Я сделала ошибку - Джейн Корри

Мы шагаем по коридору с мягким ковром к номеру 404, рука Мэтью теперь крепко обнимает меня. Я достаю из сумочки ключ-карту. И роняю на пол. Мы одновременно наклоняемся, чтобы поднять ее. Наши руки соприкасаются. У меня пробегает жар по коже. Я вставляю карту неправильно. Мэтью берет ее у меня, переворачивает магнитной полосой в другую сторону, и дверь наконец открывается.

Перед нами кровать «королевского» размера.

Я на мгновение замираю.

– К тому времени, как я позвонила, у них оставались номера только с двуспальными, – смущенно поясняю я.

– Прекрасно, – бормочет Мэтью.

Внезапно я чувствую на себе его руки. Они исследуют мое тело, пробегая по нему поверх кашемирового джемпера. Лицо Мэтью совсем близко. Он находит мои губы своими. Его поцелуй полон значения. Любви. Все так знакомо, как двадцать три года назад, когда Мэтью принадлежал мне, а не Сандре. Я чувствую укол вины перед несчастной женщиной в инвалидном кресле. Но меня одолевает кое-что еще – сожаление о потерянных годах; о том, что было отнято у меня так напрасно. Вся боль и страдание того времени возвращаются. Слезы катятся по моим щекам.

– Все хорошо, – успокаивает меня Мэтью, смахивая их поцелуями. – Теперь я рядом.

Я вспоминаю о Стюарте и слегка отстраняюсь, почти инстинктивно. Я – замужняя женщина. У нас дети, ради всего святого! Я должна прекратить это немедленно.

Но мое тело не позволяет мне вырваться. Я будто заколдована.

Сейчас его язык у меня во рту. Руки Мэтью осторожно стягивают мой джемпер через голову. Он снимает с меня лифчик и утыкается лицом в грудь, целуя соски. Затем опускается на колени и расстегивает мне «молнию» на брюках.

– Боже мой, как же я скучал по тебе, – выдыхает он.

И я тоже скучала по нему. Тосковала по другому телу, полному страсти. По ощущению, что я желанна.

Теперь я сама его раздеваю. Торопливо. Жадно. Нет смысла делать вид, будто это не так. Я валю Мэтью на кровать. Сначала сверху я. Потом он. Когда Мэтью входит в меня, мы оба громко ахаем от наслаждения.

Как я могла когда-то убеждать себя, что жизнь продолжается и после Мэтью? Мое тело не чувствовало себя настолько живым с тех пор, как он в последний раз прикасался ко мне. Мэтью вытворяет с ним такое… Я даже забыла, что это вообще возможно.

– Я люблю тебя, Попс, – выдыхает он. – И всегда любил. Не было дня, чтобы я не думал о тебе.

И даже несмотря на то что это нелепо. Несмотря на то что у меня есть муж, которого я люблю, и дети, которых обожаю, я вдруг понимаю, что полностью с ним согласна.

– Я тоже тебя люблю.

– Доброе утро!

Я чувствую теплое дыхание около уха и палец, мягко обводящий контуры моего лица.

– Ты такая красивая, когда спишь.

Это не похоже на Стюарта. Я резко выпрямляюсь.

– Почти такая же красивая, как после пробуждения.

Мэтью приподнимается рядом со мной.

Все вчерашнее мгновенно возвращается ко мне. Отель, Мэтью, вино. Секс.

Я изменила мужу… Нет. Нет! Как это произошло? Как я превратилась в совершенно другого человека? Волна тошноты накатывает на меня, такая сильная, что на секунду мне кажется, что меня сейчас вырвет. Я издаю стон.

– Немного страдаешь с похмелья? Я тоже. – Мэтью смеется и обнимает меня за плечи.

Но я выпила лишь один бокал, хотя и большой. В довершение ко всему я ведь сама привела Мэтью сюда. Это же я предложила подняться наверх, не так ли? Я могу винить только себя.

Шатаясь, я иду в ванную, ошеломленная тем, что натворила.

– Ты почувствуешь себя лучше после завтрака! – кричит он мне вслед.

Закрыв дверь, я опускаю крышку унитаза и сажусь, пытаясь думать сквозь сгущающийся туман паники. Этого не может быть. Я наклоняюсь к раковине и умываюсь холодной водой. И слышу, как Мэтью зовет меня из спальни.

– Я говорю, нам надо посовещаться о том, что теперь с этим делать, – повторяет он, когда я выхожу.

Я вижу смятые простыни и его обнаженное тело. Я все еще чувствую запах нашего секса. Мы даже не пользовались презервативами, внезапно осознаю я.

– Что с чем делать?

Мэтью удивленно смотрит на меня:

– Ну, нам с тобой.

Нам? Я пристально гляжу на него:

– Что ты имеешь в виду? Нет никаких «нас», Мэтью. У тебя есть Сандра. Ты ей нужен. И я замужем, у меня семья. – Я чувствую, что вот-вот заплачу, и внезапно осознаю, что я голая. Собирая свою одежду, сваленную кучей на полу, я прижимаю ее к телу, будто он еще не видел меня нагишом.

– Не плачь. – Мэтью вскакивает с кровати и пересекает комнату, направляясь туда, где стою я. Он притягивает меня к своей груди. Гладит по волосам. Я уже и забыла, как он это обычно делал.

Теперь я горько плачу.

– Как мы оба могли так ужасно себя повести?

Мэтью на мгновение замолкает. Я вижу, как поднимается и опускается его грудь в такт дыханию.

– Я тоже чувствую себя ужасно. Но если мы любим друг друга…

– Любим? – повторяю я. Любовь – это слово для моих детей. Для Стюарта, несмотря ни на что. Для той жизни, которой мы все живем вместе.

– Да. – Теперь в голосе Мэтью звучит напряжение. – Ты же сама так сказала вчера вечером. Я сказал тебе, что люблю тебя, а потом ты произнесла, совершенно ясно: «Я тоже тебя люблю».

Я помню, что сделала это. И тогда я действительно так думала. Но сейчас, при холодном дневном свете – нет.

Внезапно перед моим мысленным взором появляется лицо Бетти. Моя замечательная, добрая свекровь. Что она обо мне подумает? Стюарт разведется со мной. Мелисса и Дейзи станут презирать меня. Я буду отчуждена от своих прекрасных дочерей. А как насчет моего отца? Что он скажет? Я сделала именно то, что сделала моя мать. Я унаследовала ее дурную кровь.

Женщина, которая так охотно привела любовника к себе в номер 404 вчера вечером, кажется мне теперь чужой. Я – не она. А еще, яростно твержу я себе, я не из тех, кто может быть «разлучницей»; не из тех, кто крутит романы с чужими мужьями. Я должна отсюда уйти. Я должна все исправить.

Я высвобождаюсь из объятий Мэтью и надеваю нижнее белье.

– Что ты делаешь?

– Это была ошибка, Мэтью. Ужасная ошибка. Я люблю своего мужа.

Как только я это говорю, понимаю с болезненной уверенностью, что это правда. Я не хочу быть ни с кем, кроме Стюарта. Неужели мне пришлось пересечь запретную черту и заняться сексом с кем-то другим только для того, чтобы увидеть: как ни удивительно, но единственное, что действительно имеет значение, – это прочная семейная жизнь, которую мы с мужем построили для себя.

– И ты тоже любишь Сандру, – добавляю я.