Доверие - Гвинет Рамон

У Санди снова заблестели глаза от восторженного любопытства, когда, направляясь к столику в зале ресторана, они проходили мимо впечатляющей витрины со свежезамороженными лобстерами, креветками, крабами. Они были переложены кусочками прозрачного льда, подсвеченного снизу.

В этом зале со стенами теплого кораллового оттенка доминировала большая цветочная ваза в виде дельфина, которую поддерживали две фигурные опоры из темного стекла.

Столик находился в углу, откуда прекрасно просматривался весь зал. Он постепенно заполнялся разного рода знаменитостями, но внимание Санди привлекал лишь мужчина, который сидел рядом с ней.

Они начали ужин со спаржи.

— Запах сирени и спаржи всегда напоминает мне о годах, проведенных в Оксфорде, — говорил Мартин, в то время как они макали зелень в топленое масло. — Мне тогда было двадцать, а ты была еще маленькой девочкой.

Санди влюбленными глазами смотрела на него.

Когда подали блюдо с морскими деликатесами, он показал, как вынимать устрицу и, проглотив ее, выпил сок из изогнутой раковины. Санди была не совсем уверена, что ей это понравится, однако, имея такого консультанта, как Мартин, она согласилась бы попробовать все, что угодно.

Они уже отведали десерт — мусс с лимоном и ежевикой и приступили к кофе, когда Мартин заявил:

— Вчера я навестил Джейн.

— Спасибо. Очень мило с твоей стороны, — удивилась Санди.

— Не стоит благодарности. Она женщина разносторонних интересов, знает много поучительного. Я думал, что мисс Дэйвид будет скучать без тебя, а оказалось, она одержима идеей своей новой книги. Как я понял, это будет пересмотр ее взглядов тридцатилетней давности.

— Я знаю. Если на книгу будет спрос, она значительно повлияет на дальнейшие условия жизни Джейн: либо она проведет старость безбедно, либо будет от кого-то зависеть. Последнее обернется обузой для одной стороны и унижением для другой.

— Да, незавидная участь, — покачал головой Мартин. — Между прочим, я поинтересовался, каким образом она работает, — продолжал он. — Она наговаривает текст на диктофон и нанимает машинистку. Я подумал, что если ты согласишься стать ее секретаршей и вы обе поживете в Сан-Плачидо, пока она не поправится и не будет закончена реконструкция ее дома, то ее книга может быть написана и подготовлена к печати за три или четыре месяца.

Санди не верила своим ушам — он был готов принять в своем доме двух женщин, о существовании которых неделю назад даже не подозревал. Хотя нет, о Джейн Дэйвид он знал. Но многие, не имея о ней никаких сведений, считали ее умершей.

— Ты это хотел со мной обсудить?

Мартин кивнул.

— Я пока не посвящал в этот замысел Джейн. Прежде надо обсудить все с тобой.

Ну вот, ждала предложения руки и сердца, а получила что-то вроде договора, с огорчением подумала Санди. Но какой другой мужчина решится даже на такой шаг, особенно если он одинокий волк по натуре.

Вспомнив вдруг о Стар, она поинтересовалась, не давал ли кто объявление о ее потере в местной газете.

— Ни одна душа. Подозреваю, мы с ней теперь останемся вместе.

— Эта ноша несравнимо легче, чем соседство двух женщин, — заметила Санди.

— Это мои проблемы, — отмахнулся Мартин. — Обо мне не беспокойся. Обдумай, все ли тебя устраивает. Или твои планы поменялись?

— Я точно решила оставаться с Джейн до ее выздоровления. В Сан-Плачидо это было бы намного легче и удобнее, чем у нее в доме. О лучшем я и мечтать не смею. А ты подумал, где все разместятся, когда семейство твоей матери приедет из Америки?

— В этом году они не приедут. Их пригласили в круиз вокруг Европы на чьей-то яхте. Так что вы никому не помешаете. — После короткой паузы он добавил: — Мы сможем поближе узнать друг друга.

Их взгляды встретились, и Санди показалось, что эти мгновения длились вечность.

Мартин опять заговорил:

— Ты упоминала о своей подруге Лиззи. Вы, кажется, дружите до сих пор. А ведь любая дружба, как хорошее вино, требует выдержки. К тому времени, когда Джейн напишет книгу, мы с тобой гораздо ближе узнаем друг друга.

Был ли некий подтекст в его словах? Чувствовал ли он то же самое, что и она? Здравый смысл подсказывал Санди, что ей следует принять хотя бы дружеское предложение. А дальше видно будет…

— Попробуй кусочек, — Мартин указал на блюдо с шоколадом, который подали с кофе.

Они покинули ресторан после одиннадцати. Четыре часа в обществе Агуэро пронеслись как мгновение. Еще за столиком он сказал ей, что остановился в квартире, которую делил со своим другом. Поэтому отпадала вероятность быть приглашенной на чашечку кофе и всего, что обычно за этим следует.

— Мы прогуляемся, или ты предпочитаешь взять такси? — начал он нейтральный разговор.

— Сегодня такой замечательный вечер, что я не прочь пройтись, если не возражаешь.

— Я предпочитаю ходить пешком… если только нет дождя. Мой друг Бен пользуется велосипедом — это очень быстрый и удобный способ передвижения по Бирмингему. Интересно, как будет решаться транспортная проблема лет через пятьдесят…

Ведя легкую беседу, они пересекли Корпорэйшн-стрит.

— Жаль, что я не член клуба Абигейл, — сказал Мартин, когда они проходили мимо одного из фешенебельных ночных клубов. — Мы могли бы здесь потанцевать. Лет десять назад я был вхож сюда, но надо было платить солидные взносы, а я не столь часто бываю в Бирмингеме. И потом, я уже перерос все это. А ты любишь танцевать?

— Не очень. Все портит мой рост. Нет подходящих партнеров, или же им не всегда хочется приглашать именно меня.

— Зеленые юнцы редко замечают скромниц, — с лукавой улыбкой заметил Мартин. — Они обычно увиваются за теми, с которых можно что-то поиметь после танцев. Скромные девушки интересуют мужчин в более зрелом возрасте, когда не только секс лежит в основе отношений. — Продолжая говорить, Мартин снял пиджак и накинул на плечи Санди.

Она пожалела, что не взяла с собой накидку: на улице не то что похолодало, а просто казалось свежее, чем в тепле ресторана. Но ей не хотелось, чтобы Мартин остался в рубашке с коротким рукавом.

— Нет-нет, я не замерзла, — запротестовала она.

— Не спорь, мне тепло. Вот потрогай. — Он взял руку Санди и приложил к своей груди.

— Но без пиджака холодно, — продолжала настаивать Санди.

— Не волнуйся, я человек закаленный.

От Корпорэйшн-стрит прогулялись до Нью-стрит и по ней вышли на площадь Святого Мартина, где остановились передохнуть у витрины ювелирного магазина.

— Полли с ностальгией вспоминает о временах, когда драгоценности могли оставлять за стеклом в витринах на ночь, — сказала Санди. В этот поздний час с бархатных полочек уже убирали изделия из благородных металлов и камней. — Она рассказывает, что в дни ее молодости здесь было людно допоздна и все безбоязненно ходили по улицам даже ночью. Теперь она боится выйти с наступлением темноты.