Ген деструктивного поведения - Владимир Паутов

Я вздохнул свободно: «Здорово, что операция пойдёт всё-таки по заранее разработанному плану, а не как положит его величество случай». Правда, случай нам всё-таки помог в одном. Охранники доверили собакам проверять кусты, а ведь те ориентируются в первую очередь на запах, для собак важно то, что они чуют носом. Если бы с ними подошли охранники, они вполне могли заметить нас среди кустов терновника, хотя, может быть, и нет!

Солнце потихоньку начало склоняться к горизонту. Дело шло к закату. Наступал вечер. Я взглянул в сторону автостоянки, и у меня радостно забилось сердце. Там стоял чёрный джип. Он сразу бросился мне в глаза, ибо на его радиоантенне был укреплён маленький, едва заметный, знак в виде треугольника зелёного цвета. «Значит, Климов вовремя добрался! Молодец полковник! — успел я только подумать, как на самое ухо Дед мне прошептал:

— Комитетчик-то, молоток! Успел! Наш парень! Не подвёл, однако!

Заслужить такие слова от прапорщика армейского спецназа Димки Сокольникова, прирождённого разведчика и десантника, мог, исключительно, уважаемый им человек. Я посмотрел на свои часы. Маленькая стрелка приближалась к восьми. Темнота в горах наступает очень быстро.

Здесь практически не бывает сумерек. Солнце едва спрячется за горизонтом и мгновенно наступает ночь. Правда, на объекте и ночью будет светло как днём, поэтому нам было без разницы — работать при свете дня или в темноте ночи, но только ночью существенно лучше. Привычка. Ведь в ночное время появляется дополнительный союзник спезназовца — психологический фактор воздействия. Человеческий организм с физиологической точки зрения готовится к отдыху или уже отдыхает, желаем мы этого или нет, ибо сон и бодрствование являются природными циклами человеческого существования. Охранники ведь не ожидают нападения, а мы специально готовимся к нему, поэтому и уровни нашей физической и психологической готовности на момент атаки будут абсолютно разными.

Стрелки часов неумолимо бежали вперёд. Пора было провести общий анализ обстановки и обговорить последние детали предстоящей работы. Я подал сигнал, и прапорщик Сокольников начал спускаться в колодец. В пещере было тихо и спокойно. Алексей мирно спал, повернувшись на бок и поджав под себя ноги, так обычно спят маленькие дети. Дед, который спустился в пещеру первым, осторожно потряс за плечо Алёшку. Майор тут же открыл глаза и сел, потянувшись и разминая затёкшие ото сна руки. Прапорщик в это время начал молча готовить ужин, он открыл одну из сумок и достал из неё сухой паёк. Наша трапеза обещала быть изысканной. Разложив на импровизированном столе всякие баночки с мясными консервами, бутерброды из сухарей с кусочками сыра, колбасную нарезку, стограммовые герметически закрытые чашечки, в котором находился кофе с молоком и который подогревался до 80 градусов сразу же после откупоривания, он пригасил нас отужинать. Тут же лежали плитки шоколада. До начала работы оставалось ещё около трёх часов. Проведение операции было назначено ровно на полночь, когда усталость более всего изводит человека и состояние сонливости наваливается на него тяжёлым грузом, особенно, когда не ждёшь опасности, а дежурство воспринимаешь, как обыденную и нудную обязанность.

Мы готовились к операции и даже не ведали о том, что если бы мы сегодня вечером не провели операцию, то уже завтра утром самого препарата и документации по технологии его производства здесь уже не было бы. Не знали мы, что для того, чтобы обладать исключительным и единоличным правом на обладание и боевое применение так называемого «гена деструктивного поведения» всё было готово к вывозу лаборатории на территорию Соединённых штатов на одну из секретных баз ЦРУ.

— Давайте, ребята, сперва поедим, — предложил я, — а потом уже поговорим о деталях! Вы как, согласны с моим предложением?

— Мы завсегда согласны покушать, командир! — ответили почти одновременно, хором, Алексей и Димыч.

Мы уселись вокруг «стола». Пока я и мои друзья ужинали и разговаривали на самые отвлечённые темы, оказалось, что в это же самое время на поверхности земли, а конкретнее в одной из комнат коттеджа также проходил необычный ужин, на котором обсуждались весьма интересные проблемы, но вот только нам ничего не было известно о том, хотя…

На втором этаже коттеджа в гостиной комнате за столом, заставленном всевозможными яствами и напитками, сидели двое; мужчина около сорока — сорока пяти лет, но выглядевший значительно моложе своего возраста, крепкий, сухощавый, выше среднего роста, приятной наружности, и девушка лет двадцати пяти, может быть чуть меньше или чуть больше. Это была яркая блондинка с синими глазами, эффектной внешностью и шикарной фигурой, глядя на которую можно было подумать, что она секунду назад сошла с обложки модного журнала для мужчин. Они о чём-то весело болтали друг с другом.

Мужчина, беседовавший с красавицей, был никем иным как Михаилом Борисовичем Тупиным, более известный нам под кличкой «Разработчик». Именно его сегодня утром мы видели на пляже в обществе девицы с голливудской внешностью, которая как раз сейчас сидела рядом с ним и опять, как и днём, что-то нежно шептала, ворковала, наговаривала своему визави на самое ухо, подливая при этом шампанское в высокий хрустальный бокал. С биографией Михаила Борисовича и его личным делом нас подробно ознакомил несколько дней назад полковник Климов, который доставил на подмосковную базу нашего отряда все необходимые документы по «Разработчику». Такую кличку, об этом уже было сказано, дали Тупину сотрудники внешней контрразведчики Комитета как объекту, представлявшему для них оперативный интерес и находившимся в разработке после своего бегства на Запад. В личном деле Михаила Борисовича оказались даже оперативные документы некоторых сотрудников ЦРУ, работавших в то время в Москве и установивших с ним контакт. Каким образом эти секретные сведения, которые мы прочли с большим интересом, попали в руки советских органов государственной безопасности, нам известно не было, да мы и не интересовались, потому что в разведке не принято задавать по такому поводу лишних вопросов.

===

Выписка из материалов личного дела Тупина Михаила Борисовича по кличке «Меченый», находящегося под оперативным наблюдением и контролем резидентуры ЦРУ в городе Москве.

Отчёт сотрудника резидентуры Френка Оуена Дилана о работе с объектом и перспективах дальнейшего его использования.

«…доверительные отношения с гражданином СССР «Меченным» были установлены в 19.. году в ресторане «Славянский базар». По характеру весьма самолюбив, мечтает о большой научной славе. Работает над проблемами разработки препаратов психотропного характера действия для лечения некоторых психических заболеваний и нервных расстройств. В научно-исследовательской работе скурпулёзен и весьма удачлив. Обладает талантом поиска, имеет организаторские способности. Глубоко страдает от непризнания его как крупного учёного, считает, что его недооценивает руководство НИИ.

Недавно в составе делегации молодых учёных от Академии наук СССР он выезжал в краткосрочную загранкомандировку для участия в одном научном симпозиуме, проходившим в Брюсселе. По окончанию симпозиума имел намерение не возвращаться обратно на родину, попросив политического убежища, хотя ему предоставили возможность на некоторый срок остаться за рубежом и даже поработать в одной из престижных лабораторий университета в Кембридже. С нашей стороны ему было предложено немного поработать в СССР, ибо характер научных исследований его института представляет для нас большой интерес, так как имеют очень важное значение в будущем при разработке новых видов психотропного оружия массового воздействия.