📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаКазачество в Великой Смуте. От Гришки Отрепьева до Михаила Романова - Александр Широкорад

Казачество в Великой Смуте. От Гришки Отрепьева до Михаила Романова - Александр Широкорад

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 80
Перейти на страницу:

В Тушине даже не пытались координировать разбои На одну и ту же волость претендовали иной раз по два-три тушинских «полевых командира».

Какие же казаки были на службе у Лжедмитрия II? Автор «Истории Московской войны» польский шляхтич М. Мархоцкий пишет, что в войске Тушинского вора было 30 тысяч мало-российских казаков и 15 тысяч донских. Бесспорно, суммарная цифра 45 тысяч — завышенная. По иным подсчетам, у самозванца одновременно служило не более 15 тысяч казаков. Среди них были запорожские, донские, волжские и местные воровские казаки[66].

Начну с запорожцев. В 1606 г. под руководством Зебжидовского паны учинили мятеж против короля Сигизмунда III. Поляки это называли вполне законным мероприятием — рокошем. В следующем году паны-рокошане были разбиты королевскими войсками. В ходе рокоша мятежники привлекли на свою сторону большое число малороссийских шляхтичей, а также запорожских казаков. После подавления мятежа почти вся эта публика отправилась на службу к Лжедмитрию II.

Всего к весне 1608 г. в войске Тушинского вора оказалось 2020 запорожцев. Их начальниками были Гриц (700 чел.), Подвидзавский (750 чел.), Ростенецкий (500 чел.) и Лис (100 чел.). Общая же численность войска самозванца составляла 14 220 человек Как видим, большей частью запорожцев в Тушине командовали польские шляхтичи Подвидзавский и Ростенецкий, а меньшей — атаманы Гриц и Лис. Откуда взялись два последних персонажа — неизвестно. В конце правления Сигизмунда III малороссийские казаки убили «королевского атамана Грицька»[67]. Видимо, тушинец Гриц и этот Грицька было одно и то же лицо.

Несколько позже запорожцы разошлись по разным польским отрядам. Несколько десятков или даже сотен запорожцев были в отряде Александра Лисовского — отпетого бандита, приговоренного в Польше к смерти. Вместе с Лисовским запорожцы осаждали Троице-Сергиев монастырь с 23 сентября 1608 г. по 12 января 1610 г. Об их участии в осаде упоминает и участник боевых действий Авраамий Палицын.

Однако в целом действия запорожцев в Смутное время практически невозможно отличить от действий польской и малороссийской шляхты, а также донских, волжских и местных «воровских» казаков.

Польский хорунжий Осип Бдило записал в своем дневнике, что поляки 11 мая 1608 г. захватили в крепости Болхов запорожца Федора Гедройца. Федор первоначально служил вору, а потом передался Василию Шуйскому. Сей казак относился к знатному литовскому княжескому роду. Эти князья правили литовскими племенами задолго до Гедимина. К роду Гедройцев принадлежал и знаменитый Довмонт — псковский князь и русский святой. Несколько десятков представителей этого рода находились на русской службе в XVIII — начале XX века.

Вот, к примеру, дикими расправами над населением в 1608 г. прославился какой-то атаман Наливайко. «Владимирский воевода Вельяминов (сторонник Лжедмитрия II. — А.Ш.) принужден был вооружиться против казаков или загонных, опустошавших Владимирский уезд. Посланный против них отряд взял в плен начальника грабителей — пана Наливайку… Весть о злодействах Наливайки дошла и до Тушина и привела в сильный гнев самозванца, который хорошо видел, как вредят казаки успеху его дела; он послал во Владимир приказ немедленно казнить Наливайку, а Сапеге, просившему освободить его, писал выговор в следующих словах: „Ты делаешь не гораздо, что о таких ворах упрашиваешь: тот вор Наливайко наших людей, которые нам, великому государю, служили, побил до смерти своими руками, дворян и детей боярских и всяких людей, мужиков и женок 93 человека. И ты бы к нам вперед за таких воров не писал и нашей царской милости им не выпрашивал; мы того вора Наливайку за его воровство велели казнить. А ты б таких воров вперед сыскивал, а сыскав, велел также казнить, чтобы такие воры нашей отчины не опустошили и христианской истинной православной крови не проливали“»[68].

Однако доказательств того, что Наливайко и его люди были запорожцами, нет. Тот же Яворницкий пишет: «…какие именно то были казаки, т. е. были ли то украинские, запорожские или какие-нибудь бродяги, принявшие имя казаков»[69].

Несколько сот донских казаков, служивших у Болотникова, разными путями попали в Тушино. Среди них были атаманы Иван Цика и Иван Заруцкий. На последнем стоит остановиться подробнее, поскольку он является, наверное, самой интересной личностью среди казачества времен Смуты.

Родом Иван Мартынович Заруцкий, по одним данным, из Тарнополя, а по другим — из Москвы. В детстве он был захвачен крымскими татарами. Иван провел несколько лет в Крыму, а затем бежал к донским казакам, у которых вскоре стал атаманом. Грамоты царевича Димитрия, отправленные на Дон, увлекли и Ивана Мартыновича. Есть сведения, что он с первым самозванцем пришел в Москву. После гибели Лжедмитрия I атаман Заруцкий вернулся на Дон, но вскоре он, теперь уже в войсках Ивана Болотникова, был вновь под столицей. Вместе с Болотниковым сидел в осаде в Туле, но потом был послан на поиски все еще не являвшегося «царя Дмитрия», во имя которого боролись осажденные. В Стародубе атаман Заруцкий нашел нового самозванца, примкнул к нему и стал близким ему человеком. Зимой, в целях собрать новые силы, Заруцкий побывал на Дону и весной 1608 г. привел в Орел 5 тысяч казаков. Тут еще раз стоит напомнить, что к числовым данным современников о величине казацких отрядов следует относиться осторожно.

Значительную часть тушинского казачества составляли воровские казаки, в основном те, кто подался в казаки уже после начала противоборства Лжедмитрия II с Василием Шуйским. Станиславский писал: «Как вор пошел из Стародуба, начал казачью службу зарайский крестьянин С Петров, с 1607–1608 г. был казаком „тульский жилец“ К Матвеев, в Тушине в казачьей станице „с бедности беспоместной“ находился бывший каширский сын боярский С.Д. Молохов. „Новоприборные“ казаки наряду с донскими и украинскими упоминаются в войске Лжедмитрия II осенью 1608 г.».

Одно из самых ценных свидетельств об источниках пополнения казачьих станиц в лагере Лжедмитрия II находится в обнаруженной Б.Н. Флорей челобитной детей боярских и посадских людей Переяславля-Залесского. В 1609 г. они «всем городом» просили самозванца защитить их от атамана «вольных» казаков (в другом документе он назван казачьим головой) Ф. Комнина, которого они обвиняли в убийствах, грабежах и приеме в свой отряд холопов переяславских дворян: «И у нас, холопей твоих, тот Федор Копнин людишек наших, полных, и докладных, и кабальных, в вольные казаки поймал сильно, и нам… твоей царские службы без людишек служити не с кем». О массовом показачении холопов и крестьян в период борьбы Василия Шуйского с Лжедмитрием II сообщает В.Н. Татищев, основываясь, по-видимому, на не дошедшем до нас источнике: «И через то (грамоты самозванца) во всех городех паки казаков из холопей и крестьян намножилось, и в каждом городе поделали своих атаманов»[70].

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?