Клубника в горьком шоколаде - Светлана Борминская

Матрена даже поносила одну самую большую кофту, в тот самый первый вечер, когда отняла мешок у Койотова, но потом сняла и аккуратно убрала обратно. Следователь, который хитростью пытался мешок экспроприировать, больше не приходил, и Матрена Ильинична путём долгих логических взаимоисключений сообразила, что следователь, скорее всего, был ненастоящий. Матрёна даже расстроилась, так как подготовила к его приходу обличительную речь, а он всё не шёл, окаянный.

Утром, по привычке забравшись на крышу избы, Матрёна Ильинична случайно увидела, как в дом Хазарова вошла вертлявая молодая дама с двумя детишками.

— Ходят тут всякие, — нахмурилась бабка, но через десять минут, когда гостья зачем-то вышла на балкон, Матрена Ильинична неожиданно для себя узнала её — на балконе Хазарова стояла известная журналистка из телевизора, а не просто чья-то молодая мамаша.

— Вот, слепая-то!.. — обиженно повторяла бабка, нервно барабаня по крыше ногой, когда дама покинула балкон, так и не обратив на неё внимания.

Когда же во дворик перед соседским домом высыпали детишки с нянькой, а следом вышла та самая журналистка, Матрена Ильинична моментально поняла, что это её последний шанс привлечь к себе внимание и, откашлявшись, завопила, как сирена. Будучи наконец увиденной, бабка жестами показала, как пройти к ней в дом и кубарем скатилась с крыши, чтобы открыть дверь.

— Милка, я тебя по телику видела, ты мне нравишься! — едва Ирина переступила порог, медовым голосом вывела Матрена Ильинична и кинулась с объятиями. — Чаю хочешь? Не хочешь?.. Ну, садись тогда, как же ты на мою сестру Варьку похожа, а?.. Ты нам, случаем, не родня?

— Вряд ли, — Ирина с улыбкой оглядела избушку с земляным полом, и привычно спросила: — Значит, смотрите наше шоу? Нравится?..

— Нравится, — просто сказала Матрена. — Вся жизнь — обман, милка!

— Как вас зовут? — спросила Ирина, усаживаясь на колченогий венский стул посреди избы. Бабка Гуряева показалась ей весьма харизматичной.

— Зови меня Матреной Ильиничной, — с достоинством представилась бабка, садясь напротив.

— А хотите в нашем шоу поучаствовать, Матрена Ильинична? — неожиданно предложила Ирина. — Снимем вашу избушку и по телевизору покажем. Хотите, завтра к вам оператор приедет?..

Бабка с минуту молчала, застенчиво улыбаясь и по девчачьи мотая ногой.

— Хочу, — наконец сказала она, пнув ногой злополучный мешок. — Только я у сына спрошу, он мне вечером позвонит.

— Вот и договорились, — кивнула Ирина, вставая.

— А когда похороны Лильки, не знаешь случаем?.. — вдруг спросила Матрена Ильинична, хотя спросить хотела совсем не о том.

— Вроде бы сегодня, — Ирина внимательно посмотрела на бабку. — А разве вам не сказали?..

— Ну, что за соседи, а? — вскочив, запричитала Матрена Ильинична. — Если б знала, то я бы тоже поехала проводить Лильку в последний-то путь… Что им, жалко, что ли? Я ведь их попугаев храню…

— Попугаев?! — изумилась Ирина.

Матрена Ильинична замахала руками и выскочила на кухню, откуда принесла клетку с двумя волнистыми попугайчиками.

— Хазаров оставил на улице, а я подобрала… Отнесешь им! — Матрёна Ильинична сердито протянула Ирине клетку. — Обиделась я на них, так и передай!.. Это на свадьбу бабку вроде меня можно не приглашать, а вот похоронить человека, проститься с ним, это не по-людски — не пригласить. Второго-то раза не будет! И вот это тоже передай Хазарову, — Матрёна наклонилась и вытащила из-под стола мешок. — Мне чужого не надо!

— А что там? — Ирина взвесила мешок в руке. — Тяжёлый…

— Передашь Киму, — проворчала Матрёна Ильинична. — Мусор, скажи… Не хочу я с этой его новой женой встречаться!

— Хорошо, передам, Матрёна Ильинична, — выходя из избы на просевшее крыльцо, пообещала Ирина.

— Там в мешке паспорт его тёщи, — сказала вслед ей Матрёна Ильинична. — Если Ким спросит, скажи, что на помойке нашла!

— Как на помойке?.. Ну, хорошо, я передам, не беспокойтесь, Матрена Ильинична! — обернулась Ирина.

— А я и не беспокоюсь, — буркнула бабка Гуряева, перекрестившись. — Словно камень с души упал…

«Напросилась в гости, а его, естественно, нет. И куда я эти вещи понесу?..» — возвращаясь, думала Ирина.

— Здравствуй, Ира, рад тебя видеть… А у меня сегодня тяжёлый день, — встретил Ирину в прихожей Ким Магомедович, руки у него дрожали. — Похороны, и вот, тёщин душеприказчик, наконец, объявился!.. Не хочу с ним говорить, но видимо придётся, — Хазаров перевёл дыхание и посмотрел на клетку. — Знакомые попугаи…

— Соседка передала. — Ирина протянула клетку Хазарову, попугаи весело чирикнули.

— Матрёна?.. А откуда ты её знаешь? — перебил Хазаров. — Она со мной не здоровается, старая шутовка…

— Это она меня знает, в телевизоре видела, Ким Магомедович, — улыбнулась Ирина. — И вот ещё мешок.

— Понятно, давай сюда попугаев, дочек обрадую, — Хазаров покосился на закрытую дверь кабинета. — Пойду, а то душеприказчик рвёт и мечет.

— Если не секрет, что ему надо?

— Денег, наверное, — поморщился Хазаров. — Лилю сейчас кремируют, а я тут, — Хазаров махнул рукой и зашёл в кабинет, и Ирина успела увидеть пожилого всклокоченного мужчину с впавшими щеками и злым открытым ртом.

— Никакой кремации не может быть изначально… Вы с ума тут все посходили, что ли?.. — раздалось резкое карканье.

Положив мешок справа от двери, Ирина прислушалась, но кроме неясного шума, так ничего и не услышала.

За домом во дворе три сестры и Пашка играли в мяч, няня сидела в шезлонге под деревом и читала томик Мопассана, а Яшка у забора показывал кому-то кулак и шипел:

— Настучу по башке, понял, да?..

Из-за забора большими удивлёнными глазами на Яшку смотрел незнакомый мальчик с крысой на плече.

— Яш, иди сюда, — позвала Ирина. — Яш, отойди от забора!.. Слышишь, Яш?

Сын сердито отмахнулся, и Ирина присела на скамейку, наблюдая за развитием ситуации. Яшка уже год продолжал её беспокоить своим поведением, и с этим надо было что-то делать.

— А к нам в больницу бабушка приходила, — села рядом с Ириной на скамейку маленькая Резеда, аккуратно расправив пышную юбку, и громким шёпотом спросила: — Тетя Ир, ты не знаешь, где она сейчас?..

Ирина машинально погладила девочку по головке, пробормотав: «Нет, не знаю».

— Что?! — через полминуты воскликнула она. — Что ты сказала?

— Ну, когда мы в машину врезались, — Резеда приложила пальчик к губам. — К нам в больницу приезжала бабушка…

— Во сне? — с надеждой спросила Ирина.

— Да, — Резеда подумала и шепотом продолжила: — Нет, не во сне… А до этого Томка ругалась с бабушкой, — Резеда кивнула на дом. — Кричала на неё…