Пейзаж ночного видения - Александр Тамоников

Жизнь была прекрасна и удивительна. Солнце падало в закат, когда они высадились на набережной. Разбредались довольные экскурсанты. Женщин укачало – у них путались ноги. Ужин в приличном ресторане вернул состояние в норму. Теперь они знали, что такое виноградные улитки, но не могли взять в толк, при чем тут виноград? Темнота падала стремительно. Дорога в гостиницу, приятный вечер, нежный «дружеский» секс под завывание канала MTV за стенкой…

Жизнь, похоже, налаживалась.

– Неужели мы спокойно доживем до конца отпуска? – недоумевала утром Лена, обвиваясь лианой вокруг него. – Тьфу-тьфу, только бы не сглазить…

Маринка спала почти до обеда. Проснулась опухшая, с нарушенным вестибулярным аппаратом, слонялась, словно лунатичка, из одного номера в другой.

– Ты чем занималась всю ночь? – возмущался Вадим. – Ты же вечером спать пошла.

– Мимо прошла, – ворчала дочь. – Расслабься ты, пап, я никуда из номера не выходила.

Он знал, что не выходила. И никакие посторонние к Маринке не залезали. У бывалого специалиста есть свои хитрости, как уследить за дочерью, не выходя из номера. «Почему я так ее опекаю? – вдруг подумал он. – Все равно большую часть жизни она живет без меня. Есть же собственная голова на плечах! Будешь дожидаться, пока она возненавидит тебя?» После завтрака он позвонил Рудницкому, выслушал доклад, что на Кавалерийской улице никакой кавалерии, боевая группа благополучно разлагается. Вчера играли в карты, пили пиво. Амбарцумян и Балабанюк куда-то пропадали на несколько часов, вернулись довольные, облизывающиеся, словно коты, наевшиеся сметаны. Сейчас все в сборе, строят планы на быстро летящий день.

– Я сейчас приеду, – сообщил неутешительное известие Вадим, – и построю вас так, чтобы и мысли о разложении не было.

Ехать не хотелось, но, будучи командиром боевой единицы, он был обязан держать ее в тонусе.

– Хорошо, милый, – проворковала Лена. – Если это на пару часов, то я согласна потерпеть. Не возражаешь, я схожу в торговый центр на Береговой улице, присмотрю себе что-нибудь из белья? Потом вместе купим.

– Сразу и купи, в чем проблема?

– А вдруг тебе не понравится?

– Опять же не вижу проблем, – улыбнулся он. – Не понравится – сниму.

Вадим управился за сорок минут. Из них десять минут на дорогу, еще двадцать провел в доме на Кавалерийской. Он слонялся по двору, по комнатам и не мог избавиться от ощущения, что он здесь нежеланный гость и вся компания против него сговорилась. Подчиненные смотрели недобро, ухмылялись за его спиной. Совсем одичали.

– Опухшие вы какие-то, друзья мои, – с укором посмотрел он на свое войско.

– Зато морщины разгладились, – похвастался Жилин.

Стало вдруг смешно: уже почти полгода огромная украинская армия без дела стоит на границе с непризнанными республиками. Чем она занимается? Совершенствует боевую и моральную подготовку? Вряд ли. Можно представить, какое ТАМ царит разложение! Это не три дня без работы, и не такие там устойчивые ребята, как его бойцы…

Вадим, в принципе, остался доволен, посоветовал придерживаться меры и поспешил убраться с чистой совестью. Выехав на Виноградную улицу, он остановился у фирменного магазина «Массандра», позвонил куратору Панькову.

– Пока никаких известий, Вадим, – «порадовал» куратор. – Нарбула растворился, как сахар в чае, и где его искать, никто не знает. Думаю, ты так его напугал, что он уже далеко. На ушах все силовые структуры Крыма, Кубани, агентура в Херсонской области Украины. Никто похожий не объявлялся. Береговая охрана тоже не фиксировала подозрительных судов. Все тихо. А был ли вообще мальчик?

– Был, – вздохнул Вадим. – Был, да сплыл. Вопрос, Эдуард Романович. Есть ли смысл держать моих людей в подвешенном состоянии? Нарбула не появится, это сто процентов. Может, распустить их, пусть догуливают свои отпуска? Жалко людей, у каждого были планы…

– Ладно, уговорил, – повздыхав, соизволил куратор. – Распускай, когда хочешь. – хоть сейчас, хоть завтра. Позвони Хатынскому, пусть заберет свое хозяйство. Передай своим архаровцам, что все транспортные расходы будут возмещены. Хотя не знаю, заслуживают ли они этого…

Вадим позвонил Рудницкому, сообщил, что больше никого не держит. «Спасибо, командир, – растрогался капитан. – Еще день – и мы бы тебя возненавидели, а сейчас мы тебя любим. Звони Хатынскому – пусть забирает свое добро».

Так не хотелось расставаться со «служебной» машиной, которую он уже начал использовать в личных целях.

– Соболезную, майор, – усмехнулся Хатынский, отозвавшийся после первого гудка. – Ну, ничего, повезет в другой раз. Приятно, как говорится, было познакомиться.

Вздохнув, Вадим выбрался из машины, направился в фирменный магазин, вышел через несколько минут с бутылками «Пино Гри» и «Черного доктора». Вечером можно отметить в тесном семейном кругу. Когда загружал покупки в машину, зазвонил телефон – на экране возникло улыбчивое личико Лены.

– Да, милая, – приложил он телефон к уху.

И уже через несколько секунд начал покрываться коркой ужаса. Ни разу в жизни он еще не испытывал такого мерзкого панического страха – не за себя…

– Ты чего под машину лезешь, курица? – грозно выпалил мужской голос. Он звучал глуховато, далеко, и Вадим почему-то сразу понял, что происходит. Лена набрала его номер, но говорить не стала, сунула куда-то телефон – в открытую сумочку, например, сверху пристроила. Он слышал кряхтенье, охи, нетерпеливо рычал двигатель.

– Это я курица? – прозвучал ее срывающийся голос. – Сам ты петух, понял? Куда ты едешь, ослеп?

– Подожди, Гамед, ну-ка прижмись к тротуару, – донесся другой голос. Пассажир, похоже, вышел из машины, хлопнул дверцей. Машина, рыча, немного проехала, встала.

– С вами все в порядке? – спросил мужчина. – Давайте я помогу вам подняться.

– Господи, кажется, целая… Спасибо… – Голос Лены подрагивал. – Ногу подвернула, и синяк на коленке будет… Кажется, все, успела отпрыгнуть… Господи, да что же это было? Здесь вообще-то пешеходный переход… Скажите своему приятелю, что так нельзя…

– Это не приятель, это мой шофер. Я накажу его, не сомневайтесь… – Голос собеседника звучал бархатно, вкрадчиво. – Но вы действительно появились так внезапно на переходе, я тоже вас не видел… Держите вашу сумочку.

– Спасибо, мужчина… Наверное, я сама во всем виновата – несусь всегда как угорелая, по сторонам не смотрю, ничего не вижу… Все, мужчина, будем считать, инцидент исчерпан, у меня нет претензий…

– Вы уверены? Я могу вам заплатить.

– Спасибо, не надо, я хорошо зарабатываю… До свидания… хотя, знаете, лучше не надо нам больше таких свиданий…

Вадим задыхался. Он узнал мужской голос. Люди его профессии обязаны знать, как звучат голоса разыскиваемых террористов. Есть записи, сделанные тайными агентами, есть «официальные» видеообращения. Этот голос принадлежал Нарбуле! Его не спутать с другими! Немного ироничный, елейный, обволакивающий бархатом. По мнению большинства женщин – чертовски сексуальный! Вадима трясло, он не мог сосредоточиться. Что за бред? Почему его Лена оказалась под машиной, в которой ехал Нарбула в сопровождении шофера? Лена в Портабеле. Выходит, и Нарбула никуда не пропал? Почему? Что его тут держит? Вадим опустился на сиденье, судорожно прижимая телефон к уху. Самое страшное случилось. Он подставил свою женщину… Да быть не может, никого он не подставлял, она сама оказалась под машиной Нарбулы! Собиралась пойти в торговый центр… или где она сейчас? Из разговора это, к сожалению, не явствовало. И куда он должен мчаться, чтобы ее спасать?!