Отель на краю ночи - Евгения Грановская

— Позволь, я сам решу, как и на что мне отвечать, — отчеканил Егор.

Крушилин шумно выпустил через ноздри воздух. Похоже, вместе с воздухом из бизнесмена вышел и боевой запал. Взгляд его потеплел, толстые губы растянулись в усмешку. Глаза его перебегали от Егора к Анне и обратно.

— Э, братцы, — понимающе проговорил он, — да у вас, я вижу, все сладилось! Сказали бы сразу, я бы не лез. Вы, ребятки, это… не обижайтесь, ладно? Как говорится, совет да любовь.

Крушилин улыбнулся Анне, лукаво подмигнул Егору, затем повернулся и закосолапил прочь из зала. Егор взял чашку, отхлебнул и поморщился.

— Остыл, — констатировал он.

Анна несколько секунд разглядывала его суровое лицо, затем спросила:

— Какая муха тебя укусила?

Коренев пожал плечами:

— Я сделал то, что должен был сделать, — вступился за твою честь.

— Ты его провоцировал. А этот медведь мог запросто переломать тебе кости.

— По-моему, ты меня слегка недооцениваешь, — спокойно заметил Егор.

— Возможно, — сказала Анна. — Но я не допущу, чтобы ты из-за меня дрался.

Егор посмотрел на Анну и усмехнулся:

— Ты за меня волнуешься?

— Просто не хочу быть источником неприятностей, — отчеканила Анна. — Пообещай, что не будешь с ним связываться.

Коренев обдумал ее слова и отрицательно качнул головой:

— Увы, не могу. Если этот медведь еще раз тебя оскорбит, я откручу ему голову. И, честно говоря, сделаю это с большим удовольствием.

«Мальчишки, — с досадой подумала Анна. — Просто мальчишки. Мужчины никогда не взрослеют. Они и в сорок лет остаются теми же забияками, какими были в четырнадцать. И ничего с этим не поделаешь».

Она вздохнула.

— Ладно, не будем препираться.

— Как скажешь, — согласился Коренев. Он снова отхлебнул кофе и снова поморщился. — Терпеть не могу холодный кофе. — Затем скосил глаза на Анну и поинтересовался: — Что собираешься делать сегодня?

— Еще не знаю, — ответила она. — Возможно, засяду за ноутбук. Нужно набросать план следующего романа.

— Ясно.

С полминуты они молчали. Говорить было не о чем.

— Ветер крепчает, — сказал наконец Егор. — Похоже, скоро начнется буря.

— Да, — согласилась Анна. — Наверное. Погулять у моря сегодня не получится.

— Это точно.

Он опять помолчал. Посмотрел на Анну, потом на чашку, которую все еще вертел в руках, затем на физиономию бармена, протиравшего стаканы. И вдруг спросил:

— Ты жалеешь о прошлой ночи?

— Не знаю, — честно ответила Анна. — А ты?

— Я — нет.

Егор поднес чашку к губам, но вспомнил, что кофе остыл, и снова поставил ее на стойку.

— Ты замечательная, — вновь заговорил Егор. — И все у тебя будет хорошо. Знаешь… Это глупо прозвучит, но я бы не хотел потерять тебя, когда мы вернемся в Москву.

Анна подумала и медленно покачала головой.

— Не уверена, что это хорошая идея, — тихо сказала она.

Егор допил остатки холодного кофе и вытер рот рукой.

— Ладно, проехали, — сказал он. Затем взглянул на бармена и спросил: — Эй, приятель, а что случилось с официантами? Куда они все подевались?

Анна только сейчас обратила внимание на то, что официантов в зале нет. Она припомнила, что в те двадцать минут, что они пили кофе, бармен то и дело сновал от барной стойки к столикам и обратно, разнося клиентам выпивку и еду.

— В самом деле, где? — удивленно спросила она.

— Их больше нет, — ответил бармен так, словно говорил о каком-то пустяке.

— Как нет? — не поняла Анна.

— Так. — Бармен вскинул брови. — А вы ничего не знаете?

Анна покачала головой:

— Нет.

— Вероятно, недавно встали? — с едва заметной улыбкой предположил официант. — В отеле двенадцать человек персонала, включая меня. Сегодня утром восемь человек взяли расчет.

— То есть? — вновь не поняла Анна, удивленно посмотрев на бармена. — Они что, уволились?

Бармен вытер платком лысину и кивнул:

— Именно так.

— А вы…

— Я нет. Я и еще трое — медсестра, уборщица тетя Глаша и горничная Вика. — Бармен сунул платок в карман и едко усмехнулся. — Ума не приложу, как он выкрутится. Сегодня ведь суббота, все агентства по найму закрыты. Слышали бы вы, как он кричал. Я в жизни не слышал такого страшного голоса. «Я вложил в этот отель все свои деньги! Я продал душу дьяволу для того, чтобы его построить!»

— Вы говорите о хозяине отеля? — уточнила Анна.

— А о ком же еще?

Анна и Егор переглянулись.

— Но почему все уволились? — спросила Анна. — Что случилось?

— Вы не поверите. Эти идиоты вдолбили себе в голову, что отель построен на проклятом месте. Я новичок, работаю в отеле всего три дня и не успел толком во все въехать.

— Почему они так решили? — сухо спросил Коренев.

Бармен дернул щекой.

— Это все проклятый старик-полотер. Он, видите ли, цыган, ему, видите ли, снятся вещие сны.

— И что, например? — тихо спросила Анна.

— Наш отель. Мне он каждую ночь снится, и что? — Бармен взял со стойки стакан и принялся методично натирать его тряпочкой. — Ему, видите ли, приснилось, что наш отель — это голова чудовища, — продолжил он с натянутой улыбкой. — И вот это чудовище раскрывает свою огромную пасть, чтобы всех нас сожрать. Только вместо зубов у него — обглоданные скелеты, а между ними застряла земля. Я-то в эту чертовщину со снами не верю, а остальные… За несколько месяцев проклятый старик здорово прополоскал всем мозги.

Анна посмотрела на Егора, тот пожал плечами.

— И что же теперь намерен делать хозяин? — спросила она у бармена.

— Ну… — Бармен пожал плечами. — Он кому-то звонил. У Грача большие связи. Возможно, сумеет набрать новых людей. Кстати, вы слышали сводку погоды?

— Нет.

— Сюда движется гроза. А на море обещают семибалльный шторм.

— Вы это точно знаете?

— Конечно. По радио сказали. Кроме того, тетя Глаша видела на берегу Марию.

— Кого? — не поняла Анна.

Глаза бармена лукаво блеснули.

— А вы не знаете? Мария — это дочь смотрителя маяка. Перед большой бурей она появляется на берегу с лампой в руке и сигналит морякам.

— Я думала, маяк не работает, — растерянно проговорила Анна.

— А он и не работает. Мария и ее отец жили здесь еще во время войны. Они погибли.