Инструктор-попаданка в мужской военной академии - Наташа Фаолини

чтобы проколоться перед самим императором! Наверное, это было неизбежно. Не просто так же он стал государем.

— И что вы со мной теперь сделаете? Казните?

— Поднимайтесь, рина. И перестаньте думать о глупостях.

Возле лестницы Криас пропустил меня вперед. Боится, что воспользуюсь озвученной удавкой? Поднимаясь на второй этаж, слышала его шаги сзади по лестнице и даже иногда удавалось уловить дыхание мужчины.

Он точно рассматривал меня, изучал взглядом каждый миллиметр фигуры. И оставалось только благодарить этот мир, что сюда я явилась в мешковатом платье с кринолином, а не в камуфляжных лосинах, облепивших задницу. Хотя… может было бы и лучше.

Криас вывел меня на балкон, распахнув витражные створки. Солнце уже поднялось высоко над домами и играло бликами на черепичных крышах и дымоходах домиков богатого района Кивии. По тем же черепицам прыгали два кота — черный и рыжий, догоняя друг друга, чтобы сцепиться в один меховой рычащий клубок.

К носу подобрались смешанные запахи: свежевыпеченный хлеб — пекарню можно было завидеть из окна, вонь из открытой канализации, потные тела работяг, кто-то жег недалеко благовония. Наверное, уже сейчас отмаливали души еще не казненных преступников.

Звуки тоже слились в одну какофонию. Шум людей, лязг, доносившийся от дома, что строился неподалеку, мальчишки, что бегали между толпой, зазывая в новый винный магазин. Людей на площади прибавилось. Они толпились, чтобы посмотреть на казнь.

— Нас не видят? — тихо спросила я.

— Нет. Мои маги наложили полог невидимости.

— Быстрее, прекратите это! — взмолилась я, заметив, что первого мужчину из преступников вывели на эшафот.

— Вы просили только за своего мужа.

— Но казнь… неужели нельзя просто закрыть их в темнице?

— А вы думаете, что это более гуманно? Этот человек пробрался в дом к знатной семье и выкрал семейную реликвию, — Криас стоял сзади и шептал мне на ухо.

Я ощутила, как к глазам подкатываются слезы. Меня мутило. Боялась оросить людей, стоящих под балконом, своим обедом.

— Я не хочу на это смотреть, остановите казнь! — почти кричала, наблюдая за тем, как человек опускается на колени, а потом кладет голову на плаху. В его глазах стояли слезы, но мужчина уже не молил о пощаде.

— Вас никто не звал, вы сами пришли.

Когда над головой преступника палачом занесся топор, я зажмурилась и отвернулась, непроизвольно прижавшись лицом к груди императора.

В последний момент заметила, как Криас взмахнул рукой, показывая пальцами какой-то знак. Звука топора, всаженного в шею, не последовало.

Дрожа, как листик на ветру, я осторожно обернулась. Человек на эшафоте был жив. Все живы. И все люди на площади смотрели на наш балкончик. Казалось, что время замедлило ход. Все притихли и даже коты на крыше не издавали ни звука.

— За это будет мало одного контракта, маленькая настырная лгунья. В жены я вас не возьму, рина, но постельная грелка пригодится. Фигура вроде неплохая. Лицо и губки тоже, я уже представляю, как проведу по ним своим членом.

Не выдержав, замахнулась и влепила пощечину императору. Снизу послышались охи и ахи. А потом кто-то начал громко аплодировать. Я покосилась вниз. Это Гаюс, он смотрел на меня восхищенно и показывал палец вверх.

Глава 21

Дальше время для меня остановилось. Смотрела на разозленное лицо императора — поджатые губы, скулы, на которых проступили бегающие желваки, скрип зубов. Он чересчур медленно повернулся и сверху вниз, с высоты своего немалого роста, опалил меня таким говорящим взглядом, что пожалела о неумении летать. Так бы можно было упорхнуть с балкона в какие-нибудь теплые страны.

Ну почему мне достался бесполезный телефон, а не нормальные магические способности?!

Криас больно схватил меня за запястье и рывком втянул в дом, как тряпичную куклу. Не удержав равновесие, я бухнулась на пол, подняв ненавидящий взгляд на императора, что навис сверху, как грозовая туча, сверкающая молниями.

— Ты совсем без мозгов, женщина, — зло проговорил, но, кажется, бить меня в ответ не собирался.

— Ладно, — фыркнула я, вскочив на ноги и отряхивая платье, — вы мне помогли, спасибо, а теперь отправлюсь к мужу, он там, наверное, весь изнервничался!

Гордо вздернув нос, стала спускаться по ступеням, но Криас снова неприятно схватил за ладонь, не давая уйти дальше пары шагов.

— Твоя аура подходит мне. Твоя кровь… я сначала не понял, но теперь до меня дошло. Ты не просто не Урсула. Это нечто большее.

— И что?

— Это первый раз, когда аура женщины совпадает с моей. Моя магия сильно уродует биополе вокруг меня самого. Твое словно изначально испорчено, оно не такое, как у жительниц империи. По крайней мере, я не встречал подобных тебе еще никогда.

— Я не пойму, а какое отношение эти ваши заморочки имеют ко мне?

— Обычно женщины сильно заболевают после ночи со мной, но я щедро им плачу. И тебе заплачу, если нужно. Золотом, драгоценностями или деньгами. Все, что хочешь. Обещаю, с тобой все будет в порядке, и я постараюсь доставить максимум удовольствия.

Я с жалостью на него посмотрела. Император, так высоко стоит, а пытается купить секс за деньги. Да и к тому же помешан на нем, стоит только вспомнить фразу, брошенную на балконе! Она оскорбила мою девичью честь!

Я пришла сюда уболтать его, а в итоге он пытается меня уломать. Гаюс бы мною гордился.

— Мне не нужно ничего из этого, — ответила, удивившись тому отвращению, которое плескалось в голосе.

— Хорошо, ты хотела стать моей женой. Выходи за меня и займемся любовью бесплатно.

— Нет, не хочу, — воспротивилась из вредности. — Смотрите, что у вас есть, — указала пальцем на одну из его рук, — и так никто не пострадает. А я к мужу хочу!

Криас отпустил мою руку, а я развернулась и сбежала вниз по лестнице, подхватив подол платья и представляя драматичную музыку, так ни разу и не обернувшись.

Гвардейцы никак на меня не отреагировали, а по ту сторону забора дожидался Гаюс, судья сразу подскочил, стоило мне показать нос.

— Ты была невероятна! Как принцесса-воин! — восхищенно бубнил он, махая руками, — стоило тебе отойти, как прошло пятнадцать минут и вот вы уже вместе на балконе, он смотрит на тебя горящими глазами, а ты как залепашишь ему пощечину, — он рукой показал, как это было, — я думал в обморок упаду!

Гаюс трещал, а я косилась на него. Судье бы почитать любовные романы, чтобы унять жажду подглядываний за событиями между мужчиной и женщиной.

— Где Берт? — нервно спросила, заметив, что эшафот разбирают.

— Вон там.

Мужчины, спасенные сегодня от казни, кучковались немного