Во власти инквизитора - Анна Рейнер

недавно я была представлена невестой Первого инквизитора, а теперь нахожусь под покровительством королевского советника. Даже представить боюсь, в какие слухи выплеснутся такие перемены…

А может, просто убедить Сиери, что мне лучше остаться здесь? Что я пока не готова к светскому обществу и хочу немного тишины и покоя? Да, наверное, так будет лучше. По крайней мере, попытаться точно стоит.

– Мина, а ты не знаешь, где сейчас Таггар Сиери?

– Лой говорил, что в библиотеке, – нахмурилась тыквочка. – Что снова задумала?

– Просто хочу поговорить, – отмахнулась я и направилась в библиотеку.

Подойдя к нужной двери, я постучала и, услышав разрешение войти, переступила через порог. Королевский советник сидел за столом и бегло проглядывал свитки. На столешнице возвышалась стопка из фолиантов, а над головой мужчины висел светлячок, хорошо освещающий помещение.

– Ты занят, – констатировала я. – Наверное, мне лучше зайти позже…

– Останься.

Прозвучало как приказ, но спустя мгновение он добавил уже более мягким голосом: – Не уходи, я все равно хотел сделать перерыв.

– Что ты ищешь? – Я оглядела библиотеку и отметила царящий тут беспорядок. – Это как-то связано с Разломом?

– Не совсем, – сквозь зубы процедил он. – Но это неважно. Не забивай голову.

Он встал, притянул меня к себе и накрыл губами мой рот. Поначалу нежный поцелуй стал страстным. В какой-то момент его руки перестали поглаживать мою спину и накрыли грудь. Я полностью растворилась в ласках любимого мужчины, не желая думать ни о чем, кроме него. В это мгновение существовало только здесь и сейчас, а все остальное казалось мелким и незначительным. Все вмиг потеряло значимость, и лишь непрекращающиеся поцелуи, спускающиеся все ниже, касающиеся шеи, ключицы становились необходимы, как воздух.

Я судорожно вздохнула и не сразу поняла, что ласки прекратились. В его глазах снова клубилась тьма, и это не предвещало ничего хорошего…

– Будет немного больно, – сказал он и прежде, чем я успела прийти в себя, накрыл клеймо ладонью.

***

От прикосновения советника кожу обожгло, словно к моей ключице приложили раскаленный прут, однако же, клеймо так и не исчезло, а напротив – проявилось полностью. Неужели действие печати теперь необратимо?..

Поджав губы, я взглянула на Сиери. Его лицо было непроницаемым, и лишь по заклубившейся тьме в его глазах я поняла, что он в ярости.

– Значит, придется его убить, – ровно сказал он. – Но от печати я тебя избавлю.

– Разве нет другого способа ее снять? – с надеждой спросила я. – Я не хочу его смерти…

– Нет. – Он с легкостью пресек все мои попытки найти более гуманный выход. – Я не собираюсь тебя делить ни с кем и никогда. К тому же он немало мне нервов попортил, и это несмотря на договор, который мы заключили. И я бы, может быть, закрыл на это глаза, но он сам вынес себе приговор, зная, что ты моя истинная, и пытаясь это использовать. Ты – моя жизнь, а он присвоил тебя, как какую-то игрушку. – Последние слова он прорычал.

– Он так поступил, потому что не видел другого выхода! – Я отстранилась от советника. – А как бы ты поступил на его месте?

– Ты знаешь как, – Сиери подошел к столу и наполнил вином бокал. – Когда-то передо мной встал этот выбор, и я ни секунды не сомневался.

– Все потому, что сила враждующих альфаров несла миру угрозу! Здесь же совсем другое. Они просто погибнут.

– Думаешь, драконы этой угрозой не станут? – прищурился советник. – Что-то я в этом сильно сомневаюсь.

– Тебе их даже не жаль, – прошептала я.

– Дело не в жалости, Кира, – устало вздохнул он, но увидев мой вопросительный взгляд, нехотя продолжил: – Вот представь, что драконы спасутся и поселятся здесь. Это гордая независимая раса. Они не будут довольствоваться малым, а пойдут войной, чтобы отхватить кусок земли побольше. Да, рабство у них не принято, но это не значит, что они миролюбивые существа. Я прожил долго и, поверь, тысячелетие – тот срок, после которого видишь мир без прикрас. Здесь только факты и логика. Жалость – не то чувство, которое может позволить себе хранитель мира. Я уже говорил тебе: я не добрый и не злой. Я тот, кто есть, и этим все сказано. Да, – невесело усмехнулся он, – со временем я превратился в такую же равнодушную сущность, как, к примеру, Свет или Тьма. Только ты имеешь для меня значение, но не проси меня пощадить Кариастеля. Это злит еще больше.

Я молчала, пытаясь переварить услышанное. Да, Сиери был во многом прав, но, даже понимая это, я не могла с ним согласиться. К тому же в Нижнем мире осталась Нарами…

– Кирайя, это не наша проблема, – примирительно сказал он. – Всех не спасти, пойми это.

– Я понимаю, – сквозь зубы процедила я. – Но ты даже не пытался. Там Нарами! Урлан держит ее в подземелье, окруженном каким-то барьером, который высасывает из моей матери Силу. Погибнет Нижний мир, погибнет и она. И ты все еще считаешь, что участь жителей меня не касается?!

Под конец я почти кричала. Эмоции зашкаливали, глаза пощипывало от набежавших слез. Я видела в словах Сиери рациональность, но все равно не могла оставаться равнодушной к чужой беде. Не знаю, какой бы я стала, если прожила бы тысячу лет, но пока во мне слишком много человечности, даже больше, чем иногда хотелось. Конечно, проще закрыть глаза, сделать вид, что тебя не трогает чужое горе, а потом успокаивать свою совесть нерушимыми принципами и убеждениями, что твой поступок был единственно верным, но ведь это все самообман. Я так не смогу – просто не получится.

Я смахнула слезу и направилась к выходу. Сейчас мне надо было побыть одной и хоть немного успокоиться.

– Подожди, – окликнул меня советник, и я нехотя обернулась. – Ради тебя я пошел бы на все, но теперь мне нет хода в Нижний мир. Чтобы вырваться из него, мне пришлось заключить сделку с Тьмой, – поморщился он, словно раскусил зеленый лимон. – И эта клятва нерушима, поэтому теперь ты всегда будешь рядом. – Он раскрыл портал и протянул мне руку. – Пойдем, нас уже ждут во дворце.

Глава 12

Мы вышли через портал прямиком в апартаменты советника. Я мельком осмотрела новое помещение, в котором теперь буду вынуждена находиться неизвестно сколько времени. Нельзя сказать, что покои были просторными и богато обставленными: мягкая мебель, шкафы и