Никогда не злите Тёмного Властелина - Ника Фрост

- Что так долго? Сколько мне вас ждать? И какое вы имели право забирать мою племянницу?! А ну, быстро отвели меня к ней и выпустили! У вас на всё про всё ровно минута, иначе я точно за такой произвол прямо сегодня же обращусь к королю, чтобы вас наказали по всей строгости!

- Мадана... - опешив от моей гневной тирады, не разобрав и половины, огромный оборотень даже отступил назад. - Уважаемая мадана. О чем вы? Какая племянница?

- Ту, что вы похитили! - я же сделала шаг вперед и, задрав голову, смерила его презрительным взором: - Мне сказали, что видели, как её сюда вели! А ну, быстро отвел меня к ней! - шагнув вперед, я ткнула указательным пальчиком в его грудь.

Казалось, я действовала опрометчиво, ведь не знала даже: на самом ли деле Илиона здесь. Но времени долго думать не было - Маору мог в любой момент закончить свою миссию, и, не обнаружив меня на балконе, он точно будет сильно расстроен. И плохо будет не только мне, когда получу по своим нижним округлостям, а вообще всем вокруг, когда он начнет разбирать замок по камню, ища меня. Что-то мне подсказывало, что настроение у мужа сейчас совсем не поспособствует тому, чтобы он действовал тихо. Мой же поступок только подольет бензина вперемешку с керосином в пламя его гнева.

Именно по этой причине я и решилась на такой отчаянный план.

Либо мне сами откроют камеру и покажут, где девушка, если поверят, что я знатная и недовольная дама. Либо я пущу в ход заклинания и, если придется, тяжелые бутылки с любимыми винами Маору. Подносами разбрасываться в этот раз точно не буду - полезная ведь в хозяйстве утварь. Особенно когда на них приносит завтрак в постель муж.

Стряхнув блаженное выражение, которое уже начало расплываться по личику после воспоминаний о муже, я нахмурилась, как Иван Васильевич Бунша, изображающий царя, а для полноты образа не хватало мне только повязки на лицо. И сильно пожалела, что нет у меня посоха, да побольше, чтобы стукнуть им по каменному полу.

- Что стоишь, олух? - добавив нервной истеричности в тон голоса, воскликнула: - Веди, давай! Мадама желает немедленно видеть свою любимую и обожаемую племяшечку! Я навестить её приехала. Издалека! А мне говорят, что её в казематы затхлые утащили! Да я прикажу с вас всех шкурки спустить!

По моей спине скатилась тонкая струйка пота, когда я поняла, что в запале произнесла вместо «мадана» - «мадама», но я ведь истеричка, а ещё и знатная дама! Да и что ему там могло послышаться? Мало ли, может, у меня с дикцией большие проблемы! Поэтому, стряхнув невольный страх, я продолжила наступать на беднягу, ругаться и раскидываться приказами направо и налево.

Огромный мужчина под градом моих претензий не мог дать ни словесный отпор, ни какой либо ещё. Он только изредка восклицал между моими репликами: «Ну.», «Мы.», «Я...», «Мадана!» - и продолжал отступать вглубь крохотной комнатушки, в которой сейчас находились ещё пара стражников. Но те предусмотрительно затаились и постарались даже слиться с тёмно-серой каменной стеной.

Доведя мужчину до противоположной стены, заставив его упереться спиной в металлическую дверь, я рявкнула:

- Открывай!

- Что? Куда открывать? - едва не застонал он. - Кто вам нужен-то? У нас...

- Племяшка моя. Любимая! Открывай!

- Какая ещё любимая племяшка? Мы только. - мне казалось, что этот бородач сейчас разрыдается.

- Моя!

Разозлившись на беднягу, потому что время-то тикало, и вот-вот Мао начнет меня искать, и тогда уже прилетит мне от него за вольности и за то, что покинула свой «пост», я отодвинула здоровяка в сторону и распахнула тяжелую дверь.

В нос мне сразу ударил такой смрадный запах вперемешку с ароматом гнили и испражнений, что я едва не плюхнулась на пол от потери сознания из-за невыносимой вони. А у Императора, оказывается, чистенько было. И что я его постоянно вспоминаю-то?! Не к добру это.

- Да куда вы, мадана? Постойте! - в спину донеслось мне дружное от всех стражников, когда я рванула вперед, прикрывая лицо рукавом платья.

Отвечать я им не собиралась - понимала, что чем быстрее выберусь, тем больше шансов тут не задохнуться, да и сама вонь не способствовала разговорам.

Пробегая по длинному коридору, освещенному парой тусклых обычных факелов, я подбегала к каждой клетке и мельком проверяла её - не сидит ли там кто. Но все камеры -крошечные, без единого оконца, были пусты, а двери - не заперты.

Добежав до самой последней, резко развернулась и, уперев руки в боки, нахмурилась.

- Бред какой-то, - и пожалела о содеянном. В рот и нос сразу забился непередаваемый аромат казематов, немытых тел, некогда тут сидевших, и остатков их жизнедеятельности.

- Буэ-э. - вырвалось из меня. Хвост, что до этого, не желая вытирать грязный пол, всячески пытался взмыть в небеса, встопорщился ещё сильнее, и подол платья повис у меня на ушах.

- Мдэ-э. - выдавила из последних сил, стряхнув платье, сжала хвост в ладошке и пулей помчалась обратно в каморку к мужчинам, которые пугливо выглядывали из-за дверного косяка.

- Где она? - влетев внутрь, со всей силы захлопнула дверь, отчего стены каморки даже захрустели, а нам на головы посыпалась пыль с каким-то песком.

- Знать бы, в чем вы нас обвиняете. Мы не задерживали никого, только... - бородач отступил от меня на шаг под яростным взглядом. И, увидев, как нахмурились мои брови после его ответа, он поспешно добавил: - Мы поняли, что племянница. Только вот никого мы не задерживали в последние дни, а кто был тут - всех в Аркатан вывезли по приказу короля.

А мой запал, весь мой артистизм начал быстро сходить на нет. И под конец его речи я не знала, что сказать и что мне делать дальше. Извиниться и быстро бежать? Наорать ещё больше и хлопнуть дверью? Или, может, они мне врут? Ведь бегали они сегодня за детьми? Возможно, схватив, «племяшку» уже тоже куда-то увели?

- То есть мне соврали?! - добавив истеричности в голос, воскликнула я, внимательно наблюдая за реакцией мужчин. - Мне сказали, что сегодня по замку два часа стражники бегали за какими-то детьми!

- Бегали! - трое синхронно закивали.

- И?

- И не догнали! - почему-то радостно возвестили они.

- Беда-а.

От моей фразы мужчины растерялись уже окончательно, а я сильно призадумалась. Получается, догадка ребят про их подругу была неверна. И нужно её искать где-то дальше, а отсюда мне необходимо как можно быстрее и желательно прямо сейчас бежать.

И, только я открыла рот, чтобы возвестить мужчин о том, что пока их прощаю и пускай живут дальше, мой взгляд зацепился за лупоглазую, пухлую, темноволосую девчушку лет девяти. Она сидела в углу на высоком табурете за столом, хлопала своими огромными ресницами и с аппетитом набивала рот мягкой белой булкой, попутно окуная большую ложку, похожую на половник, в миску.