Мортем - Наталия Шипски

переоделась, закинула вещи в стиральную машину и без сил развалилась на диване. Телефон завибрировал.

«Как вовремя», – подумала Лея, проверяя уведомление.

«В смысле хочет закончить терапию?! – она резко вскочила с кровати, – неужели я настолько ему о чем-то напомнила? Нет… Нет, так не пойдет».

Она в спешке искала решение. Ответ пришел быстро, но назвать его правильным вряд ли у кого-то повернулся бы язык. У Леи не было никакой гарантии результата, но ей очень хотелось верить, что видит Ричарда не последний раз.

***

Очевидно, если бы не тот случай с клиенткой, сегодняшний вечер Ричард проводил бы в компании Софии. С того момента, когда София заглянула к нему в кабинет, они с больше не разговаривали. Ричард хотел ей позвонить, но представил, как излишняя экспрессивность девушки проникает ему под кожу, и остановил себя. Он все еще чувствовал, что уединение для него сейчас очень важно, и старался доверять своему телу.

В соседней квартире кто-то отмечал день рождения. Ричард прислушивался к их веселому вечеру: приглушенным песням, занимавших первые строчки музыкальных чартов, чужому смеху, звукам топающих в ритм ног. Он считал себя хорошим соседом. Шум за стеной не доставлял ему неудобств, Ричард мог ощутить умиротворение и среди тысячи самых противных звуков вокруг, и в кромешной, пугающей тишине, настолько сильной, что ощущаешь, как кровь бежит по венам. Уголек тихо мурлыкал у хозяина под боком, дополняя домашнюю атмосферу. Нет, Ричарду сейчас совсем не хотелось видеть Софию.

Телефонный звонок его испугал. Он отвлекся от ноутбука и посмотрел на номер звонившего. Непроизвольно сердце Ричарда забилось чаще. Несколько секунд он раздумывал, затем принял вызов.

– Здравствуйте, – с безразличием в голосе ответил он.

– Здравствуйте, Ричард. Мы можем поговорить? – мягко спросила Лея.

– Я же написал, что не смогу больше вас вести, и вы, вроде как, поняли, – Ричард не хотел показаться грубым, но его голос прозвучал сейчас так, будто Лея – последний человек, с которым он сейчас желал разговаривать. Может, это так и было.

– Я знаю, просто… Вы больше не мой психотерапевт, а я – не ваша клиентка. Я редко позволяю себе такое, но почему-то я не могу выкинуть вас из головы. Я вам напомнила о прошлом, но это не значит, что… В общем… Может, вы дадите шанс чему-то новому в жизни? Я не знаю, чем вас задела, я совсем не знакомый вам человек, и все же… Черт, если бы вы не завершили досрочно нашу терапию, я бы сделала это сама через пару недель. Не знаю, зачем я вам звоню. Не хочу потом жалеть о том, что не попробовала, – Лея нарочно делала короткие паузы и пыталась показать спутанность мыслей. Она считала, что именно так повела бы себя девушка, которая волнуется во время романтических признаний.

– Кхм, – откашлялся Ричард, подбирая слова. – Простите, но я не могу вам ничем помочь. Свяжитесь с кем-нибудь из предложенных мною специалистов. До свидания, Лея.

Ричард завершил звонок и кинул телефон на диван. «Хм, – думал он, – как-то это нехорошо и очень странно».

***

Звонок был вынужденной мерой для Леи. Ей пришлось соврать Ричарду, хотя она до последнего старалась оставаться честной. Свою речь Лея посчитала легкомысленной, слишком уж хотела придать словам достоверности. Удалось ей или нет —это уже не имело значения. Теперь Лея могла опустить руки с достоинством. Ее боевой дух еще сопротивлялся проигрышу, но все-таки тоже потихоньку ослабевал. «Дело ритуальных услуг» зашло в ожидаемый тупик, из которого она больше не видела выхода.

2

С каждым годом от Ричарда отдалялось все больше людей. Их собственные семьи, дети, новые знакомства, затмевавшие старые, не предполагали гармоничного существования рядом с добрым дядей Ричардом. Связь с людьми из прошлого поддерживалась на уровне поздравлений с праздниками и фразой: «Как-нибудь нужно встретиться», – сказанной не из искреннего желания, а просто из вежливости.

Ричард часто напоминал себе о том, как хороша его жизнь сейчас: независимость, постоянная работа, надежный друг, наличие хобби – все, что нужно для комфортного существования, вот только наступавшее осознание своего одиночества тут же отодвигало все предыдущие аргументы на второй план. Бывало, Ричард не мог вспомнить, в какой момент началась череда его молчаливых часов и одиноких ночей, но, вспоминая, хотел поскорее о них забыть.

Он не видел в предложении Леи какого-то расчета, он не знал ее планов и реальных причин для появления в «Мортеме», поэтому ее звонок стал для Ричарда настоящей неожиданностью и дал ему много пищи для размышлений.

«Я не двигаюсь дальше. Прошло семь лет, сколько это еще будет длиться? Есть ли в этой ситуации какой-то сакральный смысл? Послать мне кого-то, кто напоминает о прошлом, чтобы показать, готов ли я к будущему? Объективно, Лея не Вероника, да и никто не Вероника. Лея верно говорит, она для меня незнакомый человек, я видел ее два раза в жизни, я даже не могу вспомнить, как она выглядит, сомневаюсь, что ее образ в моей голове соответствует реальности», – чтобы проверить последнюю мысль, Ричард полез в сеть и стал искать фотографии Леи в соцсетях.

Девушка все еще была похожа на Веронику, но уже не так, как раньше.

«Фотографии недостаточно. Я не могу полностью оценить масштаб проблемы. А может…», – Ричард не любил упускать знаков от Вселенной, он не был скептиком и часто убеждался в том, что его сознание формировало действительность, а не наоборот. Он практически принял решение, но отложил его до утра понедельника. Двух выходных ему было более, чем достаточно, чтобы трезво взглянуть на ситуацию.

Свободное время Ричард решил посвятить себе и дому. В субботу он посетил тренажерный зал и провел влажную уборку в квартире, а в воскресенье полдня ухаживал за комнатными растениями и, если кого-то такое времяпрепровождение могло вогнать в уныние, то Ричард лишь наслаждался процессом, воспринимая уход за цветами, как отдельный способ медитации.

Вечером того же дня Ричард без сил лежал на диване, удивляясь тому, как монотонная работа может так вымотать. Он все лежал и думал, пока цепочка мыслей не привела к Лее. Видимо, сейчас его разум был достаточно чист, чтобы снова задать волнующий вопрос.

«Так да или нет?» – поколебавшись некоторое время, он решил, что да, конечно, да. Хотя бы ради того, чтобы подтвердить свои догадки.

Решение все еще казалось более близким к спортивному любопытству, чем к безумству, поэтому Ричард, кивнув самому себе, укрепил свою тягу к действиям, но все же отложил их на более подходящее время.

Ричард не заметил, как заснул, поэтому удивился, когда