Подбор персонала в мире оборотней, или HR нигде не пропадет - Алла Александровна

Это, наверно, наказание за всех тех, вообще не властных боссов на букву “М”, и не подумайте, что “молодец”, с которыми приходилось иметь дело в моей прошлой жизни! Я-то все смеялась, что нормальных мужчин, способных принимать решения и нести за них ответственность, не осталось! И вот теперь получила! По-полной! Надо все-таки было аккуратнее как-то с предсмертными желаниями… Или конкретнее.

Вырываться силой бессмысленно, только крепче перехватит… Ладно, будем по-другому действовать.

— Мне дышать тяжело…

Тиски тут же разжимаются, и я аккуратненько сползаю с коленей босса, на которых, оказывается, полулежала все это время.

По пути проверяю одежду, наличие юбки, пуговиц на блузе и прочих важных для местных дам вещей.

Все в порядке, можно выдохнуть.

Хотя… Перехватываю внимательный взгляд босса на свои обнажившиеся коленки, торопливо натягиваю юбку пониже и решаю пока не выдыхать. Рановато…

— А куда мы едем? — это я так пытаюсь разрядить сгустившуюся атмосферу, показательно непринужденно оглядываюсь по сторонам, сажусь ровнее.

— Домой.

А мы немногословны… И злимся. И чего это мы злимся? И что стало с тем мальчиком, что так трогательно вел меня под ручку? А с теми полицейскими, что так мужественно боролись с серым зверем? А с смешливым и наглым Тайгером?

Короче говоря, вопросов море, но что-то мне подсказывает, не иначе, как инстинкт самосохранения, что устраивать сейчас блиц-опрос не стоит…

— Я бы хотела все же узнать, что там случилось… — обтекаемо начинаю я светскую беседу, старательно не упоминая никаких имен и званий.

— Вот и мне, — Максан медленно, словно заржавевший терминатор, до которого в этом мире, я очень сильно надеюсь, дело не дойдет, разворачивается сильнее в мою сторону и сверлит своим фирменным жестким взглядом. Естественно, пугаюсь, и даже немного по-настоящему, смотрю на него, преданно хлопая ресницами, — интересно.

Далее следует пауза. Серьезная такая. Мы смотрим друг на друга, и тишина в машине сгущается.

У водителя, безмолвной куклой восседающего на своем месте, начинают инстинктивно прижиматься уши к голове. Очень забавно смотрится, такая, чисто звериная реакция на человеческом теле, но я это отмечаю машинально, потому что основное внимание — на моем боссе.

Он молчит. И смотрит. И молчит.

Так…

Я сама, что ли, догадываться должна? Или задавать наводящие вопросы? Пожалуй, придется… И вообще, Сандрина, где твое умение профессионально вытягивать информацию из собеседника? С каких пор ты оперируешь закрытыми, предполагающими только односложные, конкретные ответы, а то и вовсе лишь “да” или “нет”, конструкциями?

Может, Максан ждет от меня инициативы?

Смотрит, конечно, страшно, но явно не планирует набрасываться, атмосфера не та… Надеюсь…

И только я решаю, что надо брать все в свои руки, как Максан не выдерживает, сграбастывает меня за плечи горяченными лапами, наклоняет к сиденью и рычит в лицо жутко и тихо:

— Это у тебя надо спросить… Какого… Ты… Вечером… В темноте… С Тайгером!!!

Последнее слово он буквально ревет мне в лицо, очень в этот момент напоминая жуткого огнедышащего дракона.

У меня аж сердце замирает, хотя, вроде бы, иммунитет от разнообразных рычаний босса давно уже приобретен.

— Я… Я не с Тайгером… — решаю прояснить главный триггер Максана, — я шла с работы… А тут зверь… И я побежала… А Тайгер, он просто мимо… Проходил…

— Одна? Ночью? — Максан рычит уже тише, но отрывистые фразы, а еще появившиеся клыки во рту говорят, что волк себя едва держит… Да что за бред такой? С чего это все? И, самое главное, я-то причем? Я вообще не виновата!

— Вечер же… — бормочу я, чувствуя себя крайне неуютно под наливающейся тяжестью массивной тушей волка. Тревожит меня это положение! И напоминает кое-что, не совсем правильное, что у нас не так давно происходило. В этой же машине. На этом же сиденье.

— Машина тебе зачем? — продолжает он, уже тише гораздо, но мои надежды на то, что сейчас упокоится и отпустит, слабеют с каждым мгновением… Потому что взгляд волка наливается бешеной звериной зеленью. Тревожный признак! Меняй диспозицию, Сандрина!

— Хотела… Прогуляться…

— С Тайгером?

— Нет! Нет! Он мимо… Пробегал…

— Лучший детектив отдела убийств просто мимо моего офиса пробегал? Вечером? Ты сама-то себя слышишь?

— Но это так! — я хмурюсь и начинаю злиться. А это — не очень хороший знак. Для волка прежде всего. Потому что в обычном состоянии я — лапочка и няша, умею найти подход к каждому… Но если меня несправедливо обидеть или разозлить, то получается, как в том анекдоте, когда “плевать, на каком глазу у тебя тюбетейка”. И вот сейчас именно такая грань.

Только что я тут умирала, и волк переживал, просил потерпеть, а теперь, стоило мне недальновидно прийти в себя раньше времени, и все! Самая виноватая оказалась! И с чего бы это?

— На тебе слишком много его запаха… — зрачки волка зеленеют все больше, — для простого пробега… Сандрина… Если ты с ним встречалась тайно…

— Да прекрати уже! — я решительно толкаю массивную тушу босса в плечи, прекрасно понимая, что ничем мне это не поможет, я в его власти, но в любом случае, надо обозначить намерения сопротивляться до последнего, — отпусти меня!

Максан на мгновение замирает, смотрит на меня, отвечаю ему крайне решительным взглядом, ни тени игры или слабости, сейчас не время для нежных няш.

И затем нехотя убирает руки, садится рядом, трет лицо ладонью, словно пытаясь привести себя в чувство.

— Максан, — я, понимая, что еще чуть-чуть, и мой босс опять покроется бронебойной защитой, ловлю момент и напираю, — я не понимаю причин такого отношения ко мне. В конце концов, я — пострадавшая сторона. На меня напал какой-то маньяк…

— Кто? — Максан недоуменно отнимает ладонь от лица, и я соображаю, что такого слова тут могут и не знать, потому поясняю:

— Тот, кто сошел с ума, одержимый…

— А… Да, ты права… Это был одержимый. Брачная Луна близко, вот и сходят с ума самые нестойкие…

— Брачная Луна?

— Да… Впрочем, потом об этом.

— То есть, он хотел меня… Эм-м-м… Верней, он не хотел меня сожрать? — до меня доходит, пусть и туго, особая пикантность ситуации.

— Да. — Максан откидывается на спинку сиденья автомобиля, тяжело смотрит на меня, — именно так. Он хотел тебя утащить в свое логово. И там…

— Ох… — машинально обхватываю себя