Пожалейте читателя. Как писать хорошо - Курт Воннегут
Шрифт:
Интервал:
Специалисты третьей категории в состоянии донести любые, даже самые сложные идеи до толпы, пусть даже состоящей сплошь из завзятых тупиц [курсив мой. – С. М.][226].
Кто же этот талант из третьей категории? Хороший писатель, вот кто.
Хороший писатель, конечно, способен каждому растолковать что угодно. Вышеприведенный отрывок это подтверждает.
Как я обнаружила, этот отрывок приводится даже на одном из бизнес-сайтов[227]. Вполне возможно, что освоение и обнародование Воннегутом этих идей через художественный текст позволяет им разойтись шире, чем могла бы когда-либо разойтись книга его наставника!
~
Килгор Траут зашел облегчиться в мужскую уборную в нью-йоркском кино.
‹…›
А на кафеле, около полотенца, карандашом было написано:
[рукописная надпись: «В чем смысл жизни?»]
Траут обшарил карманы, ища карандаш или перо. Он мог ответить на этот вопрос. Но писать ему было нечем, не нашлось даже обгорелой спички. Пришлось ему оставить вопрос без ответа. Но вот что он написал бы, если б было чем писать:
Таков ответ Килгора Траута – придуманного Воннегутом писателя, который вроде бы считается его альтер эго.
Получается, у этого самого создателя нет ни глаз, ни ушей, ни совести. Как замечает другой персонаж Курта, этот самый создатель – «первый лентяй во всей округе»[229][230].
Так что, по мнению Воннегута, именно мы должны стать этой совестью.
Особенно если мы – писатели.
~
Вот еще несколько выдержек из воннегутовских романов, подтверждающих эту идею:
– Говард, – сказал он мне, – будущие цивилизации, цивилизации лучшие, чем наша, будут судить о людях по их принадлежности к искусству. Если какой-нибудь будущий археолог обнаружит чудом сохранившиеся на городской свалке наши работы, твои и мои, судить о нас будут по их качеству. Ничто другое не будет иметь значения[231].
– Через десять тысяч лет, – вещал на конгрессе Элиот, – имена полководцев и президентов будут забыты и в памяти людей останется единственный герой нашего времени – автор романа «Бы-Тиль-Небыть».
Так называлась одна из книг Траута. И это название при ближайшем рассмотрении оказывалось началом знаменитого монолога Гамлета[232].
– Собираюсь объявить всеобщую забастовку писателей, пока человечество наконец не одумается. Поддержите меня?
– Разве писатели имеют право бастовать? Это все равно, как если забастуют пожарные или полиция.
– Или профессора университетов.
– Или профессора университетов, – согласился я. И покачал головой. – Нет, мне совесть не позволит поддерживать такую забастовку. Если уж человек стал писателем – значит, он взял на себя священную обязанность: что есть силы творить красоту, нести свет и утешение людям[233].
Оружия у него не было. Самое опасное, что при нем нашли, был огрызок карандаша[234].
~
Я хочу отправиться куда-нибудь в трущобы, чтобы помогать тем, на кого по-настоящему плюет общество. Нищих не утешишь пьеской или романчиком[235].
Мэрили, персонаж «Синей бороды», хочет оставить какие-то «следы своего пребывания» в ротонде, которая ей принадлежит:
– Сначала я думала нанять детей и женщин, чтобы они написали здесь фрески с изображением лагерей смерти, бомбежки Хиросимы и закладки мин или, может быть, чего-то из древних времен – как сжигают ведьм на кострах, как христиан бросают на съедение диким зверям. Но решила, что такие картины в конечном счете будут только подстрекать мужчин к еще большей жестокости и разрушениям[236].
В «Матери Тьме», возможно, самом мрачном из воннегутовских романов (и, на мой взгляд, одном из лучших у него), главный герой – американский двойной агент, бывший драматург. Его шеф, нацистский убийца Геббельс, приказывает ему написать сценарий помпезного представления в честь немецких солдат, погибших при подавлении восстания евреев в варшавском гетто. Правда, «сочинение этого жуткого сценария… не продвинулось дальше предварительного названия: “Всецело и до конца”».
Относительно этого сценария: он имел неожиданный результат. Он привлек внимание самого Геббельса, а затем и самого Гитлера к Геттисбергской речи Авраама Линкольна[237].
Геббельс спросил меня, откуда я взял предварительное название, и я сделал для него полный перевод Геттисбергской речи.
Он читал, шевеля губами.
– Знаете, это блестящий пример пропаганды. Мы не так современны и не так далеко ушли от прошлого, как нам кажется.
– Это знаменитая речь в моей родной стране. Каждый школьник должен выучить ее наизусть, – сказал я.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!