Всё дело в тебе - Эльвира Смелик

— Валер! И что это было?

— А в прошлом году ты такого вопроса не задавала, — невозмутимо откликнулся он и тоже уставился внимательно. — Что вдруг изменилось?

— Время прошло, — многозначительно заключила Даша. — Гораздо больше времени. И мы же вроде как раз тогда, прошлым летом, договорились, что на этом всё. И насколько я помню, ты ещё на зимних каникулах рассказывал, что у тебя там девушка. Уже разбежались?

— Не разбежались, — возразил Валера. — Всё в силе.

— Так и к чему же это было? — повторила она, а Валера шкодливо улыбнулся.

— Чтобы убедиться.

И ведь даже не заподозришь, что по жизни он прямо такой серьёзный, целеустремлённый и жутко умный, свободно владеет английским, за границей учится. Но ничего не придумал лучше поддельного поцелуя в качестве проверки на остаточные чувства.

— А просто спросить нельзя?

— А ты что — разволновалась, что кто-то воспримет не так?

— И кто же? Ульяна?

Валера мельком глянул в сторону оставленного позади летнего кафе у входа в пиццерию.

— Или тот парень?

— Какой?

— Который был с вами.

— Лакшин? — Даша фыркнула. — А он тут причём? Он вообще к Ульяне подкатывает.

— Ты уверена? — уточнил Валера с показательным сомнением.

— Абсолютно! — даже ни на секунду не задумавшись, воскликнула Даша. — Он мне сам сказал. Прямо. Так что…

— Ну-ну.

— Ага, — она критично усмехнулась, качнула головой. — Вот реально все уже достали со своими догадками и намёками.

— Все? — переспросил Валера сосредоточенно. — Так может оно так и есть? Если так считают все.

— Не считают. Просто всем нравится придумывать. А фантазии хватает только на самое банальное.

— А между вами всё небанально?

— А между нами, — Даша состроила нарочито досадливую физиономию, развела руками, — просто ничего нет.

— Совсем? Ничего нет и не было?

Ну, допустим, было. Но это не то, что имеет хоть какое-то значение. И никому о том рассказывать Даша точно не будет.

— Ага, я понимаю, тебе очень хочется поприкалываться. Валер! Но мы столько времени не виделись. Неужели нет ничего поинтересней?

— Есть! — убеждённо подтвердил Валера, опять зачем-то оглянулся, потом приобнял Дашу за талию и, довольно улыбаясь, предложил: — Ладно, пойдём тоже куда-нибудь. Поболтаем. Угу?

Оказалось, Валера втихую свалил из дома, не вынеся царившего там в преддверии свадьбы безумия. Родственники, уже привыкшие к его отсутствию, не сразу обнаружили пропажу, и они с Дашей успели немного прогуляться и ещё немного посидеть в маленькой забегаловке, где готовили очень даже вкусную шаверму. Валера наслаждался, жалуясь, что соскучился по нормальной питерской еде. Но потом домашние спохватились, дозвонились, потребовали срочного возвращения, и он умчался, обещав всё-таки заскочить в гости попозже и одарить специально привезёнными подарками. А Дашу, как всегда, не успела она толком войти в квартиру, попросили выгулять Гарда, раз она вовремя появилась и специально собираться ей не надо.

В общем-то она и не возражала. Нацепив на собаку ошейник с поводком, опять исчезла за дверью.

Потом всё тоже довольно предсказуемо — по дорожке за угол, на тот самый маленький пустырь между домами. Гард остановился, увлечённо обнюхивая металлическую ограду, Даша, конечно, тоже остановилась, задумчиво обводя взглядом знакомый пейзаж, и тут со спины прилетело:

— А! Это типа с наступлением сумерек он превращается в собаку?

Она развернулась, вскинулась:

— А если и так, то что?

Гард оторвался от забора, тоже развернулся, приветливо замахал хвостом. Надо же — помнил. А Даша продолжила:

— Зато он со мной. — И снисходительно поинтересовалась, глядя Лакшину в глаза: — А тебе, я вижу, даже на романтическую прогулку Ульяну развести не удалось.

— Зато ты же неплохо выгулялась, — он усмехнулся, — да? Но, видимо, недостаточно. И я не…

Дальше Даша не расслышала, потому что раздался громкий пронзительный свист, который ни с чем не спутаешь, а затем бьющий по ушам грохот. Высоко в небе вспыхнули, разлетаясь, малиновые огни.

Только не это! Вот каким придуркам понадобилось запускать салют в последние дни мая пока ещё даже не стемнело толком?

Подумать-то она успела, а вот покрепче сжать ручку поводочной рулетки — нет.

Гард вздрогнул всем телом, на мгновение припал на все четыре лапы, а потом рванулся изо всех сил, не думая, всё равно куда, лишь бы убежать. Рулетка вылетела из руки, ударив по пальцам.

За первым залпом прогремел второй, выбросив в небо зелёные огни.

— Гард! Стой, Гард! — закричала Даша.

Прекрасно понимала, что не услышит — в такие моменты у её собаки любые чувства отказывали, кроме неконтролируемого ужаса — но что ещё делать?

Она тоже кинулась следом, прекрасно понимая, что и тут бесполезно, Гарда ей не догнать. Потому и остановилась через несколько шагов, бессильно всплеснула руками под очередной залп и треск разноцветных огней, крикнула ещё раз, с отчаянием осознавая полную бесполезность:

— Гард!

— Чего это с ним? — изумлённо выдохнул Лакшин, нагнав.

— Он салютов боится, — даже не пытаясь казаться спокойной и невозмутимой, пояснила Даша, и голос подрагивал от тревоги и беспомощной злости. — До безумия. Каждую новогоднюю ночь окапывается в ванной, и оттуда его танком не выпрешь. Так там через окно, не так слышно. А тут…

— И далеко он мог убежать?

— Не знаю. Куда угодно. Он в такие моменты вообще не соображает, лишь бы спрятаться.

— Ну пойдём тогда. Чего стоишь? — Лакшин ухватил её за локоть, потянул за собой. — Мы же видели, куда он рванул.

Она и хотела, так и хотела, просто пыталась собраться с мыслями и чувствами, прежде чем бежать. Ну да, они видели, куда Гард рванул, прошли между домами. А теперь что? Дальше куда? Ну единственное, что не назад, а так — в любую сторону.

— Давай прямо, — распорядился Лакшин. — Ну вряд ли бы он петлял и резко сворачивал. Да?

Если налетел на кого-то или что-то, мог и свернуть. Всё мог.

— Гард! Гард! — Даша кричала, не стесняясь ни посторонних людей, ни Лакшина, а он не отставал ни на шаг, внимательно смотрел по сторонам.

Всё-таки хорошо, что она не одна, что он здесь — не отмахнулся безразлично, не смылся. Родителям не позвонить, телефон остался дома в сумке. Хотя они и сами наверняка поняли и забеспокоились.

— Куда он мог податься? Чтобы спрятаться.