Брекен и Ребекка - Уильям Хорвуд

у себя в норе в Бэрроу-Вэйле или бродил по отдаленным туннелям, которыми почти никто не пользовался.

Единственным кротом, с которым он находился в постоянном тесном общении, был Босвелл, хотя и с ним Брекен вел себя довольно-таки бестактно и бесцеремонно.

В Бэрроу-Вэйле стали говорить, что Брекен уж больно высокомерен и заносчив, но никто не оспаривал его права руководить системой, памятуя о том, что именно он помог избавиться от Руна и приказал убить Мандрейка, не забывали также о его легендарном переходе через болота.

Вдобавок вскоре нашлись другие темы для обсуждения, в частности неубывающая жара, из-за которой, как сообщил кто-то из кротов (хотя никто не знал, кто именно), количество червей в земле на лугах стало оскудевать, а некоторые из обитателей Болотного Края говорили, что от болот исходит жуткая вонь, а такого еще не случалось на чьей-либо памяти, и все дружно сошлись во мнении, что при подобной засухе трудно не впасть в раздражение, если не сказать больше.

В отличие от остальных кротов, которых донимали различные заботы, Босвелла главным образом тревожили причины перемен, происходивших с Брекеном. Он явился свидетелем того страшного шока, который перенес Брекен, когда Ребекка покинула их в Самую Короткую Ночь. Насколько ему было известно, с тех пор эти двое больше ни разу не встречались. И конечно же, он заметил, что если прежде Брекен довольно часто вспоминал о Ребекке, особенно во время их возвращения из Нунхэма, то теперь он вовсе перестал упоминать о ней, хотя порой, разговаривая с веселыми, отличавшимися живостью самками или прогуливаясь по поверхности земли, когда налетевший откуда-то ветер раскачивал ветви деревьев, холодная самоуверенность соскальзывала с Брекена, и он принимался с грустным видом озираться вокруг, словно пытаясь отыскать то, что потерял.

Босвелл был слишком умен, чтобы понапрасну вызывать неудовольствие Брекена, но, если речь случайно заходила о целительстве или о ком-то из данктонских или луговых кротов, которых вылечила Ребекка, он пытался втянуть в беседу Брекена, полагая, что тому станет легче, если он выговорится. Но у него ничего толком не получалось. Упоминания о Ребекке внешне не задевали Брекена, он почти никак на них не реагировал, отделываясь всякий раз общими фразами вроде:

— То, что у нас в системе есть такая целительница, как Ребекка,— огромное благо для всех. Нам невероятно повезло, что кто-то смог заменить Розу.

При этом он говорил весьма сдержанно, тщательно выбирая слова, и Босвелл, догадываясь, что за этим скрывается неискренность, понимал, что не сумел ничего добиться.

Ребекка редко появлялась в Бэрроу-Вэйле, хотя, пожалуй, в этом не было ничего особенно примечательного, ведь в свое время Роза тоже нечасто туда заглядывала. Роза считала, что кротов, которым нездоровится, следует лечить там, где поменьше посторонних глаз, а никак не в Бэрроу-Вэйле, где их слишком много.

Ребекка по-прежнему жила в норе, которую она выкопала себе после смерти Розы, и в жизни ее мало что изменилось. Комфри, существо необычное и восприимчивое, все так же питал глубокий интерес к различным травам и растениям. Он остался по соседству с Ребеккой и старался почаще бывать с ней вместе, отчасти потому, что чувствовал себя не слишком уверенно, а также пытаясь уберечь Ребекку от безысходного отчаяния. Порой он отправлялся на поиски новых трав, но почему-то часто оказывался там же, где была Ребекка. Он будто чувствовал, какие травы ей необходимы, и мог появиться в каком-нибудь отдаленном уголке, неся ту самую траву, которая была нужна ей для лечения. Они относились друг к другу с большим теплом и доверием, и все кроты стали воспринимать его как помощника Ребекки, что позволило ему свободно путешествовать по обеим системам, и со временем он стал величайшим знатоком по части лекарственных трав, распространенных в их пределах.

Виолету поглотил круговорот жизни «Луговой системы, она совсем перестала заходить к Ребекке и, разумеется, не встречалась с Брекеном.

Ребекка ни разу не попыталась навестить Брекена, по никому не пришло в голову удивляться этому. Кроты привыкли считать, что у целителей всегда все в порядке, и если у Ребекки и не все было ладно, об этом не догадывался никто, кроме Комфри, который замечал гораздо больше, чем думала Ребекка.

Босвелл понял, что разрыв между Ребеккой и Брекеном повлиял на отношение Брекена к Камню, и это удручало его сильней всего. Брекен уже не испытывал прежнего благоговения перед Камнем и довольно часто отпускал замечания иронического или скептического характера:

— Все это иллюзия, которой тешат себя некоторые, но со временем они поймут что к чему.

А когда Босвелл решился предложить ему отправиться к Камню и помолиться о том, чтобы он ниспослал им дождь, Брекен ответил:

— Если он ниспошлет нам дождь, Босвелл, начнется потоп, твой Камень склонен к подобным шуткам, когда он откликается на молитвы.

Любые просьбы о том, чтобы наведаться к Камню или в Древнюю Систему, где Босвеллу очень хотелось побывать вместе с Брекеном, неизменно приводили Брекена в холодную ярость. Он строго-настрого запретил всем кротам пользоваться туннелями Древней Системы. А к Камню пусть себе ходят, если им больше нечего делать.

Поначалу все это ужасно огорчало Босвелла, не только потому, что он любил Брекена как никого другого, но и потому, что он стремился завершить миссию, с которой явился в Данктонский Лес: отыскать Седьмой Заветный Камень и Седьмую Книгу, которые согласно его убеждениям там находились. Он заводил разговоры с другими кротами, встречавшимися ему в туннелях системы, обращался к старикам, в чьей памяти сохранилось многое, пытаясь найти в историях, которые они ему рассказывали, какие-то наметки сведений, которые помогли бы ему продвинуться в поисках. Он даже рассказывал им об Аффингтоне, если они задавали о нем вопросы или если ему казалось, что это поможет освежить их воспоминания о родной им системе. Порой его подмывало отправиться в Древнюю Систему в одиночку, но его удерживала уверенность, что только Брекен способен вывести его к цели.

Но по прошествии некоторого времени случилось нечто странное: страстное желание Босвелла отыскать Седьмую Книгу начало ослабевать. Он словно понял, что нужно набраться терпения и ждать, пока все не сложится само собой. Босвелл стал склоняться к мысли, что Брекен по каким-то непостижимым причинам связан с Камнем куда более тесно, чем можно было предполагать, и исполнение воли Камня происходит при посредстве Брекена. Он очень радовался тому, что Брекен, несмотря на дурное расположение духа и раздиравшие его противоречия, ни разу не попытался прогнать его, и мысль о том, что в нужную минуту он сможет прийти