Толстый - Иван Булавин

— То есть, вы кого-то забыли забрать?

— То есть, он был заодно с тварями, они его не трогают, он с ними дружит и, возможно, отдаёт им приказы.

— Вы уверены? — Рыбников растерялся от таких новостей.

— Более чем, — тут же вставил своё слово Боря. — Именно живой человек, в чистом костюме, который был абсолютно спокоен, никуда не бежал, имел ровную походку.

— Если это не галлюцинация, то нужно срочно доложить начальству, — Рыбников и до того был встревожен, а теперь и вовсе задёргался. — Никуда не уходите, сейчас попробую организовать связь.

И сразу отключился. А через пару минут на экране ноутбука снова появилось окно вызова. Теперь перед ними сидел другой человек, тоже в камуфляже, но куда старше, массивнее и в полковничьих погонах. Лет ему было много, хорошо за пятьдесят, но выглядел полковник крепким, здоровым и, что куда важнее, опасным.

— Здравствуйте, — сказал Сергей Иванович.

— Здравствуйте, — голос военного был хриплым, много курит или простужен, а может, надорвался, отдавая команды. — С кем имею честь говорить?

— Лукьянов Сергей Иванович, один из руководства данного анклава. Рядом Левинзон, наш… начмед, а это Борис, рядовой боец, снайпер.

— Отлично, — при этом полковник недовольно поморщился, форма доклада ему не понравилась, да только иначе было никак, сказали именно то, что сказали, они не военнослужащие, а потому собственных званий не имеют, а должность придумывают с потолка. — Моя фамилия Лебедев, полковник Лебедев, зам начальника координационного центра, также отвечаю за оперативную работу в пределах карантинного кольца. Вы хотели сообщить какую-то важную информацию?

— Именно, насчёт странной регенерации тканей у людей внутри кольца вы уже знаете? — это Левинзон придвинулся к экрану поближе.

— Знаю, докладывали из нескольких независимых источников, медики говорят даже о теоретической возможности отращивать потерянные конечности, разумеется, в течение длительного времени. Это одна из причин того, что эвакуация остатков населения за пределы кордона до сих пор не проведена, мы не можем позволить заразе вырваться за периметр. Пока имеется хотя бы гипотетическая возможность утечки, люди останутся внутри.

— А что насчёт природы вируса? — не унимался Левинзон. — Это вообще вирус? Или бактерия? Только не говорите, что у вас нет проб. Нда. Понимаю, секретность. Просто хотелось бы знать, я ведь медик, провожу поверхностные исследования.

— Ваши исследования я видел, очень похвальная работа, они нам здорово помогли поначалу. Что же до природы инфекции, то тут, во-первых, как вы сами сказали, секретность, а во-вторых, всё, что я сейчас могу вам сказать, — это не вирус, не бактерия и вообще не микроорганизм в нашем привычном понимании. Всё гораздо, в сотни раз сложнее.

— Это творение разума? — доктор слегка побледнел.

— Безусловно, хоть и не человеческого, — ответил полковник. — Что-то ещё?

— Вчера силами нашего анклава производилась спасательная операция в «мёртвом» районе, спасли шесть гражданских, потом сами эвакуировались с помощью присланного вами вертолёта.

— Да, мне докладывали, кроме того, на том вертолёте стояли камеры, они снимали происходящее.

— Записи уже просмотрели? — встрепенулся Боря.

— Не я лично, но смотрели, а они так важны? Записей поведения заражённых у нас и без того достаточно, при этом постоянно приходят новые.

— А вы всё-таки посмотрите, — с нажимом проговорил Боря, его большие звёзды на погонах собеседника не смущали, он в армии никогда не служил. — Особенно в тот момент, когда вертолёт поднимал броневик. Минуты две, обратите внимание на угол улицы Джамбула и… Свободной, кажется, там, где пивной магазин и аптека с высоким крыльцом. Если так не разглядите, попробуйте увеличить картинку.

— Обязательно посмотрим, а что там увидели вы?

— Человек, гражданский, хорошо одет, — стал перечислять Боря. — Шёл вместе с мутантами, ни от кого не скрывался, никто его не трогал и, мне показалось, что он даёт им какие-то указания. Если есть видео, это легко подтвердить.

— Не уверен, что камера смотрела именно туда, — как-то растерянно ответил полковник. — Но такой факт заставляет нас…

Он некоторое время молчал, потом, тщательно подбирая слова, начал говорить:

— Короче, кое-что подобное мы подозревали, кроме того, доходили кое-какие сведения, но больше на уровне слухов. Если на записи это осталось… В общем, пока ничего вам объяснить не могу, за предоставленную информацию благодарю. Пока оставайтесь на связи, думаю, в ближайшее время многое изменится.

На этих слова он отключился, а сидевшие перед монитором люди переглянулись.

— Кто-то что-то понял? — спросил Павел Зиновьич.

— Поймёшь там, когда секретность ему всё перекрыла, — отмахнулся Левинзон. — Но факт остаётся фактом, мы многого об этой заразе не знаем. Единственное: её инопланетное происхождение теперь сомнению не подлежит.

— Почему? — спросил Сергей Иванович.

— Сам подумай, удар нанесён с неба, воинские части атакованы тоже оттуда. Земная наука ничего не знает о происхождении инфекции и о действии её на людей. Откуда ещё?

— Так может, пиндосы в лаборатории вывели? — спросил Боря.

— Пиндосы не смогли бы нанести удар по одному городу так, чтобы остаться неузнанными. А по итогу началась бы мировая война, а те крохи информации, что доходят до нас из большого мира, ничего такого не сообщают. Остальной мир живёт, как жил.

— Так чего нам теперь делать? — спросил Осипов.

— Сидеть на попе ровно, — решил Сергей Иванович. — Я приказ полковника так понял.

Сидеть на попе ровно получилось четыре дня. Из Динамо их больше не беспокоили, а из центра пришло оповещение, что следует прекратить все вылазки за пределы лагерей, сосредоточиться на обороне, а всё необходимое запрашивать в центре, то есть, за кордоном. Доставку наладили транспортными вертолётами.

Потребности у людей, живущих в осаждённом лагере, были самыми простыми. Еда, изредка спиртное, патроны и развлечения. Из последних особую роль приобрели компьютерные игры, благо, аппаратуры хватало, чтобы занять всех, кто не спит и не на дежурстве. Мародёры, пока была возможность, тащили всё ценное. Снабжение анклава водой и электричеством наладили почти бесперебойное, кроме того, не было проблем со спальными местами, анклав настолько вырос, что включённые в него дома позволяли обеспечить весь личный состав если не квартирами, то хоть отдельными комнатами.

В одной из таких комнат поселился Боря с Кристиной. Та наотрез отказалась эвакуироваться в Динамо, категорично заявив, что никуда от своего мужчины не уйдёт. А чтобы не быть обузой, стала, наравне с другими женщинами, выполнять хозяйственные функции. Стирка, готовка еды и кое-что другое, без чего, по её мнению, один из защитников лагеря прожить точно не мог.