Люцифер и семеро козлов - Андрей Лупахин

не так вкусны, как кофе, однако тоже могут быть весьма неплохи при определенных обстоятельствах. Наконец убедив Метастазова подписать договор, в доску пьяный Панас высунулся в открытое окно и заорал:

— Сенечка! Давай к нам! Дмитрий Сергеевич всё понял и осознал!

Панас громко икнул, прикрыв рот. Сеня, которому пришлось просидеть на лавочке почти два часа, удивленно посмотрел на пьянющего батюшку.

«Ого! Ничего себе, кажется, у них там праздник! Значит, клиент готов…» — подумал он, поднимаясь с нагретого места.

В кабинете его уже ждали. Метастазов долго извинялся за разбитую челюсть, чуть ли не кланяясь в ноги, обиженному «божьему человеку». Стикс решительно не собирался извиняться ни за что — ни за съеденные в одну персону огурцы, ни за почти допитую бутылку, ни за свою наглую пьяную морду. Опрокинув в желудок Панаса очередную порцию «Палёнушки», бес заявил:

— Сеечка! Давай, хороший мой, давай договор! И папку давай!

— Да, да, Семен Алексиеч, — виновато проговорил Метастазов заплетающимся языком. — Давайте папочку! И ещё, я вас снова попрошу от всей души извинить меня! — он обнял Сеню, и уткнулся ему головой в плечо.

— Всё нормально, — сказал «божий человек». — Вот контракт, — на стол лёг договор. — Осталось подписать…

— Да, да, сейчас, сейчас я всё попишу, — Метастазов одной рукой ухватился за стол, а второй кое-как взял ручку и вывел пару каракуль. Договор сверкнул красным. В доску пьяный доктор, вздрогнув, пробормотал: — Хорошо, что с дьяволом можно договориться, а потом вернуться в рай чистеньким…

— О чём это он? — спросил Сеня у беса, который сросся с телом Панаса как со своим собственным.

— А, плюнь… — «батюшка» махнул рукой. — Давайте ещё по одной, друзья мои!

— Да, да, ещё по одной, — проговорил онколог, доставая третий стакан из нижнего ящика в столе.

Они разделили остатки «Палёнушки» на троих. Метастазов возмущенно предложил взять «ещё литрик» и рухнул на пол, отключившись. Через пару мгновений пьяный врач захрапел, окончательно сраженный зелёным змием.

— Слышь, батюшка, — Сеня легонько пихнул Панаса локтём, — ты ему чего наплёл? — он усмехнулся.

— А, сын мой, это уж не твоя забота, — сказал Стикс, вжившийся в роль божьего слуги. — Поехали домой! И это, водки надо взять!

— Так, а-ну прекращай! — сурово проговорил Сеня. — Я не понял, кто и по какому поводу объявил парад алкоголизма? Нет, никто? И повода никакого нет? Тогда давай-ка отпускай тело Панаса, и поехали домой!

Подписанный контракт исчез в нагрудном кармане Сениной куртки. Бес покинул тело священника, который несколько секунд, пялился в пустую точку, и окончательно придя в себя, запричитал, кое-как шевеля языком. Стикс, допил последние капли, остававшиеся на дне бутылки, и вылетел в окно, громко потребовав такси, ящик водки и побольше маринованных огурцов.

— Я попробую замолвить за тебя словечко, — пообещал Сеня, похлопав священника по плечу. — На этом, Панас, твоя миссия выполнена. Да и моя тоже завершена успешнее некуда. Прощай, надеюсь!

С этими словами он покинул кабинет Метастазова. Выйдя на улицу, Сеня не успел закурить, как к нему подлетел Стикс и потребовал немедленно организовать продолжение банкета. Пришлось отклонить настойчивое предложение, откупившись от пьяного беса обещанием выделить ему бутылку вина из домашнего бара…

Глава 13

Глупо было бы надеяться, что Стикс ограничит свой аппетит бутылочкой вина — он опустошил почти все запасы, припрятанные Сеней для больших праздников и особых случаев. Опрокинув очередную стопку виски, бес рухнул на пол и захрапел, обняв взъерошенного Бублика. За сегодняшний день коту неоднократно представилась возможность выпить, но пушистый пожиратель мышей так ей и не воспользовался, чем, конечно же, расстроил Стикса, которому срочно потребовался второй собутыльник. Нетрудно догадаться, кто стал первым. Короче говоря, к вечеру Бублик остался единственным трезвым существом в квартире.

Сеня отказал себе в сомнительном удовольствии нажраться до соплей, но всё-таки составил компанию рогатому компаньону, который плевать хотел на элементарное чувство меры. Если для Стикса пьянка обернулась беспамятством, то для Сени умеренное возлияние закончилось крепким и здоровым сном, продолжавшимся ровно до того момента, пока когтистая волосатая лапа не схватила его душу за волосы, и не вытянула в другую реальность.

Чёртов собутыльник сам не понял, как попал в кабинет завуча, в котором в юные годы частенько оказывался, после того как учителя ловили его с сигаретой в зубах. Светловолосая дама с короткой стрижкой, носившая очки в роговой оправе, ничуть не изменилась за прошедшие годы. Заведующая учебной частью заполняла документы. Только Сеня пошевельнул головой, как она оторвалась от изучения лежащих на столе бумаг и пронзила его душу насквозь своим хищным взглядом, от которого у старшеклассников пропадала тяга к юношескому максимализму, а у первоклассников появлялось желание описаться.

— Так, так! Пружинкин, ты опять курил? — грозно спросила завуч.

— Нет, я не курил, Софья Леонидовна, мне подержать дали… — начал было оправдываться Сеня, но тут же спохватился: — … собственно, какое ваше дело? Я уже большой, и что я вообще делаю в вашем кабинете?..

— Так, Пружинкин! Разговаривать с тобой бесполезно! Сколько раз говорили, а он всё курит и курит… вот сейчас отрежу тебе руки, а потом придёшь в школу с родителям, понял меня?!

С этими словами завуч достала из ящика в столе огромные ножницы, сверкнувшие остро заточенными лезвиями.

— Давай руки, Пружинкин!

— Эй, вы чего задумали, Софья Леонидовна…

Испуганно лицо Сени вытянулось от удивления и тут его осенило: «Твою мать, кажется сон закончился! Начинается чёртово веселье…»

Не желая становиться жертвой Софьи Леонидовны, он дёрнул дверь на себя и выскочил из кабинета. Сеня побежал по коридорам своей школы, в которой честно «оттрубил» одиннадцать долгих лет.

— Куда же ты, Пружинкин! — сзади послышался голос завуча и противный металлический скрежет острых ножниц. — Семен, немедленно остановись! Мы должны провести ампутацию ради твоего же блага!

— Пошла ты на хер, Софья Леонидовна!.. — крикнул запыхавшийся Сеня.

«Наконец-то я послал эту ведьму — подумал он, улыбаясь — Сбылась мечта идиота! Еще бы физрука туда же отправить вместе с пьяницей трудовиком…»

И тут самой лестницы открылась дверь одного из кабинетов, и бегущий Сеня «поцеловал» белое деревянное полотно. Кое-как оправившись от удара, он снова припустил вперёд. У самой лестницы из другого кабинета вышел пошатывающийся трудовик и перегородил собой весь коридор — столяр, учивший Сеню и его одноклассников работе с деревом в моменты трезвости, которые случались крайне редко.

Павел Петрович держал в руке лопату для уборки снега. Понимая, что