Баловень судьбы - Владимир Гурвич

Он явно решил прощупать мои планы.

– Что же ты, мил человек, намерен делать? – Он взялся за бутылку, только на этот раз Сидоренко решил сжалиться надо мной и налил мне обыкновенной водки.

Я решил, что будет лучше, если я стану отвечать максимально уклончиво.

– Изучаю, что делается в компании. А потом решу, как мне поступить.

– Крепкая тут рука нужна, ох крепкая, – покачал головой Сидоренко. – Вижу, те, кто сейчас у нас заправляют, не удержат ее. Не бывало такого, чтобы Саша хоть разок за неделю на прииск бы не заглянул. А эти месяцами нос сюда не кажут. Оно, конечно, в поселке сидеть приятней. А здесь одни комары житья не дают. А еще сколько разных неудобств. У Саши любимый тост был: «За успех нашего безнадежного дела». Давай и мы выпьем.

После чистого спирта водка показалась минеральной водой.

– Скажите, Василий Трофимович, как бы между делом проговорил я, – а вы не помните, в тот день, когда убили дядю, где вы были?

Сидоренко спокойно посмотрел на меня.

– Проверяешь алиби, – хмыкнул он. – Что ж, верно делаешь. Это он со мной должен был встретиться в тот сто раз проклятущий день. Мы с ним договорились немного поохотиться, да погутарить про наши дела. вопросов много накопилось. Да только я запоздал, два парня у нас подрались. Пришлось воспитывать. А он взял да и не дождался. Так что когда все это произошло, аккурат в лесу я был, к нему спешил.

– И ничего подозрительно не слышали, не заметили.

– Ничего. До места, где его убили, я далеко был, никак не меньше трех километров. А у тебя какие-нибудь зацепочки есть?

– Да так, ничего. Просто хочу разобраться.

– Я бы тоже хотел знать, кто тот гад, кто его застрелил. Своими бы руками удавил.

Сидоренко для наглядности выставил передо мной свои далеко не маленькие кулачища.

Трапеза закончилась.

– Хочешь поглядеть на прииск?

– Затем и приехал.

Сидоренко хитро хмыкнул, но ничего не сказал.

– Тогда пойдем.

Мы подошли к реке.

– Желаешь посмотреть на то, из чего все беды людские проистекают? – спросил Сидоренко. Я кивнул головой. – А ну, Петр, покажи хозяину, что ты там намыл.

Петр, средних лет мужчина, поднес ко мне ковшик. На его дне я увидел маленькие золотинки.

Невольно я почувствовал волнение.

– Я могу золото подержать.

– Только не россыпь, – предупредил меня Сидоренко.

Петр осторожно насыпал на мою ладонь золотого песка. Я смотрел на него и испытывал противоречивые чувства. С одной стороны я понимал, что держу в руках великую силу, которая дает власть, богатство, позволяет получать без ограничений как самые грубые, так и самые утонченные наслаждения. С другой – это были всего лишь малюсенькие крупинки, которые можно легко швырнуть в реку. И ровным счетом ничего не изменится, абсолютно ничего не произойдет, все останется на своих местах.

Я аккуратно ссыпал золотой песок обратно в ковш.

– Ну что почувствовал? – поинтересовался Сидоренко.

– Трудно передать словами. Что-то такое очень важное, как будто бы прикоснулся к какому-то истоку.

– Так оно и есть, – согласился глава прииска. – Этот песочек и стал истоком всей компании. Ну айда дальше.

Сидоренко, несмотря на солидный возраст – потом из личного дела я узнал, что ему шестьдесят девять – казался неутомимым. Он не только показал мне весь прииск, но и его окрестности. А место было сказочным по красоте. Вокруг возвышались поросшие лесом горы, между которыми петляла синей лентой быстрая, мелкая, катящая вниз студеную, как из холодильника, чистую, словно отфильтрованную, прозрачную, будто хрусталь, воду река. Я попробовал ее на вкус, такого умопомрачительного напитка я еще не пил.

После прогулки мы снова оказались в шатре, где, к своему ужасу вновь обнаружил плотно уставленный яствами и питьем стол. Правда, когда я сел за стол, то у меня пробудила аппетит, и я набросился на еду. Но на предложение поднять бокал за дорогого гостя, я отказался. Я был уверен, что сегодня вечером мне лучше быть трезвым.

Стемнело, долгий день кончился. Сверху на лагерь вместе с плотным, как чернила мраком, спустилась и прохлада. В легкой курточке мне стало зябко. Сидоренко вынес мне телогрейку, и я с благодарностью накинул ее на плечи.

Старатели для обогрева разожгли несколько костров, мы с Сиидоренко присели к одному из них.

– Ну как тебе у нас? – спросил Сидоренко.

– Очень нравится. Так легко дышится, как будто и не на земле, а где-то на другой планете.

– Так оно и есть, я в городе не могу, задыхаюсь. А ты оставайся, – вдруг предложил Сидоренко. – И Сашок будет доволен. Он очень тосковал, что у него нет наследника.

Я удивленно посмотрел на своего собеседника.

– Что значит: «будет»? Вы думаете, он оттуда, – кивнул я на звездное небо, – смотрит на нас, слушает наши разговоры.

– Конечно, смотрит и слушает. Разве он может оставить свое дело. Он же в него душу вложил. Вот она и наблюдает за всем тут происходящем.

Кто знает, может, он и прав, подумал я. И все же гораздо больше, чем наблюдающая за нами дядина душа меня занимало сейчас нечто иное. Я придвинулся вплотную к Сидоренко.

– Я так полагаю, что этот ваш «Сержант» сегодня может напасть на лагерь.

– Вряд ли, в последний раз он получил хороший отпор. Ребята потом в том месте, где была его банда, кровь нашли.

– Это все так, да только на меня идет охота. По всем правилам. Кто-то хочет меня убить. Не случайно же стреляли в вертолет, на котором я летел, не с птицей же его спутали. Я не знаю, каким образом, но у меня есть ощущение, что этот Сержант как-то связан с теми, кто стремится с мной расправиться, выполняет их заказ.

Я видел, что Сидоренко воспринял мое сообщение весьма серьезно.

– А что, может, ты и прав. Усилим-ка дозоры. Пойду-ка я отдам распоряжения.

Мне, как важному гостю, была отведена отдельная палатка. Хотя события сегодняшнего дня меня порядком утомили, но сну никак не удавалось смежить мои веки. Я не знал, откуда ко мне пришла такая уверенность, что эта ночь спокойной никак не будет, но она не давала покоя. Помаявшись с полчаса, я оделся, засунул пистолет за пояс и вышел на свежий воздух.

И почти сразу же наткнулся на Сидоренко.

– Чего не спишь? – не очень любезно спросил он.

– Не могу. Жду. Как вы думаете, откуда они скорей всего придут?

– Вон оттуда, – показал он куда-то в темноту.

– Почему?

– Там самый удобный подход, там расщелина, по ней можно пройти сразу по нескольким дорогам. И по верху и по низу. Сам понимаешь, все их не перекроешь. А «Сержант» эти места знает, сам отсюда.