Пусть умрут наши враги - Александр Шакилов

– Не шевелиться. Я сейчас проверю, я… – пирос поднес шипомет к лицу, будто вот так, с близи, можно было заглянуть внутрь оружия и понять, почему оно не стреляет.

Похоже, он всерьез решил, что чистокровные будут терпеливо топтаться на месте, пока он устранит осечку, исправит поломку или просто перезарядит шипомет. Типа подождите, ребятки, скоро я смогу вас убить. Вы ж, чистяки, как овцы, млеющие от удовольствия, когда нож мясника касается горла, правда?..

Траст быстро избавил его от этого заблуждения. С разворота – согрелся-таки, оттаял под летним солнышком! – рыжий прыгнул на ястребка и, подмяв его под себя, занес над ним здоровенный кулак, близкого знакомства с которым полукровке уж точно было не пережить.

И вот тут внезапно ожил рептилус. Он метнулся к своему ножу, после чего болотным ужом по грязи скользнул на брюхе к Зилу. Острое стальное жало уперлось в травяную куртку на животе лешего и слегка надрезало ее.

– Я сожру твою печень, – прошипел рептилус негромко, но с чувством. Его распущенные волосы превратились в жалкие грязевые сосульки. Красавчик, да и только.

Ларисса вскрикнула. Неужели так распереживалась из-за лешего?! Ну и напрасно. Если рептилус вскроет-таки Зилу брюшину, Зил задушит его своими кишками.

– Молодец. Ты не подвел учителя.

Услышав это, Зил вздрогнул и обернулся.

На него снисходительно смотрели кошачьи глаза. Так умудренный сединами мужчина наблюдает за мальчишкой, который корчит из себя взрослого. Седых проплешин, кстати, с избытком было в шерсти на крупном – больше человеческого – черепе того самого тайгера, которого Зил снял с креста в Мосе, чем навек покрыл себя несмываемым позором. Откуда он здесь?!.. Случайная встреча с Лариссой, потом – нежданная с Трастом, с рептилусом еще, и наконец – с котенком, не древним старцем, но уже не юношей. И хоть тело тайгера было перевито еще мощными мышцами и покрыто еще густым рыже-черным мехом, в его возрасте предаются последним радостям, посиживая на завалинке да поучая внуков, а он – бурой гнили ему в пасть! – проник в глубь земель чистокровных. Проклятый диверсант!..

Лешего обуял праведный гнев. Кулаки сжались.

На груди тайгера блеснуло что-то, какая-то штуковина.

Зил отвел глаза, будто увидел нечто запретное. К ушам прилила кровь, родимое пятно на руке нестерпимо зачесалось. Тяжелый взгляд немигающих кошачьих глаз уперся в висок, напомнив лешему, что поздно корчить из себя стыдливого ребенка, на кону жизни мамы и Даринки, которым, быть может, именно сейчас нужна его помощь.

– Прекратить! – рыкнул тайгер, и набедренная повязка, прикрывающая его чресла, чуть качнулась. – Шершень, Хэби, сложить оружие!

Сородичи тотчас ему подчинились, чем очень удивили по сути уже побежденных чистокровных: пирос перестал трепыхаться в жарких объятьях Траста, а рептилус убрал нож от живота Зила. Даже один полукровка – серьезный противник, достойный десятка опытных ратников. Так что перевес явно был на стороне диверсантов.

Хотя…

Ястребок-то ранен, летать не может, и оружие его заклинило. Котенок вон почти что старик, труха с него сыплется. А жабу Зил наверняка одной левой одолел бы и в одиночку. Да и Траст своими кулачищами кого угодно мог по пояс в землю вколотить. К тому же, Ларисса вовсе не домохозяйка какая и постоять за себя умеет. Так что еще неизвестно, кто кого одолел бы в схватке, и потому жалким выглядело желание тайгера покомандовать чистокровными.

– Отпусти Шершня, – велел он Трасту.

Зил хмыкнул. Может, еще встать по стойке «смирно» и выпятить перед полукровкой грудь? Как он и думал, у Траста были совсем другие планы.

– Да пошел ты, – рыжий ударил-таки пироса. Легонько приложил, не кулаком даже, а всего-то ладошкой огрел, однако у ястребка по имени Шершень из глаз исчезла всяческая осмысленность, он почти что лишился сознания.

Это послужило сигналом для Зила и Лариссы. Они тут же атаковали: леший – рептилуса, а блондинка, подхватив с земли увесистый окатыш, метнула его в тайгера.

Жаль, кулак лешего не врезался в голубую челюсть – рептилус увернулся. И окатыш блондинки пролетел мимо слюнявой пасти престарелого котенка, хотя должен был проредить ему истершиеся клыки, – несмотря на возраст, тайгер не утратил ловкости, легко уклонился.

– Стоит ли тратить время на разборки между собой? – тайгер жестом велел своим парням не контратаковать. Ветерок шевелил его вибриссы, донося до чистокровных запах большого опасного хищника. – У нас общий враг – следопыт и его команда. И вас, и нас они порубят в капусту, когда обнаружат. Что чистяки, что полукровки – им все равно. Верно я говорю?

Даже не блистающий умом Траст, в знак согласия качнувший рыжей головой, понял, что да, верно. И Ларисса хоть и раздобыла пару увесистых камней, швырять их в верткого старикашку не спешила – смотрела на Зила, ожидая, что тот скажет.

Сцепив зубы, Зил молчал. С болезненным интересом он внимал диверсанту-полукровке, заклятому врагу рода человеческого. Когда враг говорил, в его алой пасти мелькали стертые кончики слюнявых желтых клыков.

– Опасность рядом. – Коричневой коркой проступила запекшаяся кровь на повязках из листьев на лапах и груди тайгера, исцарапанных колючей лианой. – Тебе, парень, и твоим друзьям, уж не знаю как, удалось обмануть следопыта и отправить его по ложному следу. Уважаю. Но он поймет, что облажался, и вернется сюда. И случится это очень скоро. Ты ведь сам это понимаешь, верно? – не моргая, тайгер смотрел прямо в глаза Зилу. На миг лешему даже показалось, что перед ним батя Лих. Всегда добиваясь своего, батя Лих так же убеждал самых несговорчивых собеседников.

Зажмурившись до рези под веками, Зил ущипнул себя за родимое пятно. Боль отрезвила, видение сгинуло.

– Если вы, – продолжил старый кот, – хотите дожить до заката, а не накормить волчарок своими задницами, то мы – все мы! – должны действовать заодно.

Услышав это, Зил едва не задохнулся от ярости, аж в горле запершило.

– Да как ты посмел предложить нам союз?! – выдавил он. – Ты, котенок! Да тебя по ошибке не утопили в помойном ведре, когда родился, а сейчас ты едва шевелишь лапами от старости!

Поддержав его, Ларисса плюнула тайгеру под ноги. Траст пожал широкими плечами. Вряд ли он хоть что-то понял из речи старого кота, раз ничуть не оскорбился. А вот тайгера вывел из себя ответ Зила: вибриссы его встопорщились, хвост задрожал – вот-вот накинется!

Порыв ветра принес из-за холмов лай волчарок – и все разом изменилось. Забыв о распрях, люди и полукровки уставились на две неровности, уродующие равнину.

Следопыт понял, что свора взяла неверный след, и повернул обратно. Кашица из мерзавки закончилась, еще двоих намазать нечем, да и всем под корнями не спрятаться, – с грохотом в ручей упали сразу два дерева – а значит, чтобы выжить и спасти родственников, Зилу придется…

– Котенок, я согласен, – ему стыдно было смотреть в глаза Лариссе и Трасту и противно произносить каждое слово. – Объединимся. Временно. Ненадолго. Короче, всем надо уходить отсюда как можно скорей!