Асцендент Картавина - Николай Дежнев

Тон и проскользнувшая в голосе Стэнли теплая нотка ввели Хлебникова в заблуждение.

— Нет, я тебе не верю! Ты не посмеешь убить меня на глазах Алены…

— Не волнуйся за меня, милый, — успокоила его Елена Сергеевна, — я выйду на кухню приготовить кофе. Для двоих! Да, кстати, чтобы потом не искать! Загранпаспорт у тебя в столе? Вы со Стэнли все еще очень похожи, изменить стрижку, немного грима, и мы с ним проведем чудесное время на Ривьере. Тем более, что «Асцендент Картавина» должен принести неплохие деньги…

Двигаясь по-крабьи боком, Хлебников начал смещаться к краю дивана.

— Но это же безумие, тебя найдут! В доме полно отпечатков…

Судя по выражению лица Картавина, слова эти заставили его задуматься, но не надолго.

— Тут возможны варианты!.. Если известный писатель отдыхает с женой на Лазурном берегу, мысль о его убийстве вряд ли уместна. Ты попробовал жить моей жизнью, почему бы то же самое не проделать и мне? Единственное препятствие, не хочется влезать в твою шкуру уж очень она воняет! В таком случае надо убедить следователя, что, увидев труп застрелившегося мужа, свежеиспеченная вдова позвонила не в милицию, а другу семьи, что, в общем-то, естественно. Сделать это не составит труда, тем более, что звонок действительно был. Причина самоубийства?.. — Стэнли коротко задумался. — Творческий кризис! Всем, кто знаком с твоими произведениями, странным это не покажется, а многие, узнав о безвременной кончине, вздохнут с облегчением. В твоем гадюшнике слезу тоже не прольют, для великой русской литературы, светлая ей память, ты, Батон, не потеря…

Хлебников добрался наконец до края дивана, где низкий стол не сковывал его движения.

— Ладно, Стэнли, я признаю, что ошибался и у блефа есть границы! Шутка зашла слишком далеко…

Вместо ответа, Картавин отвел дуло пистолета в сторону. Напольная китайская ваза разлетелась на тысячу осколков. Один из них порезал Хлебникову щеку. Увидев на ладони кровь, он едва не потерял сознание. В полных животного ужаса глазах стояла мольба.

— Нет, Батон, — покачал головой Стэнли, — на этот раз все не по-детски!

Губы Игоря Леонидовича прыгали, он перевел умоляющий взгляд на жену.

— Ты готова зачеркнуть нашу жизнь? Я ведь писал роман для тебя! Я хотел, чтобы, оглядываясь на прошлое, ты не испытывала горечи, не думала о возможной ошибке! Да, люди меняются, но мое чувство к тебе неизменно. Вы двое, неужели вы не понимаете, что пытаться переиначить прошлое — безумие? То, чего не случилось в юности, будет всегда стоять между вами и отравит ваши дни…

Стэнли посмотрел на Алену и у него перехватило дыхание. Едва заметно, намеком, Елена Сергеевна… улыбалась. Ничего еще не решено, — понял он, — и она, как много лет назад, стоит перед выбором, а сам он, возможно, лишь инструмент в ее игре.

Все, как договаривались?.. Картавин не знал, поставлен ли вторым в обойме переданный им Лене патрон, как не знал, хочет ли он теперь, чтобы тот, готовый к выстрелу, оказался холостым.

Догорали в камине дрова. Мир за окнами утопал в потоках льющегося с неба волшебного света. Никто никогда не узнает, чему с полотна Леонардо улыбается Мона Лиза, как нет возможности угадать, о чем думает женщина, когда ее губ касается мимолетная улыбка.

Картавин нажал курок…

Октябрь 2009 — апрель 2010

Москва