Assassin’s Creed. Валгалла: Сага о Гейрмунне - Мэтью Дж. Кирби

Эрнинга-страта постепенно выбралась за пределы болот и низменностей. На второй день пути, достигнув перекрестка, датчане свернули на запад и двинулись по дороге, называемой Икнильдской. Она тянулась вдоль невысоких меловых гор, то поднимаясь, то опускаясь. Теперь воины шли по лесистым долинам. Местность Гейрмунну понравилась: зелени много, почва плодородная. Но земля вряд ли была ничейной. Скудность саксонских поселений не помешает кому-то из саксонских королей или ольдерманов заявить права на эти места.

На рассвете третьего дня Сидрок-старший вызвал к себе Гейрмунна и Иоанна. Час был совсем ранний – еще и утренний туман не успел рассеяться. Это была их вторая встреча с ярлом после той, на Охотничьем холме.

– Как по-твоему, что ему понадобилось? – спросил священник, когда они пробирались среди деревьев и просыпающихся датчан.

– Пока не знаю. Но меня это настораживает, – ответил Гейрмунн.

– До Редингума всего день пути. Может, ярл вздумал держать нас под надзором, пока не передаст Гутруму?

– Все может быть.

Они застали ярла вместе с сыном и еще несколькими датчанами. На лицах – ни капли сонливости. Все были вооружены. Атмосфера в шатре была столь же накаленной, как и угли в жаровне. Сидрок-старший сжимал в руке кусок пергамента. Сам не зная почему, но Гейрмунн почувствовал: священнику грозит опасность. Увидев Иоанна, ярл шагнул к нему.

– Ты говорил, что умеешь читать и писать.

– Умею, – склонив голову, ответил Иоанн.

– Прочти и расскажи, что здесь написано, – велел Сидрок-старший, подавая священнику пергамент.

Иоанн немного помешкал, взглянул на Гейрмунна, затем взял пергамент.

– Как тебе будет угодно, ярл Сидрок. – Он погрузился в чтение, и вскоре его глаза округлились. – Это послание королю Бургреду от некоего человека из Уэссекса. Здесь содержится просьба и дальше сообщать в Мерсию обо всем, что у них происходит.

– Продолжай, – велел ярл Сидрок, расхаживая взад-вперед.

Иоанн откашлялся.

– Здесь сказано, что датчане расположились в Редингуме и укрепления у них сильны. Король Уэссекса Этельред и его брат Эльфред попытались атаковать датчан, но к Хальфдану по Темзе прибыло подкрепление. Саксы потеряли много воинов и были отброшены. Среди убитых упоминается берексирский ольдерман, некто Этельвульф, который недавно разгромил отряд датчан в сражении при Энглфилде.

– А что еще там написано? – спросил Сидрок-младший.

Он многозначительно усмехался, словно знал ответ.

– Еще там написано, что Этельред и Эльфред нынче находятся в Велингфорде. Они надеются выманить датчан за пределы укреплений и дать им бой на открытом пространстве в Эшдауне. На этом послание кончается, – сказал Иоанн, возвращая пергамент ярлу Сидроку.

Ярл Сидрок посмотрел на священника, взял у него пергамент и кивнул своим воинам. Те быстро покинули шатер. Гейрмунн с Иоанном остались с ярлом и его сыном. Обстановка заметно охладилась.

– Ты заранее знал о содержании послания, – сказал ярлу Гейрмунн.

Сидрок-старший кивнул. Младший продолжал ухмыляться.

– Мой отец не дурак, – сказал он.

– Это верно, – вздохнул Иоанн.

– Я воспользовался случаем и решил проверить тебя, священник. Хотел узнать, скажешь ли ты правду, – признался ярл.

– А если бы не сказал? – спросил Иоанн.

– Был бы уже мертв. – Сидрок-старший говорил об этом как о само собой разумеющемся исходе. – Или медленно умирал бы. Но теперь я буду тебя беречь. Оставлю позади, с обозом.

– Как позади? – не понял Гейрмунн.

– Мы движемся на Редингум. – Ярл помахал пергаментом. – Это было написано несколько дней назад. Быть может, сражение уже состоялось или мы подоспеем прямо к нему. Если оно начнется сегодня, мы тоже должны биться. Переход будет длинным и спешным. Если Этельред укрепил Велингфорд, переправиться там через реку нам не удастся. Попробуем другую переправу, южнее, возле Мулсфорда. Если и туда не сунуться, пройдем еще южнее и переправимся напротив Гарингеса, а потом свернем на север и двинемся к Эшдауну. Вы оба раздобудьте себе еды, а то потом будет не до кормежки.

Гейрмунн и Иоанн поклонились ярлу и вышли из шатра. Они разыскали кормовой костер, где каждый получил по миске каши с салом. Есть уселись в стороне от датчан. Гейрмунн спросил священника, как тот понял, что нельзя перевирать содержание письма.

– Ты догадался, что кто-то уже прочел ярлу это послание?

– Нет, – ответил Иоанн.

– Была у тебя мысль соврать?

Казалось, вопрос озадачил священника, и он ответил не сразу.

– Была, но недолго, – сказал Иоанн. – Вначале я подумал о моем Боге, который просит меня оставаться правдивым. Потом подумал о тебе. Ты же просил за меня. Как-то моя ложь отзовется на тебе? И тогда я решил прочитать датчанину все, как написано.

Гейрмунн глотал кашу и качал головой:

– Что тебе известно об этом уэссекском короле и его брате Эльфреде?

– Слышал, они люди образованные.

– Образованные еще не значит умные.

– Говорят, и умом не обделены. Слышал я, что оба набожны и готовы яростно сражаться за Христа.

– Будь они умными, не стали бы христианами, – с усмешкой произнес Гейрмунн. – А ты тоже воин Христа? Сражаться-то хоть умеешь?

– Увы, я больше упражнялся во владении пером, нежели мечом.

– Может ли твое перо написать о нашей победе?

– Может, даже если вы проиграете, но не раньше, чем битва закончится.

– Значит, твое перо способно менять прошлое? – нахмурился Гейрмунн.

– Только то, что сказано о прошлом, а это почти равнозначно.

Доедая кашу, Гейрмунн думал о том, насколько повествование сакса о войне будет отличаться от рассказов датчан. И тогда он понял слова священника. Когда последний участник битвы старится и умирает, не остается никого, кто бы ее помнил, и история об этой битве может стать поводом для нового сражения. Из-за повествований вспыхивала кровная вражда, ибо повествования имели силу создавать или разрушать чью-то честь и славу.

– А ты умеешь сражаться? – спросил Иоанн.

– Я этому учился, но в битвах еще не участвовал.

– Ты боишься?

– Я знаю человека, говорившего, что не боятся только дураки.

– Опять твой скальд? Браги Боддасон?

– Нет. Его зовут Стейнольфур. Если повезет, мы сегодня встретим его на поле боя. – Гейрмунн улыбнулся священнику. – Я постараюсь не позволить ему тебя убить.

– Буду очень признателен.

– Не трусь, священник. В обозе тебе ничего не грозит.

– Я все равно буду молиться, – ответил Иоанн.