...Их бин нервосо! - Дина Рубина
Шрифт:
Интервал:
Она стоит в окружении солдат и треплет по загривку рыжего пса!
– Что это за пес, в конце концов?! – кричу я. – Возмутительно, превратил всю торжественную церемонию в балаган! Хозяев оштрафовать, к чертовой матери! Где хозяева?!!
– Мы – хозяева… – улыбаясь, отвечают солдатики. – Это наш пес, здешний… Всех знает, всех встречает – провожает… Он уже стольких солдат к присяге привел! – наш солдатский пес…
*
Кончена жизнь – в моем доме появилось ружье. Не в том смысле, что оно должно непременно выстрелить в четвертом акте, а в том смысле, что покоя от него нет, как от недельного младенца.
Ружье выдано солдату Армии Обороны Израиля, а именно, моей дочери Еве, в порядке прохождения курса молодого бойца. Она звонит нам с базы, захлебываясь от восторга и гордости:
– Ма, я классно стреляю! Меня командир похвалил! Я знаешь, сколько выбиваю!
(Вообще-то, странным образом, у нас в семье все неплохие стрелки. А сын так вообще был лучшим ночным стрелком в роте. Так что, я не особо удивляюсь).
– Нас учили сегодня разбирать и собирать ружье, и я классно это делаю!
И вот это самое ружье (между прочим, хорошеньких несколько кило), должно находиться при солдате днем, ночью, в ванной, в туалете – куда бы солдат ни подался. Если он в форме. Согласно уставу.
Мы, предки то есть, – безнадежные лапти, – все время обнаруживаем свое невежество и отсталость. Вот на автобусной станции в Иерусалиме мы встречаем ее, отпущенную в увольнительную на субботу. Вот она появляется, с огромным солдатским баулом на плече и с немалым рюкзаком за плечами. Ружье тоже на плече, и этих хрупких плеч явно не хватает для всего багажа, где бы еще взять парочку?
– Дай, подержу, – я протягиваю к ружью руку. В ответ – округлившиеся от возмущения глаза:
– Ты с ума сошла?!
Вообще то, что мы с отцом сошли с ума, мы узнаем теперь с перерывом в несколько минут. Например, вечером, в субботу она собралась встретиться с друзьями в баре, в Иерусалиме.
– Господи, неужели я сниму, наконец, эту зеленую робу и надену человеческую юбку! Но куда спрятать ружье?
– Пусть лежит себе в шкафу, – неосторожно предлагаю я.
– Ты с ума сошла?! А если в дом ворвутся враги?!
– Ну, запри в комнате, а ключ проглоти, – советует отец.
– Папа!!! Ты с ума сошел?! Дверь в комнату выбивается ударом ноги!
Отец вздыхает и замечает, что его служба в Перми, среди снегов и морозов, в казарме на 200 человек была гораздо проще…
Наконец, за Евой заезжает прямо со своей военной базы ее друг Шнеур, или попросту, Шнурик, и наш дом благословляется еще одним ружьем. Сейчас мы уже можем держать против врагов круговую оборону. Сначала оба ответственных стойких солдата, сидя на ковре, осматривают свои ружья (идиллия по-израильски), потом бродят по квартире, раскрывают шкафы и кладовки, придумывают тайники, пытаются просчитать логику врага. Ура, выход найден! Оба ружья-близнеца укладываются на бочок на дно ящика Евиного дивана, заваливаются одеялами и подушками, дверь в комнату запирается на ключ, который прячется в тайнике в кладовке.
И вот уже два радостных штатских обалдуя выскакивают из дому, чтобы успеть на автобус… Через час я слышу в кладовке копошение. Это муж что-то ищет.
– …Куда они запропастили ключ от ее комнаты, не знаешь? Я забыл там фломастеры, а мне до завтра…
– Ты с ума сошел?!! – кричу я.
……………………………………………………………………
Последним автобусом ребята возвращаются из Иерусалима. Из своей комнаты мы слышим, как закипает на кухне чайник, и часа полтора еще идет обсуждение достоинств легендарного диджея Габи, того, что столько лет классно давал всем прикурить в «Бочке», но потом пошел в отряд профессиональных спасателей (которыми славится Израиль), и погиб где-то в Бирме при исполнении обязанностей. А нынешний, Джекки… он – нет, не тянет…
Потом долго разыскивается тот самый ключ в кладовке, при этом роняется с полок все, что спокойно стояло там месяцами… Затем стелется в гостевой комнате постель для Шнурика… Шумит в душе вода… Наконец, каждый укладывается, потому что подниматься завтра в половине пятого и тремя автобусами добираться до базы – на другой конец страны, вернее, каждому – в свой конец своей небольшой страны, ибо курс молодого бойца они проходят на разных базах.
Утром гром будильника поднимает меня, отца, нашу собаку, соседей в квартирах под и над нашей…
И только два солдата, два защитника родины, спят по своим углам в обнимку со своими ружьями – сладко, надежно, беспробудно… Как дети.
2004 г.
– Вы напрасно не установите у себя телефон, – сказал как-то художник Форен художнику Дега. – Представьте, вертите вы маленькую рукоятку, и в квартире человека, которому телефонируешь, звонит звонок. Он подходит, снимает трубку, и на огромном расстоянии вы слышите вдруг знакомый голос.
– Это действует и в обратном направлении? – спросил Дега.
– Ну, еще бы!
– И когда звонит звонок, вы встаете и идете к нему?
– Разумеется!
– Словно лакей? – спросил Дега.
(разговор между Фореном и Дега, услышанный Ренуаром на одной из выставок)
Спятить можно!
Вся страна звенит, тенькает, дребезжит, переливается ксилофоннои радугой, вколачивает в измученные барабанные перепонки цитаты из классики. Моцарт, Бетховен, Шопен и Шуберт в гробу переворачиваются. Едет автобус и наполняется изнутри бисерным, дробным, малиновым, металлическим, неистовым, оглушительным звоном позывных неугомонных мобильных телефонов.
У кого сегодня в Израиле нет «пелефона»? Например, у меня. Но я и обычный-то телефон терпеть не могу. Всегда тороплюсь закончить разговор, свести его к нескольким деловым фразам. В физическом отсутствии собеседника подозреваю тайное желание уклониться в той или иной мере от полнокровного существования. Но такого консерватора и мракобеса как я, искать и искать, а ведь даже я в последнее время, отправляясь в дальнюю поездку, выпрашиваю у сына или у дочери этот, презираемый мною, аппаратик. Ничего не поделаешь, удобно, черт побери! Так и так, мол, нахожусь там-то и там-то, или проезжаю мимо того-то… все ли в порядке дома?
И то сказать – я по-прежнему недосягаема для любого, кто в данный момент мне не нужен.
Как возникла и обезоружила, раздела нас донага эта безжалостная проницаемость пространства и времени? Когда успели опутать нас вездесущие щупальца осведомленности? Ведь еще буквально пять лет назад человек с мобильным телефоном в руках привлекал внимание прохожих.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!