Триумф броненосцев. «До последнего вымпела» - Вячеслав Коротин

– Яков, ты чего мне тут изображаешь?! – Ротный просто не мог оставить трактирную драку без порицания и перешел практически на крик. – Можно подумать, что и тебя к нам не из кутузки привезли! Лучше скажи, кто это вас надоумил строй в коридоре изобразить и этими самыми швабрами из второй шеренги штыковые приемы на шпане отрабатывать?

– В отсутствие командира я, согласно Уставу, принял командование на себя. А далее действовал по суворовским принципам! Сначала увел наших в коридор, чтобы нейтрализовать численное преимущество нападавших. Поскольку коридор был узкий, то я построил солдат в две шеренги. А затем, найдя там же две швабры и веник, скомандовал в штыки, потому как наши это лучше всего умеют, ваше благородие.

– Значит, так, Яков: за драку тебя, стервеца, надо бы денька на три в карцер посадить. – Ротный, поднявшись из-за стола, подошел к буквально задержавшему дыхание солдату. – И только то, что ты уже прошение об отправке на войну подал, тебя от этого спасло! А еще благодари господина полковника, который вас всех от судебных разбирательств защитил. Зато командовал ты грамотно, и в Маньчжурии это умение точно пригодится. Поэтому принято решение перевести тебя из запасного батальона в линейный и назначить там командиром отделения! – огорошил Якова офицер, перейдя на официальный тон.

– Рад стараться! – строго по уставу рявкнул не ожидавший такого поворота Яков.

– «Старается» он, как же! – Ротный снова вернулся на накатанную колею разноса проштрафившегося подчиненного. – С такими подчиненными и пули вражеские не нужны, потому как сердце само раньше не выдержит! Ступай к взводному и вообще исчезни с глаз моих, ирод!

* * *

Немецкий угольщик «Кассандра» пришел во Владивосток без проблем, не встретив на подходах никаких японских кораблей.

Но доклад командира «Изумруда» о наличии на ближних подступах к русской базе далеко не самых сильных и совсем не самых скоростных кораблей заставил Вирена не только задуматься, но и возмутиться. На такую наглость Того Роберт Николаевич никак не рассчитывал.

Немедленно был отдан приказ готовить эскадру к выходу в море. И через неделю Тихоокеанский флот стал выходить из залива Петра Великого, чтобы, если и не покарать нахалов, так хотя бы сплаваться в новом составе.

Командующий держал флаг на «Орле», в первый отряд также входили «Бородино», «Пересвет» и «Победа». Второй броненосный отряд вел контр-адмирал Ухтомский на «Полтаве». «Сисой Великий», «Наварин» и «Адмирал Нахимов» следовали в его кильватере.

Крейсерами «Олег» и «Богатырь» руководил Энквист на «Баяне».

Кроме того, при эскадре были «Жемчуг» и «Изумруд» и отряд из четырех истребителей под брейд-вымпелом кавторанга Дурново.

«Кубань» была взята с эскадрой в качестве быстроходного угольщика. Вообще-то для планируемой экспедиции было достаточно и штатного запаса топлива на кораблях, но желательно было иметь некоторый аварийный запас.

Милях в двадцати от Владивостока на мачте «Орла» появился сигнал: «Курс на Порт Лазарева».

Вирен решил проверить две наиболее вероятные стоянки, где мог базироваться флот противника. Вторым на очереди являлся Гензан. Причем в последний в любом случае стоило наведаться – имелся шанс поймать там какие-нибудь транспортные суда японцев либо на подходах, либо в самом порту. Да и просто показать бомбардировкой, что Тихоокеанский флот снова вступает в войну «по-серьезному». Несколько минных банок в окрестностях тоже должны были осложнить до сих пор безмятежную для Гензана обстановку.

Броненосные отряды следовали параллельными колоннами. Впереди эскадры, милях в пяти, шел «Баян», на правом траверзе броненосцев – «Богатырь» с «Олегом», на левом – «Изумруд» и «Жемчуг», замыкала ордер «Кубань».

Таким строем прошли два часа, после чего командующий решил заняться эволюциями.

– Вызвать «Полтаву». Приготовить сигнал «Второму отряду вступить в кильватер первого».

– «Полтава» ответила! – через полминуты раздался голос сигнальщика.

– Поднимайте!

– Роберт Николаевич, а может, следовало уточнить, как поворачивать: «последовательно» или «вдруг»? – настороженно поинтересовался Клапье де Колонг.

– Вот уж нет, пусть Ухтомский сам решает, как рациональнее.

Поворачивать последовательно было легче для каждого конкретного корабля отряда – держись себе в кильватере переднего мателота и соблюдай интервал, однако это требовало мастерского управления флагманским кораблем: необходимо было очень точно рассчитать и скорость, и угол поворота, чтобы четко вписаться в кильватерную струю корабля, идущего концевым в первом отряде. Достаточно велик риск если и не угодить кому-нибудь тараном в борт, так состворить отряды во избежание этого. А потом нужно будет начинать все сначала.

Поворот «всем вдруг», напротив, требует менее тщательного управления головным кораблем, но большего мастерства в маневрировании от каждого отдельного мателота.

– Не уверен в себе, Павел Петрович, – с легким разочарованием произнес Вирен, увидев, что броненосцы Ухтомского дружно поворачивают влево.

– А откуда взяться уверенности, ваше превосходительство? – вступил в разговор командир «Орла» Шведе, совсем недавно получивший как эту должность, так и чин капитана первого ранга. – Он ведь впервые вышел в море на «Полтаве».

– Ладно, посмотрим, что получится, – мрачно буркнул адмирал.

Однако все четыре корабля второго отряда, несмотря на то что относились к четырем разным типам, удерживали пока достаточно приличный строй фронта и вышли в кильватерную струю «Победы» в пяти кабельтовых позади нее.

«Полтава» и «Сисой Великий» повернули одновременно и хоть и не идеально, но вполне приемлемо вписались в строй. «Наварин» же как будто и не собирался выполнять следующий маневр: броненосец неудержимо тащило только вперед.

«Адмирал Нахимов», развернувшись вместе со всеми, прошел за кормой потерявшего управление корабля и прибавил скорость, чтобы сократить расстояние с «Сисоем».

На грот-мачте вывалившегося из строя «Наварина» распустился флажный сигнал: «Не могу управляться».

– Черт знает что, господа! – шипел на мостике «Орла» Вирен. – Сколько еще нужно нас бить, чтобы… Поднять Фитингофу: «Адмирал выражает особое неудовольствие».

– Может быть, вы горячитесь, Роберт Николаевич? – посмел заметить начальник штаба. – Корабль старый, могло действительно отказать рулевое управление…

– За без малого полгода в порту могли бы подготовить броненосец к походу, – не уступал адмирал.

«Да уж – подготовишь тут!» – мысленно прокомментировал диалог адмиралов Шведе: «Черта с два добьешься необходимого от порта и ремонтников. На „Орле“ вон тоже чуть ли не половина механизмов на живую нитку починена. Так его хоть ремонтировали, а „Наварин“ нецарапнутым во Владивосток пришел – представляю, как и куда Бруно Александровича Фитингофа чиновники в погонах и без посылали, когда он пытался от порта добиться нормального ремонта механизмов».