Кекс на пляже - Анна Антонова

– А я тогда не знал, кто это!

Мы смотрели друг на друга бешеными глазами, набрав воздуха для дальнейшей перепалки.

– О чем мы спорим, – выдохнула я.

– Надь, – он придвинулся и обнял меня одной рукой, – ну я на самом деле думал, что тебе все равно. Ты даже перед моим отъездом не захотела…

– Мне правда было нельзя, – последний раз за сегодняшний день соврала я.

– А сейчас можно? – шепнул он, выпрямившись и шагнув ко мне.

Я оказалась прижата к перилам спиной и растерянно пробормотала:

– Осторожно! Я никуда бросаться не собираюсь, я всего лишь журналист, а не поэт и не писатель…

– Прозаик, – подколол он.

– Про каких заек? – на автомате ответила я.

– Так можно?

– Что, прямо здесь?

– Я из комнаты всех выгоню.

– И толстую?

– Кого?

– Ну девица там к тебе прижималась…

– А, – засмеялся Леня. – Да это Юлька, партнерша моя.

– Ну вот, – ерничала я. – Партнерша у тебя уже есть, зачем еще кто-то?

– Дурочка, – шепнул он, запуская руки под мой свитер.

– Увидят, – дернулась я, но он не отпустил меня, прижался губами к шее.

– Иди выгоняй, – выдохнула я через полминуты.

– Я тебя провожу, – все порывался Леня.

– Да не надо, – отнекивалась я.

– Ну хоть до метро, – не отставал он.

А мне, не знаю, почему, хотелось уйти одной. Подумать, наверное, надо было, уложить все в голове. А дорога до метро очень к этому располагала.

…Когда мы вернулись в комнату, народ уже рассосался сам собой, выгонять никого особенно не пришлось.

– Как же я по тебе соскучился, – пробормотал Леня, когда все закончилось.

– Оно и видно, – хмыкнула я.

– Надь, ну не начинай!

– А я и не начинаю, ты сам…

– Перестань! – он зажал мне рот рукой.

Я побрыкалась было, но в узкой общажной кровати особо развернуться не удалось, и я быстро угомонилась. Даже, кажется, задремала, когда раздался стук в дверь.

– Это еще кто? – недовольно поинтересовалась я.

– Сосед, наверно, – вздохнул Леня и полез из постели.

– Подожди, я хоть оденусь, – испугалась я.

– Да я скажу, чтобы он еще погулял, – успокоил он, натягивая джинсы.

Пока они шушукались в дверях – до меня доносились приглушенные смешки – я все-таки поднялась и начала натягивать одежду. Наконец хлопнула дверь, и Леня вернулся в комнату.

– Ты куда? – возмутился он и дернул у меня из рук колготки. Раздался подозрительный треск.

– Ааа!.. – завопила я, разглядывая дорожку дырок. – Как я теперь домой пойду!

– А ты не ходи.

– Ага, тут останусь! С твоим соседом. Устроим групповуху.

– Ты что! – шокировался Леня. – Я сейчас у девчонок спрошу, кто-нибудь даст…

– Ну да, твоя партнерша продаст по спекулятивной цене!

– Надь, не язви, – отмахнулся он и пошел к двери.

– Тройка, – крикнула я ему вслед.

– Что?

– Размер, – пояснила я. – Третий.

– А… – неопределенно протянул он, но переспрашивать не стал.

И ведь правда вскоре вернулся с нераспечатанной упаковкой колготок!

– Черные, – капризно протянула я.

– Ну и что? – озадачился Леня.

– У меня светлые были!

– Ну извините, – развел руками он. – Магазин уже закрывался, не успел выбрать!

– Сколько с меня?

– Ну, значит, во-первых… – Леня начал загибать пальцы.

Я отложила колготки и протянула руку:

– Иди сюда.

В общем, когда я наконец собралась уходить, было уже совсем поздно, поэтому Леня и напрашивался в провожатые. Но я чувствовала, что для одного дня событий многовато, и они нуждаются в раскладывании по полочкам. Терпеть не могу, когда в голове бардак. Хотя, может, так было бы более правильно – и пусть бы там все валялось в куче, пока новые импрессионы не свалятся… Нет, не могу сейчас. Может, когда-нибудь потом…

– Завтра же идем покупать телефон! – заявила я на прощанье.

– У тебя сломался?

– С моим все в порядке. Тебе.

– Да у меня вообще-то уже есть, – сказал он.

– Есть? И ты все равно не позвонил?

– Надь, ну давай не будем по новой!

– Диктуй номер, – вздохнула я.

– Давай я тебя просто наберу.

– Даже в память мой номер забил, – для порядка посетовала я. – И все равно не позвонил…

– Ты что? – возмутился Леня, увидев, что я забиваю в справочник «Ленечка».

– А как ты хочешь? «Леонид»? «Путник, пойди возвести нашим гражданам в Лакедемоне, что, их заветы блюдя, здесь мы костьми полегли»?

– Что это?

– Эпиграмма спартанцам, павшим при Фермопилах. А царя их звали Леонидом. А ты темнота, – припечатала я.

– Да куда уж нам, – усмехнулся Леня. – Мы университетов не кончали.

– Оно и видно! А нам вот в университетах задавали. Даже наизусть учили.

– А почему это эпиграмма? Вроде, ничего смешного…

– У них так любая короткая надпись называлась.

– У кого это «у них»?

– У древних греков, – терпеливо пояснила я, старательно сдерживая раздражение. Нет, ну какой же он иногда все-таки…

Так, стоп. Уймись, женщина! Образованием решила блеснуть?

– Да знаю я, – вдруг сказал Леня. – Что, думаешь, я дожил до таких лет и не удосужился поинтересоваться историей собственного имени?

– А что же ты тогда… – задохнулась от возмущения я. – Проверял, да?

– Ну не злись! – он схватил меня и прижал к себе. – Просто ты с таким потешным видом обо всем этом вещала…

Нет, я определенно что-то упустила, он таким не был… Внезапно накатила паника. Господи, что же теперь делать-то? Получается, я его совсем не знаю…

Ленечка что-то почувствовал, встряхнул меня:

– Что случилось?

– Ничего.

– Но я же вижу.

– Я тебя совсем не знаю… – повторила я вслух.

– Не говори ерунды, – неожиданно твердо сказал он.

И я как-то сразу успокоилась.