Сквозь Время Навеки - Эмили Гунн

Робко заглядываю внутрь. Это не модерн или минимализм, больше подходящие образу Тазрнов, который мы себе рисуем.

Ретро. Много старинной деревянной мебели с гобеленовой отделкой. Шкура животного вместо ковра. На стенах картины в грубых рамках с причудливыми узорами. Что это? Руны?

Застываю посереди гостиной.

Я подыскивала название стилю? Теперь его смело можно назвать Сгантинивским. Наружу вырывается нервный смешок.

Резко вздрагиваю, заслышав скрип двери, ведущей в одну из комнат. Разве в богатых домах скрипят двери??

Поднимаю голову, уже зная, сколько балок и какой формы находится на потолке. Мне чудится, что, если пройду дальше, налево — в сторону кухни, непременно найду там очаг с чугунным котлом. И ножи с въевшимся в металл запахом рыбы.

Мне страшно. Тазрн словно задался целью свести меня с ума!

— Я не отпущу ее, — раздается его низкий голос точно со стороны спальни.

Я так и представляю, как он прохаживается по дубовому паркету, останавливаясь перед низкой кроватью, криво застеленной разноцветным мехом.

Я шила не очень умело. А неровные и толстые куски шкур, снятых с несчастных зверей, что Варг приносил с охоты, было вдвойне сложно с соединить во что-то цельное. Вот и получались неровные прямоугольники и овальные треугольники. Муж часто посмеивался и дразнил меня, заявляя, что я недоучила в свое время геометрию. Нужно было выбирать наложницу пообразованнее для вечной жизни. В ответ я неизменно притворялась, что обижаюсь на шутку. Просто потому, что мириться потом было очень сладко…

— Она моя! — чуть ли не рычит Варг из соседней комнаты, словно разбудив меня ото сна. — Не смей больше вмешиваться! Я предупредил тебя, Илиск, — последнее звучит ледяным тоном, больше характерным для Тазрна.

Пячусь к дверям. Сдавленно вскрикиваю, нечаянно ударившись об угол стола из цельного куска древесины. Хватаю клатч, торопливо ощупывая сейфовые замки в попытке разгадать механизм.

— Куда-то спешишь? — раздается ровный голос за спиной.

Оборачиваюсь, прижимаясь к двери обнаженной кожей спины. Страх сковывает мышцы. Образ Тазрна расплывается в густой пелене непролитых слез. Усилием воли выталкиваю из себя одно-единственное слово:

— Открой.

— И куда ты пойдешь? — спрашивает он, шагнув ко мне и вынуждая сильнее вжаться в спасительную дверь. — Уйдешь к нему?

Приоткрываю рот, чтобы ответить. Но не могу. Губы дрожат от первобытного ужаса. Он же может в любую минуту сделать это со мной! Снова загипнотизировать и заставить подчиняться. Мне нельзя здесь оставаться, мне нужно к детям! — хочу закричать, но все, что мне удается это бессильно дергать пересохшими губами.

— Ты боишься меня? — хмурится Варг, будто только сейчас разгадав мое состояние.

Не отвечаю. Просто не могу. Не знаю, что он намерен со мной делать, но то, что домой меня отпускать не собираются понимаю очень четко.

— Ты правда ничего не помнишь? — спрашивает он скорее у себя, чем у меня.

Мотаю головой, уставившись в янтарные глаза в ожидании приговора.

— Мне казалось, ты вспомнила, — бормочет он. — Ты была такой… — подносит он пальцы к моему подбородку, от чего страх доходит до высшей отметки.

Обхватываю себя руками в защитном жесте. Из глаз выкатываются крупные слезинки.

— Как раньше, — завершает он начатую фразу. — Ты же знаешь, что я не обижу тебя, — гладит он меня по щеке, размазывая соленую жидкость.

Успокаивает как испуганную зверюшку, растерявшую доверие к хозяину, — проносится горькое в мыслях.

Судорожно хватаю воздух губами, сделав безуспешную попытку отвернуться. Варг возвращает пальцы на подборок, развернув мое лицо к себе:

— Я бы ни за что не навредил тебе, — вкрадчиво доводит он до моего сознания. — Я лишь хотел, чтобы мы были вместе. Как раньше, — добавляет Тазрн, и на секунду в его неестественных глазах сияет что-то человеческое.

Надежда? Тоска? — не успеваю разобрать.

Зарывается лицом в мои волосы, слышу тяжелое дыхание у виска и шепот:

— Я так скучал по тебе, маленькая. Так долго искал.

— Я не она, — повторяю то, что уже однажды говорила в офисе. — Не та, кого ты ищешь. Возможно, похожа на нее, но я совсем другой человек, — вздымается моя грудь в такт его дыханию.

Глава 35

— Откуда ты тогда можешь знать о ней? — чувствую его улыбку и теплую ладонь на своей талии. — Ты вспоминаешь, — сам же и отвечает, продолжая втягивать воздух у самого моего лица, словно в буквальном смысле «не может мною надышаться»! — Просто не готова пока осознать, что ты и есть Она. Моя девочка, — шумно выдыхает, опаляя кожу легкими касаниями горячих губ. — Я не хотел пугать тебя, — слышатся извиняющиеся нотки в знакомой хрипотце. — Просто устал ждать! Но если хочешь, подожду еще. Подумаешь, месяцем больше или меньше, — горько усмехается, — когда прошли годы, прежде чем удалось напасть на твой след, — опускает он вторую руку к моим волосам, снова невесомо поглаживая по голове как неразумное дитя, не желающее принять истину. — Впервые так долго. Мы уже боялись, что колдунья обманула, и тебя нет в этом мире. Илиск целую шпионскую сеть создал по моему приказу. На планете не осталось уголка, в который бы не заглянули наши агенты. Однажды ты сказала мне: «Пока мы будем бороться — надежда будет с нами». И я не сдавался. Надеялся, что отыщу тебя пусть и не к 18–19 — летию, как обычно. Но найду!

Ведь такое уже бывало, — продолжает он. — Помнишь Шготлэндию? Мы встретились, когда я уже был дедом с кучей внуков, — тянет он меня в гостиную, усаживая на диван. — Моя покойная супруга была дочерью случайно повстречавшегося среди горцев Тазрна. Она скончалась, подарив мне сына, который и помогал управлять кланом. А мне приходилось прибегать к слабому мороку и даже гриму, чтобы родные не замечали, что после определенного возраста мы не стареем, — нес Тазрн волшебную небылицу, а я слушала, съежившись среди диванных подушек, не смея перечить или перебивать. — Соседи судачили, что у меня крыша поехала — на старости лет женился на молоденькой девчушке! Но ты молодец, справилась. И уважение моей огромной семейки снискать сумела! Я тобой гордился. Если бы не сражение при Каллотене, ту жизнь можно было бы назвать едва ли не самой лучшей. После твоей ненаглядной Сгантинивии, конечно, — усмехается, обводя рукой комнату. — Жаль, ингликане победили горцев, и пришлось бросать клан, чтобы не навлекать на них гнев победителей. И плыть в Амириго. Ты помнишь все это? То есть это тебе тоже снилось? — исправляет он себя.

— Нет, — сглатываю вязкую слюну, стараясь не злить Тазрна необдуманными словами, — я еще не дошла до XVIII века, — говорю серьезным тоном.

Так,