Колыбельная для жертвы - Стюарт Макбрайд

Тележка доктора Константайн была заложена прозрачными пластиковыми пакетами, в порядке от самого большого до самых маленьких. Сама же она, мурлыкая тему из какой-то древней мыльной оперы, копалась в пакете с куском чего-то лилово-черного.

Элис сидела на стоявшем в отдалении секционном столе, красные кеды мотались в метре от пола; опять обнимала себя одной рукой за талию, а другой теребила волосы. Пялилась на камеру видеонаблюдения, висевшую над ее головой.

– Тут камер много.

– Весь зал просматривается. Лет шесть назад заметили, что из камер длительного хранения трупы пропадать стали. Без понятия, кто этим занимался и что с ними потом делали. – Пожал плечами. – Добро пожаловать в Олдкасл.

– Кхм-м-м… – Элис продолжила теребить волосы. – Размышляла тут над психологическим портретом, который доктор Дочерти составил, в том смысле, что теперь понимаю, почему он думает, что Неусоб-Пятнадцать – это одинокий мужчина, охотящийся на…

– Это тот же самый профиль, который они с Генри составили восемь лет назад. Он только текст слегка подредактировал и изменил возраст парня. Было «лет около тридцати», а стало «лет двадцать пять – тридцать». – Затхлый воздух комнаты, словно ржавый скальпель, прорезал противный звонок, это был городской телефон, висевший на стене рядом с холодильником с образцами тканей. Он звенел, звенел и звенел, потом смолк. Я уставился на него. – Дочерти явно думает, что Неусоб-Пятнадцать и есть Потрошитель.

Телефоны… Взглянул на тот, что висел рядом с холодильником. Откуда он мог знать? Откуда он мог знать, что они работают?

Элис продолжала болтать ногами.

– Хочу поговорить с выжившими, сделаем все что возможно, Медведь сказал, что мы сможем…

– Как только Хитрюга пришлет по ним всю информацию. – Я махнул тростью в сторону доктора Константайн. – Эй, док? Вам еще долго?

Она поднесла к печени длинный разделочный нож:

– Пожалуйста, не называйте меня «док». А то мне начинает казаться, что я – один из Семи Гномов. – Отхватила кусок печени, потом нарезала ее аккуратными кусочками. – Мне тут работы еще часа на три по меньшей мере. Может быть, больше. Будет зависеть от того, найдет ли ваш морщинистый друг тела других жертв.

– А кто вам с компьютерами помогает?

Сунула блестящий лиловый кусочек в пробирку:

– Никого у меня нет.

– Думал, что вы продвинуты в этих делах. – Вытащил мобильник, нажал на ячейку «БОСС».

Джейкобсон ответил с пятого раза:

– Эш?

– Почему у вас нет специалиста по судебной компьютерно-технической экспертизе?

– А что, нам такой нужен?

– Детектив-сержант Сабир Ахтар, работал в нашей команде, не знаю, продолжает сейчас работать или нет, но он один из лучших.

– Дальше.

– Прикажите ему проверить все исходящие звонки из телефонной будки, которую мы обнаружили сегодня утром, той самой, где Потрошитель был с Клэр Янг. Он не выбирает места наугад, ему нужно, чтобы рядом находился телефон, откуда можно позвонить в «скорую». Это значит…

– Это значит, что он предварительно выбирает такие места и делает пробные звонки.

– Пусть Сабир отследит каждый звонок за последние шесть недель. Вполне возможно, там есть какая-то система. И передайте ему пленки с записями звонков жертв в Службу спасения. Пусть очистит пленки и избавится от посторонних шумов. Нас не интересует, где их прослушивали, но если мы сможем услышать на записи что-нибудь с того места, где сообщение записывалось… Ради этого стоит постараться.

Молчание на другом конце.

– Вы меня слушаете?

– Может быть, ты не такой бесполезный, в конце концов. Дам тебе знать. – Джейкобсон отключился.

Секунды через три мобильник зажужжал. Текстовое сообщение от Хитрюги.

Мэри Джордан и Рут Лафлин. И ничего о Лоре Страхан.

Написал ему ответ, сунул мобильник в карман. Протянул Элис руку, помогая ей слезть с секционного стола:

– Константайн уже взрослая девочка, может сама о себе позаботиться несколько часов. Пойдем поговорим с выжившими.

Когда мы вошли в приемную, Дагал взвизгнул. Схватил книгу записи умерших и прижал к груди:

– До смерти меня напугали…

Я помедлил, держась одной рукой за дверь во внешний мир.

– Найди образцы тканей, о которых говорил, и тело Натали Мэй, или в следующий раз, когда мы встретимся, вскрытие будут делать тебе. Понятно?

Он еще крепче прижал к груди книгу:

– Да, конечно, мы уже ее ищем, никаких проблем.

– Лучше бы их не было. – Я нажал на ручку двери и вышел вслед за Элис в серое утро.

Дождь барабанил по асфальту, стекал по бетонным стенам морга. У погрузочной эстакады разлилось целое озеро, в него сливалась вода из переливного резервуара.

Небольшой навес был не самым надежным укрытием от дождя, но все-таки лучше, чем совсем ничего.

Элис накинула на голову капюшон:

– Жди здесь, я заведу машину.

Побежала, перепрыгивая через лужи и высоко задирая колени. Пикнула электронным замком, села за руль. «Сузуки» моргнула фарами, потом заработал двигатель. Машина дернулась и поехала по лужам в сторону двери морга. Я похромал к ней, забрался внутрь.

Окна запотели, съедая дневной свет, потом за ними не осталось ничего, кроме размытых силуэтов и едва различимых теней. Элис включила печку на полную. Ее рев заглушил звуки барабанившего по крыше дождя.

– Извини… Всего минуту погреемся.

Стук в машинное окно, она вздрогнула. Стекло заполнила мужская грудь, едва различимая из-за тумана. Пиджак, рубашка и галстук.

Окно с жужжанием поползло вниз.

– Чем могу помочь?

Салон заполнил писклявый голос:

– Прекрасного вам дня, милая леди. Можно ли поинтересоваться, куда это вы собираетесь везти нашего доброго друга мистера Хендерсона?

Вот черт.

Вылез из машины, сжимая руки в кулаки:

– Джозеф.

Он взглянул на меня через капот и улыбнулся. Большие торчащие уши, лоб неандертальца, выдающийся вперед подбородок и короткая стрижка, не скрывающая шрамов, которыми исполосована кожа головы. Дождь выбивал барабанное соло на его большом черном зонте.

– Мистер Хендерсон, как приятно, что вы больше не находитесь в заключении. Мы так по вам скучали. Вы в порядке?