📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаПортугальская колониальная империя. 1415-1974 - Анатолий Хазанов

Португальская колониальная империя. 1415-1974 - Анатолий Хазанов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 105
Перейти на страницу:

Однако с самого начала колонизации португальцы столкнулись в Бразилии с одной труднопреодолимой проблемой. Местные индейцы были охотниками и ни в какую не хотели работать на плантациях. Эта работа была им не по душе. Она была для них непривычна и внушала отвращение — чувство, которое они испытывали и к тем, кто принуждал их к этому труду.

Хорошо знавшие страну, обладавшие определенной политической и военной организацией, индейцы оказывали отчаянное сопротивление своим поработителям, бежали от них в джунгли, откуда производили опустошительные рейды на поселения колонистов.

Именно сопротивление автохтонных жителей Бразилии, невозможность их «приручения», их высокая смертность на плантациях привели португальцев к мысли о необходимости ввоза в Америку рабочей силы из Африки.

По свидетельству русского путешественника Ф.А. Литке, португальцы объясняли необходимость ввоза африканцев тем, что «большая часть здешних природных жителей не покорились португальцам и не имеют с ними никакого сношения, питая к ним непримиримую вражду».

Рабы ввозились в Америку главным образом с западного побережья Африки.

Со второй половины XVI в., и особенно с 1570 г., с началом выращивания в Бразилии сахарного тростника, португальские поселения на западном побережье Африки функционировали почти исключительно как погрузочные пункты для работорговли.

Бразильская плантационная экономика XVII в. намертво срослась с Анголой. Она зависела от притока ангольской рабочей силы. Поскольку экспорт бразильского сахара стал основой накопления богатств правящим классом Португалии, а производство сахара зависело от ангольской рабочей силы, главной заботой Лиссабона стало осуществление монополии на работорговлю между Анголой и Бразилией. По словам английского историка П. Андерсона, лозунгом XVII в. было: «Без сахара нет Бразилии, а без Анголы нет сахара».

Небывалого размаха достигла работорговля в XVIII в., когда в Бразилии было найдено золото. К 1850 г., по сведениям авторитетных историков, в Бразилию было ввезено 12 млн. рабов, а в США— 1 млн., в испанские колонии в Америке — не более 2 млн.

На большинстве месторождений золота работали африканцы, но под присмотром бразильских хозяев. Владельцы рудников делали различия между рабами в зависимости от их географического происхождения. Так, считалось, что невольники из Гвинеи сильнее и лучше приспособлены для изнурительной работы в золотых рудниках, чем их товарищи по несчастью из Анголы. В отношении рабов, импортированных из Невольничьего Берега, существовало мнение, что они обладают магическим даром открывать новые месторождения золота.

Рабы в Бразилии ценились не только в зависимости от их физических и умственных данных, но и по цвету кожи. Чем чернее был цвет их кожи, тем дороже они стоили. Бразильский плантатор Калдейра Брант писал в 1819 г., что рабы из Мозамбика были «сущие дьяволы», но он их покупал за их абсолютно-черный цвет.

По вопросу о мозамбикцах-рабах бразильские рабовладельцы разделились: некоторые предпочитали их другим, поскольку «они были столь же умными и даже более мирными, чем гвинейцы, верными и надежными, хотя и стоили дорого». Но другие не любили их из-за татуировок, которыми они обезображивали свои лица.

Мучения невольников, попавших в руки португальских работорговцев, начинались еще в Африке. После захвата или покупки их сковывали цепями и гнали в порт десятки и даже сотни километров. В порту рабы содержались в бараках и, пока не было судов, использовались на сельскохозяйственных работах.

О. Даппер сообщает: «Поскольку большинство рабов приходит из Помбу, в 200 или 300 лигах от побережья, они много страдают в пути, и португальцы, прежде чем посылать их в море, дают им отдохнуть в больших домах, предназначенных для них… Пока флот не прибыл, они обрабатывают землю, сажают или рубят маниоку».

Труд был настолько тяжелым и изнурительным, а условия содержания рабов настолько плохими, что многие из них умирали в ожидании погрузки на невольничьи суда, которых всегда не хватало.

Король Конго Диогу писал в 1548 г. королю Португалии Жуану III: «В этом королевстве Конго в порту Пинда постоянно идет погрузка многих штук рабов и рабынь. Но в этом порту нет достаточного числа кораблей, чтобы взять товар, который всегда есть в этом порту, и многие рабы остаются, из-за чего их хозяева несут большие убытки, так как многие из них умирают в этом порту». Эти сведения подтверждает и письмо королевского агента Мануэла Пашеку Жуану III от 28 марта 1536 года, в котором говорится: «Я занят в значительной степени отправкой судов, которые не прибывают в достаточном числе, вследствие чего в порту всегда остаются рабы, погрузка которых не может быть осуществлена. В течение пяти лет, пока я нахожусь здесь, не было года, когда бы число погруженных рабов превышало четыре или пять тысяч… Огромное число рабов умирает из-за отсутствия кораблей».

Монах Гарсия Симоинш сообщал, что только в одном 1576 г. в Луанде в ожидании погрузки умерло 4000 рабов.

В день отправки рабов загоняли в ближайшую церковь и там крестили и нарекали христианскими именами. Обрекая миллионы африканских рабов на страшные страдания и нечеловеческие условия существования, их мучители-колонизаторы со свойственным им цинизмом и ханжеством проявляли в то же время удивительно трогательную заботу о «спасении душ» этих несчастных. Монахи-капуцины свидетельствовали в середине XVIII в., что в Бенгеле «рабов перед отправкой крестит викарий или кюре этого места». «Христианнейший» король Жуан III в письме от 27 сентября 1537 г. повелевал «крестить негров, отправляемых из Гвинеи, на каравеллах, на которых они едут, или в лавках и домах, куда их помещают, ибо некоторые заболевают и умирают в пути, не будучи крещенными».

Тотчас же после процедуры крещения, обеспечивавшей душе неофита вечное блаженство, работорговцы на деле показывали новообращенным «братьям» свое христианское человеколюбие — они клеймили их, как скот, каленым железом, до отказа забивали ими трюмы невольничьих кораблей и отправлялись за океан торговать своей совестью и «живым товаром».

Попавший в плен к португальцам и проживший много лет в Анголе английский моряк Э. Найвет следующим образом описывает процедуру клеймения рабов, очевидцем которой он был: «Португальцы клеймят их, как мы клеймили овец, каленым железом, которое мавры называют кримбо. Несчастные рабы стоят все в один ряд и поют: “Белые люди не покупают, а поспешно идут прочь”… так как португальцы внушают им, что тот, кто не имеет клейма, не считается сколько-нибудь ценным человеком в Бразилии или в Португалии, и таким путем под личиной любви заставляют несчастных мавров быть в самом гнусном рабстве».

Условия перевозки негров на невольничьих судах, метко прозванных в народе «тумбейрос», то есть «могилы», были поистине ужасающими. В королевском приказе от 13 марта 1684 г. говорится: «Меня информировали, что при перевозке пленных негров в государство Бразилию погрузчики и капитаны судов имеют обыкновение держать их столь прижатыми и прикованными один к другому, что у них нет необходимой для жизни свободы движений… и от этой тесноты, а также от дурного обращения многие из них умирают, а те, которые остаются живы, прибывают в самом жалком состоянии».

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?