Опасный мужчина - Кэндис Кэмп

Может, Эдмунд положил туда что-то важное?

Элеонора провела пальцами по шкатулке, пытаясь нащупать тонкий шов там, где находилось нужное ей отделение, и стала вспоминать инструкции Эдмунда. Закрыла глаза и сосредоточилась.

С краю есть кусочек мозаики, который нужно сдвинуть весьма хитрым способом. У Элеоноры ушло несколько попыток, прежде чем она сумела нажать на нужную точку и одновременно сместить этот участок в сторону. Наконец деревянный квадратик скользнул вбок, и под ним обнаружилась крошечная замочная скважина.

Элеонора в задумчивости посмотрела на нее. Где ключ, она не знала. В сундуках ничего подобного не было. А вдруг ключ был у Эдмунда, и теперь его унесло в море, или он сгорел на погребальном костре? Была и другая, весьма правдоподобная возможность – ключ мог остаться в их доме в Неаполе. Он такой маленький, что его легко можно не заметить на дне какого-нибудь ящика.

Элеонора вздохнула и вернула кусочек мозаики на место. Чтобы проникнуть в потайное отделение, шкатулку придется ломать, и вполне возможно, что там вовсе ничего не окажется. Портить эту вещь Элеонора не хотела, ведь она была так дорога Эдмунду.

И вообще, вряд ли там спрятано нечто ценное. Что Эдмунд мог туда положить? И зачем эта вещь посторонним людям? Глупо разбирать шкатулку на основе такого неправдоподобного предположения. Следует подождать, решила Элеонора, кто знает, что случится потом? Может, со временем ключ все-таки отыщется.

Но… Элеонора взяла шкатулку и перенесла к себе в кабинет, где надежно заперла в одном из шкафчиков. Береженого Бог бережет.

После этого отправилась спать, бесплодно ломая голову над свалившейся на нее загадкой.

На следующее утро Элеонора работала с Закари, разбираясь с накопившимися за два дня ее отсутствия делами. Пообедала Элеонора с детьми, потом проверила их уроки. Пора нанять Натану учителя, решила она. Мальчик уже усвоил все, что знала Керани, и не осталось предмета, по которому та еще могла чему-то научить его. Клэр тоже скоро перерастет уровень няни.

Разумеется, в Индии Керани готовили для праздной жизни богатой женщины, а не для роли гувернантки. Элеонора поручила ей заботу о детях только потому, что Керани настояла – она хочет честно зарабатывать свой хлеб в доме спасителей. Раньше дети были малы и могли обходиться без учителя, а Керани сама старательно училась и усовершенствовала свое владение английским и знания в области математики. Керани преподавала своим подопечным основы и вдобавок научила их говорить на хинди, своем родном языке. Пока им это, конечно, не слишком нужно, однако кто знает, что может пригодиться в будущем?

А теперь Элеонора со всей ясностью поняла – откладывать поиски учителя нельзя. Однако придется проявить весь возможный такт, чтобы не задеть чувства Керани, а то как бы она не почувствовала себя ненужной. Пусть присматривает за детьми, пока они не заняты уроками. Правда, с годами и в этом потребность отпадет.

Однако все устроится наилучшим образом, подумала Элеонора, если удастся уговорить Закари действовать посмелее. Иногда она вовсе не верила в успех предприятия – он был настолько застенчив, что едва ли решится перебороть себя.

Позже, когда Элеонора как раз обдумывала эту проблему, один из лакеев объявил, что ее желает видеть джентльмен. Элеонора посмотрела на карточку, лежавшую на подносе, и потрясенно округлила глаза. Лорд Нил.

Что ему нужно?

– Пусть войдет, – распорядилась Элеонора и встала. Сердце ее колотилось, во рту вдруг пересохло. Элеонора поправила юбки и поспешила к маленькому настенному зеркалу, чтобы убедиться, что все в порядке. Она сама не понимала, как относится к приходу лорда Нила. Внутри бушевала целая буря чувств – радостное предвкушение, стыд, растерянность. Одно Элеонора знала точно – при встрече с ним ей хотелось выглядеть безупречно.

Еще вчера Элеонора была уверена, что никогда его больше не увидит. И даже убеждала себя, что это к лучшему. Лорд Нил – настоящий хам. Прошлой ночью он говорил с ней грубо, оскорблял ее – как, впрочем, и во все другие разы, когда они виделись. Лорд Нил недолюбливает ее. А она – его. Жизнь обоих, несомненно, станет более приятной, если пути их никогда больше не пересекутся.

Наверное, лучше было передать, что она не желает с ним разговаривать. Лорду Нилу не мешало бы дать понять, что после всего случившегося он не может просто заявиться к ней когда угодно и встретить радушный прием. Но сейчас уже слишком поздно.

Однако Элеонора постарается скрыть свои чувства по поводу его приезда. Лорду Нилу вовсе ни к чему знать, как в ее душе страсть борется с негодованием. Поэтому Элеонора превратила лицо в непроницаемую вежливо-равнодушную маску и снова опустилась в кресло, скромно сложив руки на коленях.

Энтони вошел в комнату обычной широкой поступью, с таким напряженным выражением, будто выходит на поле брани. Элеонора подняла на него чуть вопросительный взгляд, в котором читалась легкая досада.

– Здравствуйте, миледи.

– Здравствуйте, лорд Нил.

Элеонора кивнула, но не стала подавать ему руку. Она указала на кресло, стоявшее в нескольких футах от нее, и невозмутимо произнесла:

– Прошу вас, присаживайтесь.

Энтони послушно сел, однако устроился на самом краешке, будто в любую секунду собирался вскочить. Элеонора отметила, что Энтони был весьма смущен, и это обстоятельство несколько ее ободрило. По крайней мере, лорд Нил не ждал, что его тут встретят с распростертыми объятиями.

– Должна признаться, не ожидала увидеть вас сегодня, – начала Элеонора после долгой паузы.

– После вашего отъезда я сразу поскакал в Лондон, – коротко пояснил Энтони. – Мне необходимо поговорить с вами.

– В самом деле? – Элеонора вскинула брови. – Мне казалось, вчера мы все обсудили.

– Нет. – Энтони вскочил и начал вышагивать из угла в угол. – Я кое-что узнал.

Элеонора нахмурилась – и слова, и поведение лорда Нила ее озадачили.

– Простите, не понимаю, о чем вы. Что именно вы узнали? Это касается Эдмунда? Денег?

Лорд Нил нетерпеливо покачал головой:

– Нет. Я вовсе не об этом. – Лорд Нил остановился напротив нее с видом обвиняемого, представшего перед строгим судом. – На самом деле… я хочу попросить у вас прощения.

Такого Элеонора уж точно не ожидала. Она едва сумела скрыть удивление:

– Что вы сказали?

– Я прошу у вас прощения, – отрывисто проговорил Энтони. Прозвучало совсем не похоже на раскаяние. Он помолчал, затем стиснул зубы и наконец продолжил: – Простите за то, как вел себя с вами со дня нашей первой встречи. Теперь я понял, что составил о вас неверное представление, слишком поторопился с выводами. И совершил недопустимую ошибку. Вы были правы. Мне действительно следовало больше думать о счастье и благополучии Эдмунда. А о вас я судил на основе собственных догадок.

– Должна сказать, вы слегка застали меня врасплох.