Толстый - Иван Булавин

— Мой, — ответил Левинзон.

— Надо полагать, ты вчера встретил группу агрессивно настроенных антисемитов, которые обвинили тебя в распятии Христа и отсутствии воды в кране? — ехидно спросил Осипов.

— Сарказм не к месту, всё очень серьёзно, — парировал Левинзон.

— Так ты объясни по-русски, — потребовал Павел Зиновьич. — Откуда эта дрянь взялась?

— Объясняю, мост мой, а вот почему он выпал, объяснить сложнее. Его вытолкнуло.

— Чем? — хором спросили они.

Вместо ответа он достал маленький фонарик, протянул его Боре и приказал заглянуть ему в рот.

— Смотри там, где зубов нет.

Боря заглянул. Нашёл место, где не было зубов, на верхней челюсти справа, навёл луч света, после чего слегка оторопел. Перепутать с чем-либо было невозможно, это не старые корни и не обломки зубов. Из десны шестидесятилетнего старика росли три новых зуба.

— Увидел?

— Угу, — Боря кивнул. — А почему так?

— Сынок, если узнать почему и суметь это повторить, можно Нобелевскую премию получить по медицине.

— Так что там? — спросил у Бори отец.

— Зубы новые растут, — ответил он растерянно. — Целых три.

— Эээм, а такое бывает?

— А сами-то как думаете? — хмуро спросил Левинзон.

— И? Что это? — спросил Осипов.

— Может, просто в своё время молочные зубы не выпали. Я слышал, такое бывает. Выпали только сейчас, а на их место… — начал теоретизировать Боря.

— Мне шестьдесят два, — укоризненно сказал Левинзон, — чтобы молочные зубы задержались настолько, да сразу три, да рядом, такого точно не бывает. Даже в виде статистической погрешности. Не говоря уже о том, что я, будучи врачом, свои зубы хорошо знаю.

— Так что случилось? — спросили все хором.

— Точно сказать я не могу, — как-то невесело пояснил врач, — но стоит задуматься, а не происходило ли в наших краях в последний месяц чего-то необычного? Какой-нибудь инопланетной заразы не распыляли? Странных мутаций среди населения не наблюдалось? А если да, то к чему ещё можно такое привязать?

— Действительно, у кого ещё дополнительные зубы вырастают, — проворчал Павел Зиновьич. — Так что теперь, тебя связывать нужно?

— Неполадки с зубами начались уже дня четыре как, — ответил Левинзон. — А накопленный мной статистический материал позволяет определить приближающееся обращение часа за четыре, а скорее, даже за шесть. Связать меня вы всегда успеете. Предлагаю вместо этого разбинтовать Сергея нашего Ивановича. Мне очень интересно взглянуть на его рану. Думаю, всем уже понятно, что он не заражён.

— Повязка присохла, — Сергей Иванович недовольно поморщился. — Отрывать придётся.

— Отмочим, торопиться нам некуда, — тоном матёрого палача заявил доктор.

Размотав бинты, они увидели шрам на щеке, из которого торчали нитки. Ещё вчера это была рваная рана, кровотечение из которой никак не хотело останавливаться.

— Что и требовалось доказать, — торжествующим тоном заявил Михаил Борисович. — Рваная рана, нанесённая куском пластика, штопал я её только вчера, сегодня же, с высоты своего опыта заявляю, рана нанесена не меньше недели назад, скорее, даже больше, собственно, можно швы снимать.

Сергей Иванович посмотрел в зеркало, после чего вынужден был согласиться.

— То-то она так зудела ночью.

— Отсюда я делаю вывод, что неизвестная инфекция проникла в нас всех, оказывает влияние на функции организма, но пока (пока) не вызывает окончательных изменений тела и потери разума.

— А были ещё такие раненые? — с сомнением спросил Осипов.

— Геннадий Андреич, сам-то как думаешь? Откуда им взяться? Были недавно двое подстреленных, что с оружием обращались халатно, но я их только наскоро перевязать успел и в Динамо отправить. А те, кого мутанты подрали, для статистики мало подходят.

— А за кордоном об этом знают? — спросил Боря.

— Видимо, да, потому и не начинают эвакуацию. Вместо этого рассказывают про «пассивное заражение».

— Хреново, — резюмировал Осипов.

— Боря, а ты что нам хотел поведать? — спросил Сергей Иванович. — Ведь это же ты экстренное собрание созвал.

— Вчера, когда нас забирали вертолётом, я увидел кое-что. Тогда только я в окно смотрел, другие не видели.

— Ну, — поторопил его Левинзон.

— Там человек был, живой, обычный. Когда твари бросились на броневик, он вместе с ними шагал.

— Может, просто он только что обратился? — с сомнением произнёс отец. — Превратился в зомби, и его подхватила толпа.

— Нет, он не обратился, обращённых я видел, они с самого начала на людей не похожи. А этот мало того, что шёл ровно, так ещё и одет с иголочки, ни пылинки на нём, ни крови пятнышка. Обращённые такими не бывают. А ещё мне показалось, что он им приказы отдаёт. Он жесты какие-то делал, что-то говорил и рукой вот так размахивал.

— Всё чудесатее и чудесатее, — сказал отец, потом обернулся к остальным участникам брифинга и спросил: — Что будем делать?

— Докладывать наверх нужно и побыстрее, — решительно сказал доктор. — В Динамо, а ещё лучше сразу за кордон. А попутно у них попробовать выяснить что-то новое.

Связь получили довольно быстро, на экране ноутбука появился замученный и сильно постаревший Рыбников, который теперь носил камуфляж и кобуру с большим пистолетом. Он некоторое время подождал, пока появится изображение и, присмотревшись к лицам собеседников, спросил:

— Кто-то хотел меня видеть?

— Есть кое-какая информация, — сказал Сергей Иванович. — Нам бы в идеале даже не вам докладывать, а кому-то из-за кордона. Можно это организовать?

— Можно, но сперва всё-таки мне доведите, хоть в общих чертах, думаю, не помешает.

— В общем, так, — начал рассказывать Левинзон. — Во-первых, мы провели наблюдения на живых людях, оказавшихся в зоне заражения. Оказалось, что по неизвестной причине в организмах этих людей ускоряются регенеративные процессы. Заживляются раны, что ещё можно объяснить случайностью, но главное — начинают расти зубы, которых не было. Подозреваю, что и с болезнями всё не так, как раньше. У меня просто мало материала для исследований.

— Есть такое, — согласился Рыбников. — Наши врачи тоже докладывали о подобных аномалиях. Пока это нам на пользу.

— Но это говорит о том, что мы тоже заражены, — напомнил Левинзон.

— Там, за кордоном, это знают, поэтому пока не эвакуировали ни одного человека. Строят карантинный Форт-Нокс где-то в глухомани. Как достроят, начнут эвакуацию. А что у вас во-вторых?

— Вчера проводилась спасательная операция в «мёртвом» районе, — продолжил объяснять Сергей Иванович, — так вот, один из участников уже в момент эвакуации увидел на земле человека. Живого человека.