Подарок для миллиардера - Амелия Борн

– Если Родионов нас найдет и попытается отобрать Снежану….

– Мы дадим ему отпор! – провозгласила подруга с видом героя революции, ведущего за собой повстанцев. – Не он один такой богатый и крутой!

От ее настроя я ощутила, что сама успокаиваюсь и становлюсь увереннее. Обежав глазами комнату, я спросила :

– Что нам теперь делать?

– Ну как что? – удивилась Лилька. – Собирай вещички и уходим огородами!

Я невольно улыбнулась, хотя от страха зуб на зуб не попадал. Уже почти стемнело и я сильно сомневалась, что Родионов сегодня придет сюда ночевать. И все же каждая проходящая минута заставляла меня нервничать все сильнее. Поэтому, когда подруга скомандовала собираться, я охотно бросилась упаковывать вещи. Взяла только самое необходимое и то, что принадлежало мне самой. Свою одежду и самое основное для Снежаны. Все, подаренное Ильей, включая духи, я оставила на своих местах.

Когда сборы были окончены, я, чуть поколебавшись, все же чиркнула короткую записку, которую положила на кухонный стол :

«Мне тоже нужно о многом подумать».

– Выходим так, словно просто идем гулять, – сказала Лиля, когда я, держа Снежану на руках, прикрыла за собой дверь квартиры, в которой оставляла все свои нелепые надежды на счастливое будущее.

– Хорошо, – ответила коротко.

– Отойдем подальше от дома, а потом вызовем такси. Чтобы никто не видел, как мы уехали, – продолжала наставлять подруга и я, доверившись ей полностью, просто пошла следом.

– Куда поедем? – спросила, когда мы остановились в затемненном безлюдном переулке и Лилька вызвала туда такси.

– В хату моего милого, – хмыкнула Лиля. – Она запрятана в лесу и ее даже с воздуха не разглядеть, как он мне рассказывал. Хрен кто найдет!

– А зачем ему такой дом? – спросила я. Не то, чтобы мне было это очень интересно, просто разговор позволял хоть как-то унять дребезжащие нервы.

– Ну так чтобы от жены прятаться, – усмехнулась подруга.

Я посмотрела на нее с удивлением. Та в ответ выставила вперед ладони в защитном жесте.

– Не смотри на меня так! Я что, виновата, что всех нормальных мужиков разобрали еще щенками?

– Да я ничего, – передернула в ответ плечами. – Просто ты ведь замуж хотела….

– И хочу! Но пока мне и с ним неплохо.

– Ладно, – сказала я. – А он не нагрянет в этот дом неожиданно? А там буду я….

– Предоставь эти заботы мне, – отмахнулась Лиля. – Вон, смотри, наше такси приехало.

Садясь в теплый салон, я решительно подавила очередные сомнения в правильности того, что делала. Назад дороги отныне не было.

– Илья! Илюш, просыпайся!

Б*я! Это что, голос Леры? Какого вообще черта я его слышу?

Я сел на постели и поморщился, когда в висках выстрелом прогремела боль. Бухать надо меньше, Родионов. А лучше – вообще завязать с этим ко всем чертям.

– Держи, тут аспирин и минералка, – произнесла жена, и я приоткрыл один глаз.

Лера не исчезла, как и стены нашего с ней дома, в который я приехал еще вчера вечером после того, как меня ошарашили сразу обе женщины. Пришлось искать утешения у третьей – бутылки коньяка.

– Спасибо, – прохрипел я, прикладываясь к животворящему Нарзану. Отпил сразу половину, покосился на аспирин. После коротких раздумий все же принял таблетку – ходить весь день с такой адской мигренью было выше моих сил. – А ты как вообще тут оказалась? – спросил у жены.

Помнил ведь, когда приехал сюда вчера, что Леры не было. И помнил как нажрался в хлам и лег спать в своем кабинете. Вон и проснулся вроде там, где упал. На диване.

– За вещами заехала, – подернула плечами жена. – Мы же разводимся с тобой как-никак. Буду жить отдельно.

– А! – только и сказал я и, с трудом поднявшись на ноги, отправился в душ.

Головная боль стала отступать, а вот туман в башке никуда не делся.

«Это неправда!» – звучал в памяти голос Лали, когда я сказал ей то, от чего у меня до сих пор мурашки по спине бегали. Что она пыталась продать нашу с ней дочь…

Нашу, черт бы все подрал! Рожденную от меня Лали! Которая знала, как я хочу отыскать мать Снежаны, и молчала все это время.

Когда я вышел из душа, Лера уже организовала кофе на кухне.

– Садись, Родионов, хочу с тобой кое-что обсудить.

Я мысленно чертыхнулся. С туманом в голове я был не особо активным собеседником, но раз уж Лера мне что-то хотела сказать, было глупым бегать от нее. Жена могла пролить свет на все случившееся, как сделала это вчера.

– Слушаю, – коротко сказал я, придвигая к себе чашечку американо.

– Я… в общем, хочу знать, что ты думаешь делать дальше, – сказала Лера и улыбнулась.

Как давно я не видел именно этой улыбки жены… Наверно, с тех пор, как между нами начала расти та пропасть, перешагнуть которую мы оба были уже не в силах.

– Пока ничего. Хочу попробовать во всем разобраться.

– А что сказала Лали? Врала тебе?

– Не врала. Призналась, что она и есть мать Снежаны.

– И все? Ты принял это и продолжаешь с ней быть? Понимаешь же, что Лали рядом с тобой только из-за денег? И что она пыталась продать ребенка и может сделать это еще раз.

– Лер… – Я допил кофе и посмотрел на жену. – Я хочу во всем разобраться сам. Я тебя выслушал и благодарен тебе за информацию, пусть и запоздалую, но дальше я сам, извини.

Поднявшись из-за стола, пошел на поиски свежего костюма. Я ожидал, что Лера окликнет меня, станет снова доказывать то, что ей самой казалось очевидным, но жена промолчала. И я, переодевшись, отправился на работу. Нужно было разгрузить голову от мыслей о Лали и загрузить ее насущными проблемами.

Однако в офисе находиться слишком долго я не смог. Уладил текущие дела, то и дело ловя себя на мысли о том, что моя рука сама тянется к телефону, чтобы набрать номер Лали и узнать, как там Снежана. Но я останавливал себя, ведь решил взять паузу.

Вот только пауза эта растянулась не настолько, насколько я планировал, и после обеда я уже мчался домой. К Лали и дочери. Сам не знал, что буду говорить матери своего ребенка, о чем вообще стоит с ней беседовать. Но понимал, что жутко соскучился.

Меня встретила оглушительная тишина. Сначала подумал, что Лали ушла со Снежаной гулять, но слишком быстро понял, что это не так. Их вообще не было в квартире, причем давно. Почему это знал? Наверно, просто почувствовал.

На кухонном столе обнаружилась записка. Всего несколько слов, но от них у меня сами по себе сжались челюсти.

«Мне тоже нужно о многом подумать».

Я прочитал их и тут же вынул телефон из кармана пальто. Звонить Аркадию? Нет, это последнее, что мне стоило сделать. Если уж у меня имелись две версии событий от двух разных женщин, было глупым задействовать в поисках человека, приближенного к одной из них.