Группа крови - Александр Афанасьев

Постепенно начали просыпаться остальные. Кстати… если вы наблюдаете за человеком, когда тот просыпается, можно сделать определенные выводы. Какие-то люди просыпаются резко – раз, и они из состояния сна переходят в состояние бодрствования, идут в ванную, чистят зубы там. Это я. А есть те, которые любят поваляться, понежиться, просыпаются нехотя. Как думаете, кому из них можно доверять?

Воды осталось совсем немного, но она была холодной – остыла за ночь. Я пошел разыскивать представителя нашей фирмы, которого почему-то не было видно, и наткнулся на кого-то вроде ночного портье. Он, видимо от ката, а может, еще от чего, был как пришибленный и на английский не реагировал. Я уже раздумывал, не тряхнуть ли его хорошенько – чисто для того, чтобы мозги на место встали, – как вдруг увидел спускающегося по лестнице представителя. Он тоже выглядел помятым, но средство догнаться у него было свое. Им как раз от него и пахло.

– Чего стоишь? – с ходу наехал он на меня.

– А?

– Давай, наверх, живо.

– Наверх?

– На крышу, что как тупой…

Нет, мне все-таки интересно, сколько бы я мог заработать, если бы работал как положено, с гонораром, а не платил сам?

Вертолет был китайским, марки «Харбин Z22». Этот вертолет китайцы разработали уже самостоятельно, он внешне похож на американский «Black Hawk», только турбины и большая часть начинки у него от «Ми-17». В плюсе то, что по бортам пулеметные порты и широченные двери, в минусе… а минус – отсутствие хвостовой аппарели, и, соответственно, хвост не прикрыт пулеметом, как это можно сделать на «Ми-17» и старших моделях Сикорского. Понятно, кстати, почему – фюзеляж вертолета должен обладать определенной жесткостью, причем чем тяжелее вертолет, тем больше жесткость. А тут и так – вон, двери какие и порты. Пришлось выбирать – либо люк в хвосте, либо широкие двери по обоим бортам. Выбрали второе.

Я, кстати, летал на этом вертолете, и не раз. Где? А на Сахалине. Если американский «Блекхок» не имел гражданской версии и не продавался частным лицам, то китайцы все свои вертолеты активно предлагали на рынке. Вот одна нефтяная компания и купила несколько таких для полетов на вышку и обратно. А я там был в составе большой группы спецов, мы роад-шоу[61] по этому проекту готовили, и надо было видеть все своими глазами. Сбюр и ГПБ были по этому проекту андеррайтерами, а наша контора была одной из тех, что обеспечивала листинг в Москве и подпрягалась быть маркет-мейкером[62].

Вот и полетали по всему региону, там как раз путина была – ох, поели рыбки. Это у нас икра – деликатес, а там нам таз целый навалили, дали две буханки хлеба, ножи – ешьте. Потом банками оттуда икру вывозили.

Там было прохладно и приятно, а здесь жарко, мерзко и весь в поту.

Вертолет садиться не стал, завис прямо над площадкой, сбросили лестницу. А у меня за спиной рюкзак весом килограммов двадцать, а в руке оружейный кейс весом столько же. И как мне со всем с этим лезть?

Лезть не надо было совсем. Так оказалось, что я первым вылез на крышу и, соответственно, оказался на первом же вертолете, идущем на сопровождение караванов. Да только кто знал. Как говорится, знал бы прикуп, жил бы в Ницце.

Видя мои мучения, из вертолета высунулся какой-то мужик в очках на пол-лица, оценил ситуацию, сбросил веревку с крюком. Я с благодарностью нацепил на веревку свой оружейный кейс и полез в вертолет.

Мужик оказался штатным снайпером. Очки, шемах, из-под шемаха видна борода. Хлопнул меня по плечу, заорал: «О’кей?»

Я показал большой палец. Слышно было хорошо, я активные наушники[63] надел, иначе в вертолете оглохнешь.

Мужик застегнул сетку, которая была прицеплена как раз на середине двери, поверху был стальной трос. Я пристегнулся – просто альпинистский карабин с тросиком к поясу – и сел на неудобное, очень неудобное место. Мужик помог мне отстегнуть «ПКМ» – он вместо жесткого крепления был подцеплен на трос, прицепленный к потолку десантного отсека. Плюс в том, что есть очень большая свобода действий для пулемета, минус – нет турели, которая принимает на себя часть отдачи, и большая часть отдачи приходится тебе на плечо. Это хреново, хотя тут сделана прокладка на приклад из толстой резины.

Надел бронежилет – здесь, видимо, это обязательно, бронежилеты тут просто лежали, несколько штук, прихваченные сеткой, чтобы не выпали.

– О’кей?

Я показал большой палец:

– О’кей!

– Работаешь по команде! Или если выстрел увидишь! Понял?

– О’кей.

Вертолет уже покидал пределы города. В отличие от городов ОАЭ и Саудовской Аравии здесь совсем не было небоскребов. Большая часть города – это либо частный сектор, одно– и двухэтажная застройка, либо четырех– и пятиэтажные дома средиземноморского типа – его приметами является плоская крыша и громадные, по нашим меркам, лоджии-террасы, которые по размерам иногда больше, чем вся наша квартира-однушка. Арабы, несмотря на «Мерседесы» и нефтяные деньги, оставались арабами, и им легче жилось не в четырех стенах, а чтоб был свежий воздух – вот почему в частном секторе часто спят не в доме, а на крыше, выносят туда лежак.

А вот и наша родимая архитектура – серые панельки, три этажа. Господи… где мы только не настроили этих панелек. А главное – зачем? Вот зачем? Ё-моё, у нас люди в очереди на квартиру стояли, а мы строили в какой-то тьмутаракани.

Потом мы увидели дорогу, разноцветные крыши кабин и поняли, что это есть конвой, который нам надо вести на юг. От порта к столице страны, Саане.

А жизнь шла своим чередом, и пока группа британского спецназа захватывала резервный пункт управления системой безопасности нефтяных месторождений Саудовской Аравии, – на базе ВВС «Кинг Халид» кипели свои страсти…

База ВВС «Кинг Халид Интернешнл» стала известным и важным активом после вторжения Саддама Хусейна в Кувейт в 1991 году, когда она стала основной наземной площадкой для американских истребителей-бомбардировщиков. Как известно, если американцы куда-то пришли, то уходят они весьма неохотно, и потому даже после того, как Саддама Хусейна изгнали из Кувейта, база продолжала находиться в ведении американцев. Правда, постепенно саудовцы все же отжимали ее себе, делая это очень просто – покупая у Америки боевые самолеты и говоря, что их где-то надо разместить.