История зеркала - Анна Нимова

Мне казалось – мы снова идем с Ноэль в предместье – тогда была моя первая прогулка в город. Становилось шумно, радуясь наступавшему теплу, горожане распахивали ставни, отовсюду разносились голоса, крики, какой-то скрежет. Высунувшись в окно, старик в колпаке громко звал мальчишку с другого конца улицы, тот не отвечал, старик злился и что есть силы колотил по оконной перекладине. Возле окна в клетке из прутьев билась перепуганная курица.

Какая-то женщина с седыми всколоченными волосами, не глядя, выплеснула целое ведро помоев чуть не под ноги, грязная вода стекала по небрежно уложенным камням. Разгоняя её потоки, тяжело двигались повозки, иногда столь сильно груженные, что приходилось прижиматься к стене, уступая им дорогу. Помню, осмелев, я спросил у Ноэль, чем заняты её родители.

– Отец умер, когда я была совсем малюткой. Напала болезнь, многие здесь померли, и мой брат тоже. Мама болела, но осталась жива.

– А чем занимается ваша матушка?

– Трудится в прачечной герцога Орлеанского.

– Брата короля?

Она кивнула и быстро пошла вперед. Я спешил следом, мельком оглядев удивительную дверь: кто-то пожелал нарисовать на ней багровое солнце с неровно загнутыми краями и тонкий завиток месяца пониже. Месяц словно тянулся подняться, но мешала дуга из крохотных звездочек, проложенная между ними. Когда дверь открывалась, из глубины доносился голос колокольчика, нежный и требовательный одновременно…

Болезненный стон прозвучал совсем рядом. Ансельми, повернувшись, с тяжелым вздохом уткнулся в перину. Я с тревогой оглянулся, не понимая, что послужило тому причиной: видит ли он плохой сон или ему нездоровится. Решив, что всё-таки – первое, негромко окликнул его, но он продолжал лежать без движения. Тогда попробовал дотянуться, как неожиданно послышался незнакомый, звенящий от напряжения голос.

– Да что тебе нужно? Зачем ты всё время смотришь на меня?

Поначалу даже не понял, что голос тот принадлежит Ансельми: никогда не видел его в таком возбуждении, он еле сдерживался, чтобы не перейти на крик, я же растерялся.

– Ты следишь за мной? Следишь?

– У меня и мысли не было следить за тобой… С чего ты взял… – бормотал я, сбитый с толку.

– Не отпирайся, я не раз замечал, – он уселся на постели. – Сначала мучил меня расспросами, а, не дождавшись ответа, принялся за мной следить.

Торопливо он потянулся к свечке, но она выскочила из его рук. В темноте он старался её нащупать, наконец, это удалось. Раздался негромкий стук, вскоре пламя задрожало на его ладони, вроде, он немного успокоился.

– Ты ведь тоже не всё мне рассказал, – вдруг бросил он.

– О чем ты говоришь? – не понял я сразу.

– Ты ведь что-то скрыл от меня!

– С чего ты взял?

– Да, скрыл! Всё просто, – на лице его мелькнула усмешка. – На днях случайно встретил твоего гвардейца, как его, Жюст, что ли… Просто увидел в городе: он с товарищем куда-то направлялся. Он обрадовался, по-моему, не столько мне, сколько случаю поговорить о тебе, как ты да что с тобой… Я возьми и спроси: что это ты, Жюст, позвал с собой в дорогу Корнелиуса? А он удивился, глаза вытаращил. Никуда, говорит, я его не звал, он сам напросился. Я, мол, ещё уговаривал его не ехать… Так где же правда? Кто из вас врет?

Словно перед моим носом захлопнулась дверь, и как выбраться на свет божий? Я окончательно смешался.

– Какая мне причина врать? Право, Ансельми, – я старался поскорее придумать объяснение, но ничего достойного в голову не приходило. Совсем позабыл об этом, похоронил камешек глубоко на самом дне, а он вот теперь угрожающе всплыл – так некстати.

– Жюст ошибся… Просто ошибся, – продолжал я уже более твердо. – Или перепутал с кем-то.

Но он не поверил, слова те даже мне показались малоубедительными.

– Перепутал? Да с кем ему тебя путать? Хочешь сказать, он каждую неделю привозит мальчишку в Париж?

Я молчал, охваченный тревожными предчувствиями, каким могло быть продолжение их случайного разговора. Но, не дождавшись ответа, Ансельми отвернулся. Вскоре снова заговорил, ярость пропала, уступив место то ли обиде, то ли усталости.

– Что, Корнелиус, кажется, не по вкусу тебе мои вопросы? Легче самому задавать, чем отвечать, не правда ли?

– Ладно, не хочешь говорить – дело твоё, – наконец довольно равнодушно протянул он.

Я так и не понял, чем вызвал гневную вспышку. Некоторое время мы молча сидели друг против друга. Ансельми рассеянно оглядывал комнату, словно после нашего разговора она изменилась до неузнаваемости. Временами взгляд его задерживался на мне, будто вопрошая, можно ли по-прежнему доверять человеку, который явно что-то скрывает… Но продолжения не последовало, он расправил измятый холст, наброшенный на перину – на одном спал, другим укрывался – и собрался загасить огонь, качавшийся на краешке свечи.

– Давай спать, ещё есть время.

Неожиданно со стороны лестницы послышались осторожные шаги. Кто-то, крадучись, двигался, стараясь оставаться бесшумным, но башмаки предательски постукивали по рассохшимся ступенькам. Вскоре до нас долетело, как этот кто-то возится с замком входной двери. Я удивился, на лице Ансельми отразилось такое же недоумение. Он вопрошающе посмотрел на нашу дверь: за окном глубокая ночь, кому в такой час понадобилось отправиться на улицу?

– Может, кто-нибудь из их женщин? – предположил я.

– Не похоже, – откликнулся он. – Скорее, это был мужчина.

– Если он из своих, выход из дома ночью – неслыханное нарушение, – заметил я.

Ансельми пожал плечами.

– Откуда здесь взяться чужому?

Мастера строго следили, чтобы работники не показывались на улице по ночам, и даже если они отлучались, их каждый раз предупреждали об этом. Хотя теперь всё шло в разлад, никто ни с кем не хотел считаться.

Входная дверь слегка заскрипела. Ключи от двери имелись только у Антонио, он запирал дверь на ночь, почти всегда сам, лишь изредка по его поручению это делал Пьетро… И куда он мог отправиться? Разве что на тайное свидание, подальше от чужих глаз. Неужели и он проникся царившим настроением? Почему нет, в конце концов, он человек, мужчина, хотя и постарше других будет, но для мужчины нет возраста… Я усмехнулся. Наверно, Ансельми тоже подумал об этом, и разговор наш принял новый оборот.

– А кстати, – спросил он. – Почему ты так и не навестил свою подружку?

Как он подметил, действительно, я откладывал визит к Ноэль, себе объяснял это то работой, то усталостью, но сейчас буду честен. Я просто боялся. Боялся испытать ещё одно разочарование. Я стал осторожнее, приобрел опыт, а вместе с ним понимание – не все мечты сбываются так, как нам видятся, и отрицательной стороной этого опыта стала неуверенность. Думал о встрече, но уже со страхом, что в первое же мгновение почувствую, как некстати пришел, меня не особенно хотят видеть и вообще – давно позабыли… И медлил, опасаясь, что радость от нашего знакомства, в лучшем случае, переживет болезненные изменения, так случилось в отношениях с Ансельми, а в худшем – будет безвозвратно утрачена…