Зимний Бал, или Еще один шанс для попаданки - Оксана Гринберга

ней всегда! – торжественно произнес Рори, а я немного растерялась от происходящего.

Но нашлась.

– Погодите! – выдохнула изумленно. – О чем это вы только что договорились?!

Но отвечать мне никто не спешил. Вместо этого оба смотрели на меня с заговорщическим видом.

– Почему вы ни о чем не спросили у меня? – задала я вполне логичный вопрос.

– Какой бы вы хотели подарок на праздник, Рина? – тотчас же «исправил» ситуацию Маркус.

И тем самым сделал ее только сложнее.

– В подарок на праздник я бы хотела если только праздник, – сказала ему, решив, что тем самым введу Маркуса в заблуждение, и такое мне наверняка не грозит. – Но вы ни в коем случае не должны брать в голову ни меня, ни моего брата!

Заодно дома я собиралась серьезно поговорить с Рори о том, что нельзя клянчить подарки у малознакомых магов, пусть они и наши соседи. Так ведут себя только невоспитанные дети.

К тому же, прежде чем что-либо от кого-либо получать, неплохо бы выяснить его намерения и понять собственное к нему отношение.

Потому что я запуталась, залипла в паутине, потеряв из нее выход, и теперь напоминала себе дергавшуюся мушку.

Уж больно Маркус был похож на Вадима, который любил меня в прошлой жизни!

Но с Вадимом я рассталась, оставив его в далеком прошлом, а теперь мое настоящее занимал Высший Маг из Ровейны. И нравился мне очень сильно.

Причем именно он, в этой его ипостаси, а вовсе не Вадим Воронов из моих воспоминаний. Настолько сильно, что я больше ничего не понимала.

Наконец, в очередной раз ничего не поняв, попросила у Маркуса продолжить свой рассказ.

Оказалось, проблема с Отступниками в Ровейне давно уже приняла такие обороты, что серьезно тревожила умы королевы и Парламента. Отступников с каждым днем становилось все больше, инквизиция работала не покладая рук, разыскивая и отлавливая их во всех уголках страны.

– Быть может, стоило обойтись без инквизиции? – шепотом спросила я. – Постараться найти другое решение?

Опасливо оглянулась – вдруг я произнесла ересь, за которую меня немедленно покарают?

Оказалось, попытки ужиться с Отступниками приводили к многочисленным жертвам среди мирного населения. Мало кто из них способен контролировать свой извращенный магический дар, и то, что поначалу кажется лишь темными полосами на их руках и минимальным проявлением магии и может спать годами…

В один ужасный день оно превращается в ураган, сметая все на своем пути.

Включая самого Отступника.

– До вашего отца, Рина, никому не удавалось найти способ и развязать узлы в энергетических каналах человека и направить течение его магии по проверенному тысячелетиями руслу. Отступники аккумулируют магию внутри себя, в этом отличие их Дара от традиционного. Вскоре она уподобляется нарыву, который однажды выйдет наружу, вызвав самые разрушительные последствия.

– Но есть же Отступники, которые контролируют свой Дар?

– Да, они существуют, – не слишком охотно согласился Маркус. – Их называют Проявленными. Если им удается совладать с тем, что они имеют, то… Их способности и силы попросту не укладываются в голове. Они во многом превосходят наши.

– Неужели с такими нельзя договориться? – спросила я, вспомнив о Кристофере Рансене.

Судя по всему, Разрыватель Пространства и был тем самым Проявленным Отступником, оказавшимся не по зубам инквизиции Ровейны.

– Было несколько попыток, но все они закончились мятежами и кровопролитием. Однажды Отступники даже захватили власть в Ровейне и устроили террор, убивая всех носителей обычного магического дара. Вы должны это помнить из школьной программы, Рина!

Я не помнила, но кивнула, подумав, что в ненависти и противостоянии обе стороны зашли слишком далеко.

– И ваши поиски… – произнесла я.

– Пока еще не увенчались успехом. Но если нам удастся разыскать открытие вашего отца, мы решим эту проблему раз и навсегда. Я твердо намерен не сдаваться, хотя не обнаружил ни малейших зацепок ни в вещах, ни в бумагах Стефана Одриджа. Вполне возможно, вы с братом сожгли его записи в темные для вас времена.

– Я бы ни за что такого не сделала! – сказала ему возмущенно.

– Это мог сделать Рори, сам того не ведая, – пожал плечами маг.

– А можно мне булочку? – попросил брат, остановившись возле той самой кондитерской, откуда нас с ним прогнали день назад. – Или лучше вон того шоколадного зайца!

– Рори, ну разве можно так себя вести?! – в отчаянии выдохнула я, уставившись на швейцара, который вчера смотрел на нас как на грязь.

Теперь же он едва не стелился перед Высшим Магом.

– Нам стоит зайти и посмотреть на зайца, – произнес Маркус, улыбаясь. – Это довольно сложный выбор, Рори, потому что зайцев у них много.

И перед нами тотчас же распахнули дверь.

Решив, что ругаться с братом и Маркусом на виду у противного швейцара и выходящих из кондитерской дам в дорогих одеждах я не стану, с обреченным видом потащилась внутрь.

Вскоре Рори был куплен шоколадный заяц за безумные пять фартингов. Услышав цену – почти половина заработанного Риной Одридж за месяц на фабрике! – я напрочь отказалась что-либо себе выбирать.

На это Маркус принялся выспрашивать у брата, что может мне понравиться.

Поняв, что Рори сейчас нафантазирует на десять, а то и двадцать фартингов, ткнула пальцем вот что-то маленькое за стеклом прилавка, решив, что оно не может стоить слишком дорого.

Ошиблась.

Причем очень сильно.

Но от кофе и горячего шоколада я все же сумела отказаться, несмотря на нытье брата. Вместо этого Рори получил сверток со сладостями, и мы вышли из кондитерской под угодливые слова швейцара: «Всегда вам рады, господа! Приходите еще раз!»

Отправились дальше, и счастливый Рори сообщил, что будет есть своего зайца дома.

– Мы получили доступ ко всем оставшимся записям вашего отца и его вещам. Часть из них с магическими составляющими до сих пор находится в нашем отделе, и их пристально изучают сильнейшие маги Ровейны.

– И вы среди них?

Немного помедлив, Маркус кивнул. После чего добавил:

– Но, как я уже говорил, мы ничего не обнаружили. И оно даже не оказалось вмуровано в стены вашей квартиры, – усмехнулся он, и я поняла причину, по которой маг поселился в доме на Цветочной улице, 15.

– На детей Стефана Одриджа, конечно, тоже обратили внимание, – добавил Маркус. – Вас уже допрашивали, но это произошло еще до того, как я вернулся в Ровейну.