На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

– И сегодня вечером, – улыбнулся Старцев и подмигнул. – Сколько мне дадут, столько и возьму.

– Резонно, – рассмеялся Джонатан.

– Судьи своё тоже возьмут, – Старцев не спрашивал, но Джонатан кивнул, с интересом разглядывая собеседника. – И сегодня вечером тоже, – закончил с улыбкой Старцев, – как и участники.

– Среди них не все азартны.

– Самые неазартные, – засмеялся Старцев, – записались на все виды, ведь так?

– Честно, я не думал об этом. Но могли быть и другие мотивы.

– Разумеется. Например, уверенность в себе, желание похвастаться, покрасоваться.

– Естественное желание, капитан.

– И показатель освобождения, внутреннего освобождения. Но… но здесь ещё надо думать. Я плохо знаю предшествующие нравы. Эта олимпиада очень интересна. Во всех аспектах. Извините, я отвлекаю вас. От игры.

– Она уже заканчивается. Это последний.

– Посмотрим?

– Посмотрим, – согласился Джонатан. – Последнему сложнее.

Молодой веснушчатый парень очень старательно, но не слишком уверенно проделал все обязательные упражнения, с трудом уложившись в положенные пять минут, и судьи склонились над своими листами, а участники, взяв лошадей, повалили на поле, перекликаясь со зрителями и друг с другом. Берт, потный и похудевший за этот день, выстраивал их в шеренгу, комментируя заминки и оплошности так, что слушатели захлёбывались от хохота.

– Жеребец Бурый! Поставь своего ковбоя в строй.

Появился мэр с девушками и помощниками. При виде призов по толпе прошёл уже не гул, а какой-то медленно затихающий рёв, и наступила тишина. Судьи закончили свои подсчёты, сверили списки и вставали, устало вытирая лица кто платком, кто рукавом. Берт ещё раз оглядел разноцветную шеренгу, улыбнулся всем и пошёл к мэру.

В отличие от скачек здесь, как и на стрельбах, вызывали на награждение. И опять. Лошади – розетку на уздечку, всаднику – приз.

Первому вручили богато украшенные серебром седло и уздечку. Немолодой по сравнению с другими – за тридцать мужику – худой белый ковбой, принимая приз, не сдержал слёз. И его за рукав отвели на указанное Бертом место. Светло-жёлтый с белыми хвостом и гривой конь сам пошёл следом и привычно встал за правым плечом хозяина.

Эркин был уверен, что его вызовут нескоро, и смотрел спокойно. Второй получил седло и уздечку попроще, третий простые. Эти ковбои держались получше, но тоже, получая призы, зашмыгали носами. Четвёртый и пятый получили пояса. Тоже богатые, с фигурными пряжками и колечками для всякого, что к поясу цепляют. А пятый… он на скачках, вроде, третьим был. Здоровский конь у него! И на резвость, и здесь… А шестым… Эркин вгляделся и ахнул в голос, и взревели зрители. Мулат! До него все победители – ковбои, белые. Ну парень, ну, молодец, знай наших! А на записи всё трухал, что с белыми тягаться боязно, да и не знает такого, что те умеют! И на массаже ныл, что суставы задубели, не слушаются. Эркин увидел его обалделое лицо и засмеялся. Синяя розетка лошади, пояс и… и конверт. Никак тоже сотенную получил! Купит себе всего, а то всё ещё в рабском ходит.

– Принц, владелец Бредли, наездник Эркин. Седьмое место.

Чего-о?! Это его, что ли? Кто-то из соседей ткнул его кулаком под рёбра. Растерянно улыбаясь, держа Принца за повод, Эркин пошёл к мэру.

– Поздравляю.

– Спасибо, сэр.

Розетка… пояс… опять конверт?! Ну…

– Поздравляем…

– Молодец, парень…

– Поздравляю…

– Хорошо сделано…

– Опыта наберёшься – первым будешь…

Это судьи.

– Спасибо, сэр… спасибо, сэр… – повторял Эркин, отвечая на рукопожатия.

На этот раз он уже различал их, узнавал, ну да, всех он знал по перегону. Фредди… Эркин улыбнулся ему, Но Фредди остался невозмутимым, только еле заметно подмигнул.

Эркин встал в строй, посмотрел на восьмого и незаметно ткнул мулата локтем. Тот ответил кивком. Тоже из… бывших.

Пошли вперемешку белые и цветные. С одиннадцатого места давали зелёную розетку и рубашку, с шестнадцатого и до конца жёлтую розетку и шейный платок.

Закончилось поздравление, и зрители облепили участников. Суета стала невообразимой. К Эркину протиснулся Андрей, обнял его.

– Ну, чёрт, ну, чертяка!.. – Андрей захлебнулся нелепыми в этот момент ругательствами.

Эркин обнял его, ткнулся на мгновение лбом в жёсткое плечо Андрея и тут же отпрянул. Но никто ничего не заметил. Все вокруг обнимали, целовали и били по плечам победителей, угощали выпивкой. Соревнования-то кончились, сейчас-то чего… И к Эркину тянулось несколько тёмных рук со стаканами. Пришлось глотнуть из каждого и отговориться тем, что ему ещё с лошадьми управляться, две ж на конюшне стоят, их же проминать надо. Хотелось подойти к Фредди, но вокруг судей уж очень плотная толпа и там все белые. Ну, ладно…

– Давай, – Эркин посмотрел на Андрея, – заберём Резеду, отведём их…

– Ага, – кивнул Андрей, – я только выигрыш соберу. Я ж ставил на тебя, чёрта.

– На что?

– Что в первой десятке будешь. Как на скачках.

– Ладно, догоняй.

– Держи. Куртка, конверт твой…

– Ага, давай.

Эркин засунул оба конверта нагрудный карман. Интересно, на этот раз сколько дали? Накинул куртку на плечи и уже не спеша, по-прежнему ведя Принца в поводу, пошёл сквозь толпу к коновязям. А ничего Принц, слушался. Хорошо всё вышло. Первый десяток… Все говорят, что для первых скачек это очень даже здорово. Андрей ставил на него, ну и хорошо, наберёт себе на ботинки…

Принц дёрнул, всхрапнув, повод, и Эркин как очнулся. Маленькая сухая старушка с седым фигурным валиком вокруг маленького сморщенного личика, загораживала им дорогу, протягивая на ладони несколько кусочков сахара. Это ещё зачем?

– Какая милая лошадка, угости её.

Эркин сразу привычно опустил глаза, но старушка такая маленькая, что он всё равно её видит.

– Спасибо, мэм.

Эркин подставил руку, и старушка высыпала сахар на его бугристую от мозолей ладонь. Принц сразу потянулся к сахару. Эркин подставил ему ладонь и под умилённым взором старушки скормил сахар. Пусть не думает, что он его сам втихаря стрескает.

– Это лошадь Джонатана Бредли?

– Да, мэм.

– Ты доволен победой?

– Да, мэм.

– А завтра? Ты будешь и завтра соревноваться?

– Да, мэм.

– Я желаю тебе победы.

– Спасибо, мэм.

Наконец-то отвязалась стерва старая. А то на них уже глазеть начали. Надо выбираться отсюда. А… а какого чёрта?! Эркин взмыл в седло и тронул Принца. Верхового уже не остановят.

Он выбрался на край луга и поскакал к коновязям. Резеда стояла смирно и уже обсохла. Можно бы трогаться, но надо подождать Андрея. А пока… Расседлать Принца, что ли? А седло потом на себе переть? Да и не устал Принц. На чистке и разотру. Эркин привязал Принца рядом с Резедой, огляделся. Мало лошадей. То ли прямо с мастерства по конюшням пошли,