За гранью - Кнут Фалдбаккен

— А ты это точно знаешь?

— Я знаю, что к ней приставал Бу, но Вилли я ни разу не застала за этим. Неудивительно, что в конце концов она сбежала.

— Так ты ищешь свою дочку? Эви?..

— Ну да. Это моя девочка. Ей в прошлом году исполнилось двадцать. Я не могла даже ей открытку послать — не знала куда.

— И ты понятия даже не имеешь, где она находится?

— Я знаю, что несколько лет назад она работала в Лиллестрёме, и дела у нее шли хорошо. А потом она оттуда ушла. Потом я получила от нее маленькое письмецо с номером телефона… — Она говорила все быстрее и быстрее и снова принялась растирать руками ноги, а затем уставилась на пластиковую тарелку на столе.

— Мы пару раз говорили по телефону, но потом она совсем исчезла. Никаких весточек… — Она вдруг начала с силой тереть глаза, как будто туда что-то попало. Она вовсе не полоумная, подумал Валманн. Скорее наоборот. — Так что вот теперь я здесь брожу по всей округе, хожу и хожу. Ведь когда сидишь на одном месте и ничего не делаешь, от мыслей нет покоя. А так у меня, по крайней мере, есть хоть маленькая надежда, что я ее случайно встречу… — Она внимательно обвела взглядом пустое кафе. — Ведь столько народу ездит туда-сюда через границу. Самые разные девушки, ведь ты меня понимаешь, слишком много, девушки в одиночку и вместе с мужчинами в автомобилях, девушки, которые здесь на некоторое время задерживаются, и такие, которые трахаются по-быстрому на заднем сиденье автомобиля, в кузове трейлера или здесь на парковке и быстро исчезают. Я ведь их вижу. Смотрю на них и думаю, что, может быть, я однажды найду Эви в одном из этих домиков или на заднем сиденье «мерседеса». Или мертвой на обочине… — На ее носу появилась слеза. — Иногда я думаю, что это было бы даже лучше. Тогда я буду точно знать, что она отмучилась.

Валманн ничего не мог возразить на это и вообще ничего сказать. Он попытался взять себя в руки и рассматривать эту женщину просто как возможного свидетеля, но не мог скрыть от самого себя, как сильно его затронула ее история. Горе сквозило в каждом ее слове, в каждом звуке. Она вытерла слезу и всхлипнула.

— Вот почему я поехала до самого Омутфорса сегодня вечером. После обеда меня подвозил один парень, и по радио я услышала, что нашли труп. И я сразу подумала про Эви, поехала туда, чтобы проверить… Но потом в новостях сказали, что нашли труп мужчины. Это хорошо… Ну да… Мужиков и так хватает…

— Кайса, — спросил Валманн. — У тебя сохранилось письмо от Эви?

Она кивнула:

— Само собой.

— А ты не могла бы дать мне взглянуть на него?

— Тебе? А зачем? — Она бросила на него недоверчивый взгляд.

— Я ведь полицейский. Мы как раз и занимаемся поиском пропавших людей. Может быть, я помог бы тебе ее найти.

— Я полицейских тоже достаточно повидала. — Она превратилась в комок сжатого сопротивления. — Приходят и давят на тебя. Говорят, что помогут тебе, что знают, что делать… Нет уж, спасибо!

— Но я действительно так думаю, Кайса. Я мог бы помочь тебе ее найти. Мы могли бы искать ее, не сообщая ничего в газету.

Она пробормотала что-то. Ее худая фигура расслабилась, напряжение исчезло, она протянула руку вниз и подняла сумку.

— Вреда от этого не будет.

Она начала рыться в сумке и наконец протянула ему грязный мятый конверт. Адрес почти стерся, но на почтовом штампе виднелось — 0120, Осло.

— Вот.

— А можно я возьму его на время? Я тебе отдам потом.

— Возьми, — сказала она и вытерла еще одну слезу с носа. — Мне оно больше не нужно. Ведь этот номер не отвечает.

— Я сохраню его, — сказал Валманн. Он положил конверт во внутренний карман, встал и заплатил по счету. Потом вдруг что-то вспомнил, снова засунул руку в карман и протянул ей свою визитку.

— Здесь моя фамилия и телефон. Если тебе потребуется помощь. Или если еще что-нибудь вспомнишь, что могло бы помочь мне в поисках.

Она взглянула на карточку.

— У меня есть этот номер телефона, — сказала она.

— Откуда?

— Я часто туда звоню. Каждый раз, когда сообщают, что нашли кого-то мертвым, я звоню в полицию. Каждый раз…

— В следующий раз попроси соединить со мной, — сказал Валманн.

Это правда или только кажется, что на норвежской стороне границы погода всегда хуже?

Опять пошел мокрый снег. Проехав Конгсвингер, Валманн заметил, что кончается жидкость для очистки стекол и завернул на бензоколонку «Эссо». Сегодня вечером очереди не было ни на заправке, ни у киоска с сосисками. Других покупателей не было. Валманн оказался один на один с девушкой за прилавком. Той самой брюнеткой, которую он видел здесь в прошлое воскресенье. Когда он вошел, она вздрогнула от испуга. Вполне понятно. Странно, подумал он, что молодую девушку оставили одну дежурить так поздно вечером, когда кругом на дорогах черт знает что творится. Взять хотя бы то, что случилось несколько дней назад в нескольких милях отсюда.

Видимо, она как раз об этом и подумала. На ее лице не было прежней улыбки, а в голосе — бодрости и заигрывающих ноток. На его вопрос о жидкости для обмыва стекла, она только коротко кивнула в сторону выхода.

— Там, за дверью.

Ну конечно же. И как он сам не сообразил. Пластиковые бутылки обычно стояли штабелями у входа на любую бензоколонку.

— Пятьдесят четыре — девяносто.

Валманн заплатил и вспомнил, какая веселая и возбужденная атмосфера царила здесь в прошлое воскресенье, когда две девушки держали в руках целую очередь. Особенно блондинка с короткой стрижкой. Как же она флиртовала! Как с ним заигрывала. Он видел объяснение этому в избытке энергии и хорошего настроения, женском обаянии и молодости, и все это предназначалось для солидных и благодарных клиентов, включая его самого. А теперь он начал подумывать о том, не было ли у них других, более сильных стимуляторов для превращения этого безжизненного помещения бензоколонки, похожего на техасское бунгало, в сцену для импровизированного шоу на дороге. Ну конечно же. Теперь он почти не сомневался в том, что обе девушки слегка обкурились, прежде чем появились на работе в воскресенье. Ему были известны симптомы.

Но когда он вышел на улицу и начал заливать стеклоочиститель, пытаясь не пролить на двигатель, он все-таки усомнился. Он даже разозлился на самого себя, потому что ситуация и должность делали его подозрительным, а сама работа заставляла видеть в людях и их поведении самое худшее. Вместо того чтобы радоваться, что бывают такие бесстрашные девушки, у которых хватает мужества и умения, стоя за прилавком, парировать и отражать проявления мужского внимания в течение всего рабочего дня. А когда он случайно бросил взгляд в освещенное окно, расположенное за полкой с пластиковыми бутылями, то увидел ясные очертания затылка и спины того парня, которого он видел здесь в воскресенье. А когда девушка вошла в комнату и сразу же бросилась в его объятия, и оба силуэта в окне слились вместе, Валманн даже ощутил чувство стыда за то, что у него возникли такие мысли.