Убийства в "Маленькой Японии" - Барри Лансет

– Это заставит тебя вспоминать обо мне, – сказала она.

– Я и так думаю о тебе почти непрерывно, Джен.

– Теперь будешь думать еще чаще.

– Это невозможно, но что же ты для меня приготовила?

– Самую лучшую и смешную загадку в мире. Ответь: у какого слона нет хобота?

– Не знаю. У какого же?

– Нет, в том и суть, что ты должен сам догадаться.

– Хорошо. Это, случайно, не морской слон?

– У него есть хобот. Потому его так и называют.

– Норвежский слон?

– Неправильно. В Норвегии не водятся слоны.

– Гигантский бразильский безносый слон?

– Глупая шутка. Нет.

– Ладно, сдаюсь. У какого?

Она насупилась.

– Так дело не пойдет. Это лучшая загадка в мире, и потому тебе придется долго думать, чтобы разгадать ее. А пока ты будешь ее разгадывать, тебе придется вспоминать обо мне.

Я все понимал. И от этого начинало ныть сердце. Дочь нуждалась во внимании, которого я ей уделял слишком мало. По возвращении стану проводить с ней как можно больше времени.

Лайнер вновь сотрясло всем корпусом, бортпроводники вдруг заспешили покинуть проход со своими тележками и уселись на откидные стульчики с ремнями безопасности, когда командир корабля информировал пассажиров, что мы попали в область густой облачности и он не может обещать плавной посадки.

Он сам не знал, насколько был прав.

Тряска сопровождала нас весь остаток пути до Нариты. А потом турбулентность продолжилась для меня уже и на твердой почве, поскольку первый удар по нам нанесли уже через двадцать минут после того, как я вошел в офис «Броуди секьюрити».

Токио, 17:15

– Добро пожаловать домой, Броуди!

Огромная лапища с толстыми пальцами, сформированная десятью поколениями предков-рыбаков, потрепала меня по спине, стоило мне показаться на пороге «Броуди секьюрити». Шиг Наразаки – партнер моего покойного отца – стал в свое время первым сотрудником, которого Джейк принял на работу. Умный, проницательный, не умевший сидеть на одном месте, он уже скоро доказал, что просто незаменим, и с его помощью бизнес быстро разрастался. К этому стоит добавить, что если у меня в детстве и был некто, заменявший доброго дядюшку, то именно Шиг.

– Что с тобой стряслось? – спросил он. – Ты, кажется, промок до нитки.

– Спроси об этом Джорджа, у которого оказался такой потрясающий лимузин.

– «Вайпер» без крыши? – усмехнулся Наразаки.

– Он самый. Джордж, как мне показалось, пытался проскочить между струями ливня.

Джоджи «Джордж» Сузуки – мой старый приятель и любитель гоночных машин – встретил меня в аэропорту на своем последнем приобретении. Это был кабриолет марки «Вайпер» 1992 года выпуска – то есть одна из первых подобных машин, сошедших с конвейера. Прежде чем выехать из дома, он снял крышу, чтобы в двухместный автомобиль поместился мой багаж, а в результате мы оказались под дождем, сопровождавшим нас от рисовых полей Чибы до самого Токио с его обычным транспортным хаосом. Через пятьдесят минут элегантная машина уже мчалась по улицам, вдоль которых тянулись небоскребы, соседствовавшие с одноэтажными домишками, старыми и новыми. Куда бы ты ни посмотрел, взгляд упирался в узкие улочки, застроенные многоквартирными домами, в иглообразные офисные здания и в исписанные кандзи вывески магазинов.

Да, это был Токио. Его либо искренне любили, либо от души ненавидели. Городская архитектура представляла собой какой-то каменный буйабес[6], где можно было встретить кварталы такие же ровные и опрятные, как в Сингапуре, и тут же попасть в пестрый и разностильный мир, напоминавший уже скорее Гонконг. Деревянные домики порой совершенно терялись в тени могучих высотных зданий, а рядом с самыми современными, сияющими неоном торговыми центрами ютились семейные лавчонки или заведения торговцев тофу, где на первом этаже хозяева готовили в больших чанах свой продукт, а на втором жили сами. Но каким-то непостижимым образом люди ухитрялись с комфортом устраивать свою жизнь в этом немыслимом урбанистическом рагу. Для каждого находилось место, каждый получал свою работу. Улицы сияли чистотой, люди были вежливы и деловиты, а система подземки работала четко, как нигде в мире.

Фирма «Броуди секьюрити» нашла себе пристанище в одном из не слишком фешенебельных переулков популярного района Сибуя в западной части центра Токио. Контора располагалась в четырех этажах над забегаловкой, фирменным блюдом которой была соба, и в близком соседстве с травником в четвертом поколении, чей деревянный домишко, чудом уцелевший со времен Второй мировой войны, с каждым годом все больше заваливался на свою южную боковую стену. Внутри офиса дело, созданное когда-то моим отцом, активно продолжалось. В комнату размером сорок на сорок футов ухитрились втиснуть двадцать рабочих столов, а сзади помещались даже несколько небольших отдельных кабинетов. При беглом осмотре в комнате сейчас обнаружилось не менее пятнадцати сотрудников. Всех, кто постоянно работал здесь, я знал по именам, сохраняя традицию отца. Не был мне знаком только один длинноволосый юнец, вероятно, новичок или нанятый на временную должность, который с головой зарылся внутрь одного из наших компьютерных терминалов.

– Так это Джордж тебя промочил, – усмехнулся старый партнер Джейка. – Но зато «вайпер» – просто чудо, верно?

– Очень быстрая машина.

– Если я правильно понял намеки Ноды, нам предстоит многое обсудить.

– Да.

Он посмотрел на мою мокрую обувь.

– Видишь, тебе не пришлось бы сейчас пачкать нам только что навощенные полы, если бы ты никуда отсюда не уезжал.

Наразаки всеми способами пытался склонить меня к переезду в Токио, чтобы руководить агентством на месте, а антикварным бизнесом в режиме удаленного доступа. Он знал, что наступит день, когда ему придется передать кому-то бразды правления, и был бы совсем не против ускорить наступление этого дня, но чувствовал себя обязанным держать штурвал до тех пор, пока я оставался для него величиной не до конца изученной.

– Когда ты разыскал ту вещицу Рикю, то столкнулся с якудзой и сумел выкарабкаться, – заметил Наразаки. – Но там речь больше шла об искусстве и о твоей везучести, чем о настоящем мастерстве сыщика. И потому, прежде чем ты займешь место Джейка, тебе необходимо поднабраться опыта, а иначе пользы от тебя будет, как от сломанной иголки.

Во времена моего детства Наразаки дважды в неделю приходил к нам ужинать, делал подарки на все праздники. Если отец на выходные куда-то уезжал, дядя Шиг нас навещал и занимался со мной карате и дзюдо, давая советы, выступая партнером в спаррингах и сияя от удовольствия, если с его помощью мне удавалось овладеть новым сложным приемом. Броуди стали для него городской семьей. Его случай был типичным для Японии, несмотря на трепетное отношение в этой стране к семейным узам. Шиг уехал в большой город, а его домочадцам – жене и трем сыновьям – пришлось остаться в деревне. К ней приковывали стареющие родители, рисовые плантации и рыболовная лодка, на которой вместе со старшим братом Шига стали выходить в море повзрослевшие сыновья. Сам Наразаки ненадолго наведывался домой четыре или пять раз в году.