Драконья ненависть - Евгений Малинин

«Так!.. – Тут же подумал я, – это, по всей видимости, обломок бедренной кости какого-нибудь древнего деятеля, о котором я, естественно, не имею никакого понятия!»

– А вот, господин сияющий дан, – возвестил мой гид, – первая фаланга того самого пальца, которым первый палец Спасителя Высокого данства, вар Корта, насмерть сразил горного тролля Утля!

«Вот тут уж я совсем ничего не понимаю!.. – вспыхнула у меня в голове паническая мысль, – Палец Спасителя пальцем сразил тролля?!! Так что ж это за лапа была у этого самого… Спасителя?!!»

Фаланга была размером с хороший банан, так что затянутая в перчатку ладонь вольного кхмета едва могла обхватить ее, однако это обстоятельство ничуть не смущало господина Смигу. В его глазах горела святая вера, в то что это действительно кусок пальца какого-то другого… э-э-э… пальца, и что именно этим пальцем тот палец ухайдокал горного тролля!

Однако, несмотря на беспросветную путаницу, поселившуюся в моих мозгах, на этот раз я обошелся без вопросов и комментариев, а вольный кхмет, с благоговением вернув «палец» в шкаф, отодвинулся чуть в сторону и самым торжественным тоном проговорил:

– И, наконец, самая великая и бесспорная наша реликвия,!.. Посмотрите, господин сияющий дан!..

Я заглянул в шкаф. На средней полке, в деревянном футляре, простеленном изнутри багровым бархатом, лежала небольшая тоненькая книжка в темном бархатном переплете. Уголки переплета были забраны светлыми, похоже серебряными, накладками, а по середине крышки бежала четкая надпись: «ВОЗМЕЗДИЕ НЕЧИСТИ».

– Это двадцать третий экземпляр из пятидесяти нумерованных экземпляров вашей, господин сияющий дан, книги, изданной в печатне высшего дана Кара Шестнадцатого Милостивца сорок два года назад!

«Вот так! – Родилась в моей голове изумленная мысль, – я, выходит, еще и местный классик литературы! Ведь не будь я классиком, разве стали бы издавать мои… э-э-э… книги нумерованными экземплярами?! Хорошо бы с этой книжкой уединиться часочка на два!..»

И тут же проклюнулась совершенно другая мыслишка: «Если этой книжице сорок два года, то каков же… мой возраст?!»

А вольный кхмет, тем временем, продолжал вещать:

– Я купил это величайшее творение человеческой мысли на свои собственные деньги и подарил ее своему родному селу. Теперь все жители нашего села твердо следуют вашим наставлениям, и прекрасно знают, как надо бороться за чистоту наших гор, полей, лугов, лесов и… э-э-э… всего окружающего пространства! И сегодня вы, господин сияющий дан, сами увидите, насколько мы чтим ваши наставления и как точно им следуем. Наш праздник откроется возжжением очищающего огня и сгорит в нем вся нечисть, которую нам удалось поймать… э-э-э… за последнее время!

Тут он сделал многообещающую паузу и закончил:

– Прошу, господин сияющий дан, проследовать на нашу центральную площадь!

Ловким, но совершенно неожиданным для меня движением вольный кхмет Смига нахлобучил себе на голову свое ведро и быстрым шагом направился к выходу из гостиной. Мне ничего не оставалось делать, как только последовать за ним, хотя присутствовать при сожжении любых живых существ, пусть даже и нечисти, на мой взгляд не слишком-то веселое времяпровождение!

Выйдя на площадь, я увидел, что по ее периметру выстроилось, похоже, все население села. Люди толпились, прижимаясь к домам, так что между ними и черным, то ли закопченным, то ли обугленным деревом, растопырившим во все стороны свои толстые ветви, было никак не меньше двадцати-тридцати метров. Перед входом в таверну Смиги, на небольшой свободной площадке, в середине которой неподвижно стояла моя лошадка, топтались четверо почтенных селян, разодетых в доспехи, похожие на те, что были и на хозяине таверны. Увидев меня, все четверо коротко поклонились, звякнув о нагрудные пластины шлемами-ведрами, и тут же напялили свои «ведра» на головы. Вольный кхмет Смига энергично махнул рукой и в тот же момент на площади оглушающе грохнули барабаны. Четыре барабанщика, расположившихся со своими солидных размеров инструментами, били по натянутой коже огромными колотушками.

Толпа, гудевшая, как и всякая другая толпа, ровным гулом голосов, с первыми звуками барабанного боя смолкла и… напряглась. Я почувствовал это, враз возникшее, напряжение, как нечто вещественное, тяжело опустившееся сверху на собравшихся людей и заставившее их опустить головы. Барабаны продолжали грохотать, и через несколько секунд из-за угла таверны появилась довольно странная процессия. Четверо крепких парней, одетых в темную кожу – по всей видимости местные стражники, шагали, выстроившись квадратом, и каждый из них держал в руках тонкий черный шнур. Шнуры были туго натянуты и сходились в середине квадрата, образованного стражниками, их концы были обмотаны вокруг связанных запястий… двух детишек!..

Только спустя несколько мгновений, я понял, что это не дети, однако, моя ошибка была вполне объяснима. Существа, которых стража вела на привязи к черному дереву были малы ростом, не более метра, одеты в какие-то развевающиеся коричневые лохмотья, из которых торчали тонкие ручки и ножки. Их провели совсем недалеко от меня, и я увидел, что лица у них были странно плоскими, начисто лишенными переносицы. Две пары испуганных темных глаз обегали собравшуюся людскую толпу, словно не понимая куда и зачем их тащат.

Под гром барабанов первая пара стражников прошла по обеим сторонам от дерева, и скоро двое маленьких пленников оказались притянутыми шнурами к черному стволу. Стражники, продолжая удерживать шнуры туго натянутыми, пошли вокруг дерева навстречу друг другу, постепенно припутывая двух малышей к черному стволу. Очень быстро те оказались намертво привязанными к дереву, после чего стража принялась обматывать их еще и висевшей на дереве цепью.

– У нас никак не получаются настоящие путы принуждения, приходится использовать цепи… – проговорил вольный кхмет Смига, наклонившись к моему уху, – хотя мы, господин сияющий дан, точно придерживаемся ваших наставлений! Видимо молочай, что растет у нас, не слишком хорошего качества…

И словно бы услышав слова хозяина таверны, хотя это было невозможно, два пленника забились под опутывающими их шнурами и цепью, а затем один из них завопил:

– Человек Смига, ты плохой!!! Ты обманщик, мы больше не будем тебе верить, не будем у тебя работать!!!

Я мгновенно узнал голос, звучавший ночью в моей спальне. Тот самый голос, обладателя которого его товарищ назвал… Айя!

– У нас с тобой заключен договор, человек Смига, и мы его честно выполняли, а ты за это…

– Заткните им рты!!! – Рявкнул вольный кхмет, и один из стражников, схватив кричавшего малыша за горло, принялся заталкивать ему в рот клок коричневых лохмотьев.

– Кто это?! – громко спросил я не отводя взгляда от страшного дерева и привязанных к нему маленьких фигурок.

– Это два брауни, которых нам удалось изловить сегодня ночью… – быстро ответил Смига, удивленно взглянув на меня.

– Они попались нам весьма кстати, – добавил он после небольшой паузы, – мы сможем устроить для господина сияющего дана возжжение очищающего огня!..