Секретарь райкома - Виктор Андреянович Неволин
Шрифт:
Интервал:
Но после того пленума, в котором я участвовал, еще некоторое время в стране все было спокойно. После участия в краевых и московских мероприятиях у меня, молодого партработника, повышался общий кругозор, масштабность, опыт – было у кого перенимать. Кроме того, повседневно чувствовалась ответственность не позволять и себе делать ошибок, особенно морального плана. За мной, моими действиями, поведением и поступками постоянно следили слева и справа, и я это чувствовал. Справа – это те люди из руководства, которые пришли в район с понижением статуса, партийные функционеры, бывшие первые и вторые секретари, председатели райисполкомов, многоопытные люди в партийных и антипартийных драчках, и им палец не кажи, сразу откусят. Они не хотели сдаваться. Но в то же время нужно было мне использовать их опыт партийной работы, ведь они провели народ через всю войну и заслужили авторитет и доверие, и с ними нельзя было обращаться по-сталински, через колено.
После отсутствия в Северо-Енисейске я приезжал туда, как в родной дом, поскольку вся моя повседневная жизнь была связана работой с районом, с жизнью доверенных мне людей. Я обязан был всем помогать с работой, с квартирами, накормить, напоить людей, обеспечить население учреждениями культуры, создать нормальные условия для работников народного образования, здравоохранения, позаботиться о подготовке этих учреждений к работе в зимних условиях. Но и первейшей задачей партийных органов было выполнение основных народно-хозяйственных задач, выполнение всеми предприятиями и организациями месячных и годовых планов и заданий. Только по этим показателям тогда оценивалась деятельность партийных органов районов и их первых секретарей.
Должность первого секретаря в те времена была и почетна, и ответственна, и как бы сегодня ее не поносили с отрицательной стороны, скажу, что это бред недоносков. Да, была такая политическая система, которую не все одобряли и не все поддерживали, но она уже в хрущевское время была совершенно иной, чем при Сталине. Уже не было произвола, боязни, что к тебе могут прийти ночью в квартиру, сделать обыск и забрать по линии НКВД, что тебя могут выслать в отдаленные места только по наговору. В то время уже нормально работали суды и прокураторы, хотя и оставалась жесткой партийная и государственная дисциплина. Шла война с тунеядцами, с проституцией, с различными религиозными сектами. Да, руководство КГБ не потеряло роль и свою силу в тот период, но сама народная демократия уже давала свои ростки. Ты всегда мог добиться своих гражданских прав, и государство могло привлечь к ответственности любого руководителя за нарушение закона. Ты мог обратиться через газету или радио, чтобы быть услышанным со стороны властей.
Нас, коммунистов, сегодня изображают голыми тупицами и какими-то фанатами, вроде религиозных, которые только и ждали возможности прихода коммунизма. Но каждый здравомыслящий человек и тогда, как и сейчас, не ждал манны небесной и совершенно точно знал, что он никогда не будет жить при коммунизме. Это просто был лозунг конечной цели, которую ставили идеологи коммунизма перед пролетариатом и крестьянством. Да, этот лозунг в какой-то степени выдуман марксистами, но и утверждения православного христианства, что человеческая душа будет продолжать жизнь на небе после смерти, для некоторых утопия, но в нее верили, и сегодня миллионы людей верят, и что тут плохого и антиобщественного?
Первейшей задачей за весь период своей работы в партийных органах я считал вопросы созидания, строительства новых предприятий, объектов культурно-бытового и хозяйственного назначения. В Мотыгино я столкнулся с такой бедностью самого райцентра по обустройству, что мне было стыдно самому на это смотреть и принимать людей. Поселок не был приспособлен для размещения органов управления районом, тем более новой промышленной зоны, и вот здесь-то я сразу столкнулся с неразрешимым вопросом нашей гигантомании и чрезмерной централизацией планирования капитальных вложений на строительство. Все нужно было согласовывать с Госстроем СССР, вплоть до туалета, какой строить, в четыре или пять «очков». И второе, по всей стране деньги на строительство шли из централизованных источников сверху вниз, и до районов они обычно не доходили. Сначала деньги заберут в Москве, в краевом центре, потом ниже все меньше и меньше. Например, выделили деньги на здравоохранение или образование, культуру, а Красноярск задумал строить Дворец спорта или театр, и туда забрал львиную долю краевых ассигнований и ограбил районы. Это по линии государственного бюджета. И по линии министерств и ведомств та же картина – сначала заберут себе главки – там, где они дислоцируются, своим управлениям, а во вторую очередь достанется предприятиям.
Сельская жизнь всегда была трудной в России, здесь все было рассчитано на самообеспечение местных жителей. При советской власти они тоже стали государственными людьми, часть своих доходов отдавали в виде налогов государству на развитие общественных фондов потребления, но эти доходы к ним уже не возвращались, а оставались в столице и чуть ниже, в областях, городах. Еще сложнее инфраструктура была у малых поселков, их отличала разбросанность на большие расстояния друг от друга при отсутствии дорог. И большому, и малому населенному пункту одинаково нужны хорошие условия быта, но в городе эти вопросы решаются проще и лучше. Нужны средства связи, а их нет. Потом началась тенденция объединения малых населенных пунктов, ликвидация школ с малой наполняемостью учащихся, что вызвало новые трудности. Из района все время шел отток молодежи в город, поскольку ей негде после окончания средней школы и техникума устроиться на работу. И уход молодежи мы были вынуждены восполнять оргнабором рабочей силы, но эти люди тоже здесь не задерживались.
В то же
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!