала, как не позволяла им спешиться, как поливала их бранью, и в конце концов родственники, побледнев, развернули коней, так и не встретившись с приорессой и субприорессой. А девица, дождавшись, пока они удалятся, прокричала им в спину: вот вы и заклали агнца, а теперь убирайтесь к черту. После этого Авис заметила Тильду, угрюмо смотревшую на нее, обозвала ее ужасно грубым словом и потребовала аббатису. Ей сказали, что аббатиса в соборе, Авис увидела, как Года побежала за Мари, и, обогнав немолодую субприорессу, первой взлетела по ступеням собора.

Высокая деревянная дверь со стуком распахнулась, Мари обернулась и увидела в притворе девицу, светлые волосы прилипли к ее щекам, шее, груди, платье чересчур тонкое и прозрачное до неприличия, оно промокло насквозь и так облепило тело, будто девица расхаживает голой средь бела дня. Не красавица, нет, черты сдавлены, лоб блестящий и выпуклый, как яйцо, светящееся сводчатое окно.

Но при виде нее что-то поднимается в душе Мари, что-то ужасное. И тихо шепчет, что ради такой девицы впору спалить аббатство.

А девица с горящим взором бросается к Мари, и бледное острое личико ее мокро отнюдь не от слез.

Аббатиса, не шелохнувшись, смотрит на приближающуюся девицу. Руки Мари все так же сложены в молитве. Можем ехать в обитель, цедит Авис, подойдя, ваша узница здесь.

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 59
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?