Плохие девочки не плачут. Книга 3 - Валерия Ангелос

— One milliard (Миллиард).

— In cash (Наличными)? — недоверчиво кривлюсь. — Are you serious (Ты серьезно)?

— There is a way (Есть способ).

Поверю на слово.

Устала сомневаться.

— Great offer (Великолепное предложение), — криво улыбаюсь. — But I have to refuse (Но я вынуждена отказаться).

— You love him (Любишь его), — качает головой. — You still hope for the best. (До сих пор надеешься на лучшее).

— That’s none of your business (Не твое дело), — отрезаю холодно.

— He’ll destroy you (Он разрушит тебя).

Да ладно?!

Я бы уже накопила миллиард. Если бы брала по доллару всякий раз, услышав подобную фразу. От других. От себя. От гребаного мира.

— And what (И что)?

— You know nothing about him (Ты ничего о нем не знаешь).

Гений, миллиардер, плейбой, филантроп.

Ой, это из другого фильма.

Психопат, садист, извращенец, убийца.

Мой идеал мужчины.

Почему про таких никто не снимает супергеройские франшизы?

— I know enough (Мне известно достаточно), — отвечаю устало, указываю на выход. — It’s time for you to leave (Тебе пора уйти).

— Alex is not able to give anything but pain (Алекс не способен дать ничего кроме боли), — бросает с горечью.

— We’re not going to discuss him (Мы не станем его обсуждать), — говорю холодно.

— I can tell you a lot (Я многое могу рассказать), — усмехается.

— I am not interested (Мне неинтересно), — отмахиваюсь.

— His wild way of love. His games on the edge of life and death. His highest pleasure is the moment of your purest agony (Его дикая любовь. Его игры на грани жизни и смерти. Его высшее наслаждение это момент твоей чистейшей агонии).

И тут я взрываюсь.

— Shut up (Заткнись), — цежу сквозь зубы. — Get the f*ck out of here (Проваливай отсюда на хрен).

— I used to be just as you are now (Я была такой же как ты сейчас), — не сдается.

Тварь.

Гадина.

— Please (Пожалуйста), — выдаю с нажимом. — Leave (Уходи).

Она лишь подходит ближе.

Господи, дай мне сил.

Не убить.

Ее взгляд затуманен.

Будто она и правда во власти воспоминаний.

— I confess nobody f*cked me the way he did. I doubt I could ever experience that with another man. I still feel his hands on my throat and his teeth in my flesh. I still feel him deep inside me. He made me cum even when he took me from behind. He made me scream and get lost between pleasure and pain (Признаюсь, никто не трахал меня так, как он. Сомневаюсь, что я когда-нибудь испытаю это с другим мужчиной. Я все еще ощущаю его руки на моем горле и его зубы в моей плоти. Он заставлял меня кончать, даже когда брал сзади. Он заставлял меня кричать и теряться между удовольствием и болью).

Отличный отзыв.

Прибавить нечего.

Только подписаться.

— But I hate him (Но я его ненавижу), — резко бросает Сильвия.

— Why (Почему)? — не верю, что действительно задаю это вопрос.

— He killed my son (Он убил моего сына).

Старая история.

Несчастный случай.

Разве нет?

— He told you that was an accident (Он сказал тебе, это случайность), — на ее губах возникает жуткая усмешка. — I just made a false step. I just fell (Я просто оступилась. Просто упала).

Делаю шаг назад.

— He forgot to mention whip marks and skin burns (Он забыл упомянуть следы от кнута и ожоги на коже), — произносит хлестко. — Right (Верно)?

— You lie (Ты лжешь), — говорю я.

— He broke my jaw (Он сломал мне челюсть), — продолжает она. — He beat me so hard, he wanted to kill… (Он бил меня так сильно, он хотел убить…)

— How should I trust your words (Как я должна доверять твоим словам)? — спрашиваю отрывисто. — After all the bullshit (После всего дерьма).

— You shouldn't (Ты не должна), — отвечает надтреснутым голосом. — Ask doctor Speidel. Of course, they made him stay silent. But if you ask him about me directly, you will see, you will understand everything (Спроси доктора Шпайделя. Конечно, они заставили его молчать. Однако если ты задашь вопрос обо мне напрямую, ты увидишь, ты все поймешь).

— They (Они)?

— Alex and his grandfather (Алекс и его дед), — поясняет, судорожно втягивая воздух. — They always support each other (Они всегда друг друга поддерживают).

— That’s insane (Это безумие).

— You could do whatever you want (Можешь делать что пожелаешь), — хмыкает. — But I advise you to run away before they break you (Но советую бежать, прежде чем они тебя сломают).

— Thanks (Благодарю).

Сильвия уходит. А я смотрю на оставленный ею контракт. Вот это поворот. Еще никогда будущее не выглядело настолько четко. Четче некуда.

Я знаю что делать.

Впервые за долгое время.

***

На город опускается ночь. Все закрывают глаза. Просыпается мафия. Вокруг кромешная темнота. И кажется выхода нет. Нигде. Никогда.

Но я подсвечиваю листы контракта мобильным, и это не позволяет мне окончательно сойти с ума. Вывожу роспись уже отработанным жестом. Откладываю ручку.

Экран телефона гаснет.

Я жду когда кто-нибудь скажет — «Добро пожаловать на темную сторону», а потом вспоминаю: я уже давно там. Весьма уютное местечко. Приглашаю всех. Чай, кофе, печеньки. У нас для каждого найдется отдельный котел.

Вибрация мобильного вынуждает вздрогнуть.

— Да, — отвечаю на вызов.

— Все готово? — тут же следует вопрос.

— Я подписала последнюю страницу, — сообщаю практически шепотом. — Теперь дело за вашим подопечным.

— Он идет, — мрачно произносит мой собеседник. — Будет через несколько минут.

— Надеюсь, проблем не возникнет, — успеваю сказать прежде, чем вызов обрывается.

Возможно, мне стоило лучше все выяснить.

Ну, хоть что-то выяснить. Хотя бы попытаться. Рискнуть и разобраться. Прояснить ситуацию. Уточнить подробности, выяснить детали.

Но я слишком устала. Тянет покончить с кошмаром как можно скорее. Начать с чистого листа, перевернуть страницу и двинуться дальше, вычеркнуть прошлое навечно.

Я отключаю телефон, заталкиваю в карман джинсов, прижимаю дьявольский контракт к груди. Крепко-крепко. Пальцы сводит.