Наследница Единорогов - Энн Маккефри

– Ребенок, окончивший техношколу? – спросил Калум.

Девушка кивнула.

– Мне надо идти. Вашей племяннице повезло, что у нее есть вы! Она заслуживает того, чтобы вы вернулись к ней целыми и невредимыми.

И она вышла так быстро, что никто из них не успел запомнить, какой код она набрала.

– Итак, кто же нас преследует? Или, скажем так – кто преследует тебя? – т спросил Калум Рафика, облокачиваясь на стол.

– Она – милая женщина, – заметил Гилл, задумчиво глядя на закрытую дверь. – Конечно, не такая милая, как Джудит…

– Джудит? – одновременно спросили Рафик и Калум, уставившись на него.

– Она с Кездета.

– И ее брат до сих пор находится там… интересно, каков же основной род занятий тех, кому удается выбраться оттуда, – задумчиво проговорил Рафик, но потом решительно покачал головой: – Нет, гораздо вероятнее, что за мной охотится Хафиз… однако дядя скорее приказал бы похитить меня, чтобы я занял место его идиота-сынка, умудрившегося потерять уши.

– Однако, поскольку он потерял уши, а не то, что находится между ушами, – Калум совершенно случайно повторил мысль того человека, о котором они сейчас говорили, – возможно, именно он разузнал, какие планы имеет на тебя дядюшка Хафиз, и пытается помешать их исполнению.

– А может быть, это наши ученые друзья из “Объединенных Производителей”. Они все еще разыскивают наш корабль, – вставил Гилл.

– Или, может быть, все дело в этих безумных претензиях телойцев? – задумчиво потирая подбородок, предположил Рафик.

– Так кто такой этот Фаркас Хамисен, который ненавидит тебя до глубины души и который выдвинул против нас эти нелепые обвинения? – спросил Гилл.

– Возможно, это мой безухий кузен, – кивая в ответ своим мыслям: все это было действительно очень похоже на кузена Тафу.

– Или, может быть, это грейфенцы, которым нужна руда… – предположил Калум.

– Что ж, руды у нас все равно уже нет, – заметил Рафик. – Может быть, тут дело в нашем новом маяке? Но дядя Хафиз был совершено уверен в том, что действительно оказывает нам любезность… Интересно…

– Что? – хором спросили Калум и Гилл.

– Кто же погиб на этом корабле?

Гилл вытаращил глаза и приоткрыл рот.

– Ты хочешь сказать, – заговорил Калум, которому удалось быстрее прийти в себя, – что нас могут преследовать люди, о существовании которых мы даже не подозреваем?

Он вздрогнул, услышав условный стук в дверь. Все трое разом умолкли.

Дверь открылась, и хрупкий юноша с темными глазами, казавшимися слишком взрослыми и мудрыми для его мальчишеского лица, жестом пригласил их следовать за ним. Так они из сделали, но Рафик продолжал шепотом задавать вопросы, хотя им приходилось едва ли не бежать, чтобы поспеть за юношей.

– Тише, – внезапно проговорил он, предостерегающе подняв руку и указывая, как заметил Гилл, на камеру наблюдения в углу коридора.

Они замолчали, а юноша склонился над замком массивной металлической двери в конце коридора. Дверь медленно открылась; проскользнув наружу, Рафик успел заметить, что она была не менее десяти сантиметров в толщину. Им пришлось подождать Гилла – самого крупного из них четверых, которому стоило некоторого труда протиснуться в образовавшуюся щель; едва он присоединился к остальным, юноша тотчас же набрал код, и дверь закрылась – гораздо быстрее, чем открывалась. Затем юноша жестом пригласил троих друзей пройти к небольшому грузовичку, открыл заднюю дверь и почти втолкнул их внутрь.

Они почувствовали, как машина поднимается вверх на вертикальной тяге, а затем начинает двигаться вперед. Поскольку звукоизоляция грузовичка не была абсолютной, вскоре они поняли, что движутся в каком-то транспортном потоке. Что прежде перевозили в этом грузовичке, сказать было сложно: сейчас в кузове не было ничего, кроме трех горняков, мокрых от пота. Рафик соскользнул на пол по стене и принялся вытирать взмокший лоб.

– Смерть отнимает больше сил, чем я думал, – проговорил он. – Все-таки он в меня попал…

– Меня сейчас больше интересует, не попали ли мы все – в засаду, я имею в виду, – заметил Калум, усаживаясь на пятки. Гилл тоже сел: стоя, он упирался головой в потолок.

– Нет, но могли попасть, – проговорил новый голос – приятный тенор. – Салитана сказала, что вы забрали с Кездета свою племянницу…

– Нет, не совсем так, – возразил Рафик. – Она была нашей подопечной около четырех лет. Ей нужна новая одежда.

– А! Но вы знаете о Кездете?

– Да, – ответил Гилл, – мы встречали кое-кого, кто сумел выбраться оттуда. И она до сих пор пытается вытащить своего брата с этой проклятой планеты.

– Правда? – в этом коротком слове прозвучало скорее удивление, чем желание услышать подробности. – Итак, мы выбрались. Куда мне вас отвезти?

– В доки, – ответил Калум.

– Сначала нам нужно забрать скафандр Акорны, – возразил Гилл и нахмурился под возмущенными взглядами товарищей, справедливо полагавших, что он не должен был называть имя девушки.

– К каким именно воротам? – спросил юноша таким естественным тоном, что их гнев несколько поутих.

– К тем, что на пирсе 48-В, – ответил Рафик, все еще сверливший Гилла взглядом.

– Хорошо, – и грузовик повернул влево.

Все правильно, подумал Рафик и чихнул. Начали чихать и Гилл с Калумом. Собственно, они расчихались так сильно, что незаметно для себя вдохнули гораздо большее количество усыпляющего газа, циркулировавшего в кузове грузовика, чем было необходимо для того, чтобы погрузиться в сон…

Под носом у Рафика оказалась какая-то отвратительно пахнущая субстанция, и, очнувшись, он приподнялся, чтобы избавиться от этого запаха. К его величайшему удивлению, навстречу ему протянулась тонкая смуглая рука.

– Я Пал Кендоро; женщиной, которая работала на “Объединенных Производителей” и которая платила за обучение, долженствующее освободить меня от рабства на Кездете, была моя сестра Джудит. Достаточно ли таких рекомендаций, чтобы восстановить ваше расположение ко мне?

Рафик посмотрел на все еще неподвижные тела своих друзей.

– Вы втроем меня одолели бы. С одним я могу справиться, – склонив голову набок, проговорил Пал Кендоро: очевидно, это была некая семейная черта – в этот момент он стал очень похож на свою сестру. – Я прошу прощения за… происшедшее, но я искал другого человека, а вместо него нашел вас.

Рафик выпрямился. У него болела шея – он слишком долго лежал на полу в неудобной позе. Дверцы грузовика были открыты, и последние остатки газа улетучились, зато в кузов проникали запахи рыбы, масла и еще чего-то столь же неприятного для обоняния Рафика.

– Интересно, и кто же это? – поинтересовался Рафик. – А то у меня уже целый список…