Израиль и (не)контролируемые территории. Уйти нельзя остаться - Алек Эпштейн

Уже в 1968 году межминистерская комиссия по делам поселений во главе с И. Алоном рекомендовала основать два форпоста НАХАЛа в этом районе: Нецарим и Мораг. И. Алон способствовал также закладке Кфар-Дарома на месте одноименного поселения, основанного в 1946 году и захваченного арабами во время Войны за независимость. По словам И. Алона, «строительство поселений в секторе Газы будет иметь важнейшие последствия для политического будущего данного района. Нам необходимо рассечь эту полосу к югу от города Газы израильским поселенческим клином»[175]. Потом было основано поселение Нецер-Хазани. К концу 1970-х годов в секторе Газы было создано десять еврейских поселений.

При закладке поселений в этих районах был применен так называемый принцип пяти пальцев, сформулированный тогдашним командующим Южным военным округом Ариэлем Шароном[176]. Чтобы не допустить сращивания арабских населенных пунктов, А. Шарон предложил протянуть из Северного Негева на юг пять групп еврейских поселков. Предназначение первого «пальца» – «отрезать» Бейт-Ханун от Ашкелона; с этой целью в северной части сектора Газы были созданы поселения Алей-Синай, Нисанит и Дугит. Второй «палец» должен был «прошить» территорию между городом Газой, Дир эль-Балахом и лагерем беженцев Эль-Бурейдж; там, правда, было заложено одно-единственное поселение – Нецарим. Третий «палец» должен был вторгнуться в участок между Дир эль-Балахом и Хан-Юнесом; так появились поселения Ганей Таль, Нецер-Хазани и Тель-Катифа. Следующий «палец» должен был стать стратегически важной преградой между Хан-Юнесом и Рафиахом; к основанным там Ацмоне, Гадиду и другим поселениям впоследствии присоединился поселок Неве-Дкалим, благодаря которому этот район, названный Гуш-Катиф, обрел территориальную целостность. И наконец, пятым «пальцем» А. Шарон считал создававшийся город Ямит и другие поселения на Синае.

Условия жизни в новых поселениях были весьма нелегкими, прежде всего из-за отсутствия необходимой инфраструктуры. Психологические условия были не легче – представители левого лагеря в самом Израиле и иностранные СМИ поднимали шум едва ли не из-за каждого нового сборного домика на «оккупированных территориях». В 1978 году в Верховный суд была подана апелляция против самого факта возникновения поселения Бейт-Эль, которое было основано на земле, экспроприированной у палестинских арабов, причем экспроприация мотивировалась не нуждами жилищного строительства, а соображениями безопасности. Суд вынес временное распоряжение приостановить все работы по развитию нового поселения, включая прокладку канализации. Над Бейт-Элем и другими подобными поселениями навис дамоклов меч судебного приговора об эвакуации, но по прошествии нескольких месяцев апелляция была отклонена[177]. Однако спустя менее чем два года Верховный суд принял апелляцию, поданную совместно палестинцами и деятелями левого лагеря против основателей поселения Элон-Море. Согласно решению суда, группа поселенцев должна была покинуть находившиеся в частном владении земли деревни Руджейб в Самарии. Парадоксальным образом в результате этого морально-юридический фундамент деятельности поселенцев на контролируемых территориях стал едва ли не крепче, чем у жителей Израиля в пределах «зеленой черты», где бесчисленное множество мошавов и кибуцев было основано на земле с не оформленными должным образом правами собственности, покинутой арабскими беженцами во время Войны за независимость.

Решение правительства не изымать земли, находящие в частном владении, привело к нескольким неоднозначным изменениям в поселенческой политике. Положительный эффект от этого решения состоял в том, что палестинцы больше не имели легального повода подавать жалобы в Верховый суд. Однако земли, находившие в государственной собственности, зачастую были изначально непригодны для создания поселений с точки зрения топографии, обеспеченности водными ресурсами и возможностей ведения хозяйства. В результате многие поселения испытывали постоянные экономические трудности, не имели достаточных возможностей для роста и естественного развития и существовали исключительно как форпосты еврейского присутствия на контролируемых территориях.

Кроме того, стремясь приобрести некие массивы земли, все же пригодной для проживания и строительства экономически рентабельных поселений, правительство сняло ограничения, существовавшие в течение многих лет, на покупку земли частными лицами и компаниями. Если план М. Даяна, содержавший подобное предложение, вызвал острые политические разногласия и был отклонен в 1973 году во многом именно из-за этого предложения, то теперь правительство не только сняло данное ограничение, но и всячески поощряло израильских предпринимателей покупать участки земли для расширения существующих или строительства новых поселений. Это вызвало многочисленные случаи мошенничества и давления. Многие палестинцы подвергались давлению с двух сторон: со стороны израильтян, стремившихся купить землю, и со стороны радикальных палестинских группировок, угрожавших расправой в случае продажи земли евреям[178].

В сложившихся условиях военная администрация, всегда игравшая значительную роль в израильской политике на контролируемых территориях, практически самоустранилась от процессов, происходивших в сфере развития поселенческого движения. Политика М. Бегина относительно занятых в ходе Шестидневной войны территорий часто определялась как «медленная аннексия» также по той причине, что Израиль распространил на поселения и поселенцев действие израильских законов. А с ростом числа поселений росла и территория, на которой эти законы действовали. Так, поселенцы, согласно решению израильского правительства, подчинялись исключительно израильскому, а не местному, иорданскому на Западному берегу и египетскому в секторе Газы, законодательству; они получили возможность голосовать на выборах в кнесет; на них была распространена израильская система налогообложения.

Насколько успешной и результативной была израильская поселенческая политика в период правления М. Бегина, можно судить по статистическим данным. Если в 1977 году, то есть в год победы «Ликуда» на выборах, на Западном берегу и в секторе Газы жили приблизительно 5 тысяч человек, то в 1981 году, к концу первой каденции М. Бегина, их было уже 27 тысяч. Всего с 1977 по 1987 год Израиль основал на Западном берегу и в секторе Газы около ста пятидесяти поселений, в которых ко времени начала первой интифады жили около 70 тысяч человек. Таким образом, число еврейских поселенцев выросло за десять лет приблизительно в четырнадцать раз[179]. Вместе с тем перспектива еще одного четырнадцатикратного увеличения числа поселенцев до заветного миллиона выглядела весьма сомнительной.