Достойный высший суд - Лия Арден

* * *

На обратном пути Даян и Анис показывают мне несколько живописных садов в Паргаде. Мы заезжаем на рынок, где всегда шумно, пахнет фруктами и сладостями, а с прилавков блестят шёлковые и парчовые ткани, расшитые сложными узорами и украшенные бисером. Рядом же торгуют браслетами, серьгами и другими украшениями из серебра или золота с драгоценными камнями.

Наблюдая за илосийцами на Островах, мне казалось, что они замкнутые, скрытные и немного мрачные. Но здесь всё совсем не так. Жители Паргады открыто смеются или громко ругаются, споря о цене на товар. Другие переговариваются, обсуждая последние новости о том, что все жители портового городка вновь вернулись благодаря их принцу и принцессе. Я даже слышу крики в честь короля Даяна Герея Калануа, которые рвутся из распахнутых дверей полных таверн. Каждый такой крик ширит улыбку на моём лице, а брат держится невозмутимо, лишь изредка уголки его губ дергаются, когда мы слышим обрывки совсем нелепых историй о том дне. Мальчишки-подростки сражаются на палках, а маленькие дети спокойно играют у прохладной воды неглубоких бассейнов.

Я наблюдаю за происходящим. Всё кажется по сказочному идеальным, и это чувство оставляет странное беспокойство, словно здесь есть какой-то подвох. Что-то, что я не могу заметить за всей этой странной беззаботностью, которая особенно выделяется на контрасте ещё свежих событий, когда таких же илосийцев тащили в тюремных повозках Смотрители. Я тру переносицу, силясь разгадать, что во всей этой картине кажется мне странным, откуда у меня это чувство нервозности, но не нахожу ответа. Решаю, что жителям Паргады повезло быть под защитой моей семьи, и я должна радоваться, что Даян смог так хорошо о них позаботиться.

Мы возвращаемся во дворец как раз за несколько часов до ужина. У главного входа нас ждёт Самия, на ней простые штаны и рубашка. Судя по потным прядям, прилипшим к лицу и шее, она только что с тренировки, где ей так и не удалось выпустить пар из-за нашего исчезновения. Она смотрит хмуро, уперев руки в бока. Ни мне, ни Даяну не светит быстрое прощение.

– Мне стоит напомнить вам, ваше высочество, что не следует уходить из дворца без сопровождения хотя бы одного из Назари, – хлёстко бросает она своему будущему королю.

Брат ловит мой удивлённый взгляд.

– Злясь, Самия всегда переходит на официальные обращения, – тихо бубнит он. – Кстати, ты не спрашивала, но её главная позиция – посол. Именно Самия стоит между мной, народом, Советом и остальными потомками. Если Рушан и Анис – наша грубая сила, то Самия – наше мирное урегулирование. Правда, за её же спиной сеть шпионов и всех тайн.

– Даже Айла иногда взрывалась, когда Совет запрещал идти против Каидана, но Самии всегда удавалось уговорить все стороны, находя новые возможности, – согласно добавляет Анис.

Выражение лица девушки никак не смягчается, хотя она точно услышала комплименты в свою сторону.

– Должен же хоть кто-то быть у нас уравновешенным, в противном случае мы бы из конфликтов с другими странами не вылезали бы, – холодно отрезает подруга. – А сладкими речами вы сейчас ничего не добьётесь, можете и не пытаться.

– Но как у тебя это выходит, раз даже Айла теряет самообладание? Я думала, сестра самая спокойная среди нас, – интересуюсь я, перетягивая внимание на себя.

– Дар. Я не умею перемещаться, как Рушан, Анис или Даян. Не могу видеть прошлое, как Айла, или призывать тени, как ты. Но умею сглаживать обстановку, успокоить напряжённых или разозлённых. Заставить прислушаться. Как будто я могу заставить тени шептать. Я не могу навязывать волю или какие-то решения, но могу подготовить почву, чтобы склонить людей к нужному решению.

Отдаю поводья Аркана Анису и беру подругу под руку, утаскивая её во дворец и отвлекая от желания отчитать Даяна. Прежде чем скрыться за дверью, бросаю брату выразительный взгляд, что однажды я спрошу с него долг за эту услугу. Наш принц же, улыбаясь, как можно быстрее скрывается за поворотом вместе с Анисом, пользуясь тем, что Самия ослабила внимание.

– Ты когда-нибудь применяла Дар на Даяне или Айле? – тихо спрашиваю я, чтобы никто не услышал.

– На Даяне иногда, ему временами требовалось спокойствие, на Айле лишь два раза. – Лицо девушки мрачнеет, и я без подсказки догадываюсь, что это было после смерти мамы, а потом и папы. – После смерти королевы всем было тяжело, и я применяла его ко всем. На Анисе тоже получилось. Но вот Рушан каким-то образом сбросил мои уговоры, стряхнул как дурман и наорал на меня. Я была так удивлена, что даже не обиделась. Это был единственный раз, когда он грубо со мной говорил.

– Возможно, Дар Воды ему как-то помогает сопротивляться, – предполагаю я.

– Возможно. Мы никогда больше не говорили об этом. – Неожиданно Самия накрывает мою руку своей. – Ойро, не говори остальным, что я так поступила. Они не знают. Я не должна была этого делать. Не должна была вмешиваться в их эмоции, но они потеряли сон, временами мне казалось, что кто-то из них сойдёт с ума. Потеря королевы и тебя, а спустя короткий срок король Хисара тоже…

– Я не скажу, – перебиваю я подругу, избавляя её от необходимости оправдываться. – А где твоя комната? Ты живёшь с Даяном?

– Нет! Так нельзя, ведь традиции…

Я проглатываю смешок, наблюдая, как она смущается.

– Мы и видеться-то не должны были согласно обычаю. Помнишь? После помолвки обычно выдерживают месяц в полной разлуке. Но я – Назари, мы оба во дворце. После всего я не могла из-за помолвки бросить свои обязанности. Хотя Даян пытался придерживаться правил.

– Даян?! Пытался не видеться с тобой? – Я так удивлена, что сбиваюсь с шага.

Я прекрасно помню, что в детстве Даян протестовал буквально против половины наших традиций. Игнорировал те, что считал глупыми. Уверена, что и об этом правиле он думал так же. Разлука нужна, чтобы за месяц пара вновь обдумала своё решение, без слепоты влюблённости или желания. Самия вновь тянет меня к главной лестнице.

– Он целую неделю продержался, применяя перемещение каждый раз, как слышал мой голос или шаги, – усердно кивает она.

– А потом?

– Потом пришли каиданцы.

И всё испортили.

Шёпот словно озвучивает мои мысли и прилетает откуда-то из-за спины. Я начинаю привыкать к ним и даже не вздрагиваю, но мимолётно оглядываюсь.

– Самия. – Я стискиваю руку подруги и оттаскиваю её в сторону, понимая, что сейчас удачный момент для разговора.

– Да? – Та немного удивляется, когда я прячусь с ней в нишу, украшенную мозаикой, чтобы скрыться от глаз стражей, что стоят вдалеке. – В чём дело, Ойро?

– Расскажи, что произошло, когда два члена Совета начали настраивать людей против Даяна.

Лицо подруги моментально приобретает мрачное выражение, она явно не уверена, что стоит мне говорить, но я сильнее стискиваю её пальцы, доказывая, что отпускать не собираюсь.