С пингвином в рюкзаке. Путешествие по Южной Америке с другом, который научил меня жить - Том Митчелл

Я выскочил из палатки с включенным фонариком и громко закричал. В слабом свете фонарика блеснуло лезвие моего ножа, которым я сделал выпад наугад. Думаю, что, если бы меня в тот момент увидел мой коллега, пьянчуга Эуан, он бы, несомненно, выразил одобрение.

В свете фонарика я увидел два огромных глаза, смотревших на меня из темноты. Через секунду я понял, что луч фонарика отражается в глазах одинокой испуганной коровы, на которую среди ночи напал кровожадный полоумный англичанин. Корова жалобно замычала, развернулась и бросилась в темноту. Я постоял, ощущая всем телом удаляющиеся шаги.

Дрожа от страха, смеха и утренней прохлады, я посветил фонариком вслед уходящей корове. Когда корова скрылась из виду и шаги стихли, я выключил фонарик и посмотрел на серп луны, освещавшей стебли окрестной пампасной травы. В небе южного полушария ярко сияло созвездие небесного охотника Ориона. В руках Ориона гордо блестел поднятый меч, и я принял точно такую же позу готового к битве воина, держа в руках свой маленький нож.

«Кому нужны пистолеты и ружья, когда у нас есть наши мечи?» – казалось, спрашивал меня Орион. Он даже не подозревал, насколько я тогда испугался, поняв, что нахожусь в смертельной опасности. Чувствуя себя полнейшим идиотом, я снова вернулся в палатку и забрался в спальный мешок. Я твердо решил никому не рассказывать об этом происшествии и о том, как близка была к смерти эта бедная корова, окажись у меня пистолет.

Рано утром я начал долгий путь в Баия-Бланка. Дороги в отдаленных уголках Аргентины прямые, как стрела. По ним можно ехать часами и не встретить ни одного путешественника. Погода была прекрасной, и ряды неторопливых резных белых облаков протянулись до горизонта. Глаза отдыхали на ровном и однообразном пейзаже с пампасной травой, проносившейся по обеим сторонам дороги. Я ехал и думал о будущем Хуана Сальвадора. В результате своего путешествия я пришел к выводу, что в состоянии доставить пингвина к его собратьям, если я придумаю, в чем его везти. При мысли о расставании становилось грустно. Такое путешествие будет очень непростым для птицы, но я должен действовать ему во благо и оставить его в колонии – это лучшее, что может ожидать его в будущем.

Приблизительно за час до приезда в Баия-Бланка мотоцикл дернулся, и мотор заглох. В голове молнией пронеслась мысль, что мне придется толкать его до пункта назначения. На душе стало тоскливо. В такие моменты мотоцикл из средства передвижения превращался в наказание Сизифа. Я переключил скорость на «нейтралку» и катился до полной остановки, вспоминая последний звук, который издал скоропостижно скончавшийся мотор. Перед смертью мотор не стучал и работал нормально – он просто выключился; следовательно, проблема с электрикой, а не с топливом или топливной системой. Слышал ли я перед смертью мотора сильное металлическое клацанье? Я проверил свечу зажигания и, насколько мог, систему подачи топлива. Ясно, что причина остановки двигателя в другом, и простыми известными мне методами «лечения» не обойтись. После тщательного осмотра мотоцикла я понял, что сломалось коромысло выпускного клапана, которое уж точно нельзя починить подручными средствами. Меня охватило отчаяние, и я начал толкать мотоцикл по ровной дороге.

Так я двигался двадцать минут, как вдруг рядом со мной остановилась машина. Водитель с удивленной улыбкой выслушал мой рассказ о том, как я самонадеянно собирался покорить эти дикие просторы на мотоцикле, и предложил отбуксировать мотоцикл до города. Он клятвенно божился, что будет ехать медленно. Я дважды обернул веревку вокруг руля и убедился в том, что при необходимости могу ее быстро скинуть, если водитель поедет с адски быстрой скоростью, словно спешит на пожар. Я вцепился в руль и летел, как стрела. Я выдержал все это только потому, что мне не хотелось толкать мотоцикл сорок пять километров. Въехав в город, водитель, к моему величайшему удивлению, благоразумно сбросил скорость и даже подвез меня на железнодорожную станцию, где я сел в поезд. Мне повезло. Если бы эта поломка произошла со мной где-нибудь в отдаленном месте, то мог бы прождать помощи несколько дней или был бы вынужден бросить мотоцикл.

Трясясь в поезде, я окончательно решил, что не нужно перевозить Хуана Сальвадора в колонию пингвинов. Я осознал, что не стоит путешествовать на такие большие расстояния на ненадежном мотоцикле. Из всех вариантов, которые я обдумывал в Harrods за чаем, выбрал один – оставить пингвина в школе. Жизнь Хуана Сальвадора в школе была вполне нормальной, и мне не хотелось с ним расставаться. У меня не было никакого желания жечь мосты.

Я решил, что наша жизнь будет продолжаться как и ранее и сам пингвин даст мне понять, чего он хочет, чего – нет. «Поживем – увидим», – решил я.

Я приехал в Латинскую Америку, чтобы познакомиться с людьми, увидеть новые края, исследовать исторические памятники, а также изучить флору и фауну, которые сильно отличались от привычных у меня дома. Я вырос в графстве Сассекс на равнине с холмистыми полями и лесами и мечтал о разреженном воздухе высоких Анд, широких просторах Патагонии, снежной и поросшей могучими соснами Огненной Земле, а также о песках пустыни Атакама. Мне хотелось собственными глазами увидеть водопады Игуасу, вулкан Эль-Мисти, развалины империи инков в Куско и Мачу-Пикчу. Я мечтал взглянуть на озеро Титикака и услышать раскаты грома на леднике Перито-Морено. В то время я был одержим встречами с новыми людьми и желанием открывать для себя новые страны. Я хотел понять, чем дышат живущие там люди, изучить их быт, нравы и традиции и, конечно, увидеть удивительные флору и фауну этих далеких от моего родного дома мест.

Я хотел как можно дальше уехать из безопасной, предсказуемой, структурированной и регламентированной жизни в сельских районах Англии, чтобы по-настоящему отвечать за свою жизнь и поступки. Мне было любопытно найти в этой жизни собственную непроторенную тропу и посмотреть, куда она меня выведет. Я стремился понять, какой может быть жизнь без уверенности в завтрашнем дне и социальной защищенности, обеспеченной мне в Англии. Дома у меня всегда был на столе горячий обед, коровы паслись на полях, а куры были заперты в курятнике. Жизнь была слишком предсказуемой и не баловала сюрпризами. Меня одолела «охота к перемене мест», страсть к путешествиям. Мне не терпелось узнать, какие приключения готовит мне Судьба, если отправлюсь в далекое странствие.

Но реальность оказалась совсем другой, чем та, которая рисовалась мне в радужных грезах. Я нередко огорчался из-за обманчивых ожиданий, и зачастую во время путешествий мне приходилось нелегко.

Однажды я оставил Хуана Сальвадора с друзьями и отправился на юг Боливии в Анды. Я добрался до городка Потоси, известного своими серебряными рудниками, и собирался возвращаться в Аргентину. Я провел ночь в дешевом хостеле на окраине этого городка. Утром, переложив из потайного кармана в карман штанов почти все свои деньги, я отправился в турбюро, чтобы купить билет на самолет в Аргентину. На улицах проходило карнавальное шествие, и я остановился на центральной площади, чтобы посмотреть на него. Народу на площади было целое море; люди толкались, стараясь продвинуться в первые ряды; было очень шумно и красочно. Били в барабаны, звучали духовые инструменты, а цвета костюмов и солнечные лучи высоко в горах были удивительно яркими. Мне показалось, что даже мой старый синий дафлкот стал блестеть, как павлиний хвост.